Влад Савин - Белая субмарина
Еще в горячке боя на «Диксоне» умудрились запороть один из дизелей на левом валу. В общем, бывший «карманный линкор» выбыл из строя надолго, но ценой своих повреждений нанеся врагу превосходящий ущерб, а значит, это было оправдано.
Уже в базе обсуждали с командирами эсминцев последний эпизод… Самолет, ходивший зигзагами, совсем низко, выскочил прямо на «Урицкий», и зенитчики не зевали. Нет, точно, фриц — нет у нас таких. Летающая лодка, с тремя моторами. И кольцо странное внизу. Вот значит, чем фрицы занимались. Кольцо — это антенна магнитометра, для поиска подлодок. А значит, надо срочно прикинуть, насколько эта мера немцев может быть опасна. У нас-то размагничивающее устройство постоянно работает, электрические поля гасятся — в этом плане у нас заметность на порядок-два ниже, чем у местных кораблей. ПЭТСЗ, кстати, на берег отдали, изучают, как и наши схемы РУ (размагничивающего устройства) и его системы управления. Проблема в автоматической передаче данных (магнитного склонения места) от штурманов — ну так еще в 60-х эта проблема голосом решалась и данные вручную вводились. И ходим мы глубже, у этих приборов даже в нашем времени радиус обнаружения был порядка сотен метров, а если мы под водой на трехстах, и скорость двадцать, а самонаводящихся по глубине торпед у фрицев нет, а бомбой при этих вводных черта с два попадешь. Но вот «щукам» будет тяжелее, если вот это на них выскочит. Правда, тут выйти на лодку нужно очень точно — но сумел же фриц «найти» наши эсминцы?
А самое главное. «Шарнхорст» так и не вышел! А это было важно! Хотя виной тому, возможно, было наше начинающееся «головокружение от успехов». Когда без победы обойтись ну никак нельзя! Нельзя было все же гнаться за двумя зайцами сразу, и «Шарнхорст» выманивать, и конвой на ноль множить. Наверное, все же не надо было катера не брать, и хрен бы с конвоем, но оставили бы фюрера без последнего линкора, ну а на следующий конвой можно было бы уже и поохотиться всерьез. И это наверняка сработало бы… а может, и к лучшему, что наши уже вошли во вкус побед, как британцы в известном приказе: «Дивизиону эсминцев сделать то и это и попутно утопить японский тяжелый крейсер!» Вот так и Зозуля: выманить «Шарнхорст», а попутно уничтожить конвой. Ну хоть синицу не упустили. Но что же с журавлем делать? А ведь придется что-то делать, потому что, согласно приказу, который передал «жандарм» самому комфлота, в моем присутствии — за подписью «И. Ст.» — предстоит очень скоро «Воронежу» дорога дальняя. Ну не совсем, по меркам двадцать первого века — даже в Средиземку не войдем, но зато в Атлантику, примерно до тех широт. Вот только уйти мы можем лишь при гарантии, что здесь все будет спокойно. А какая к чертям гарантия, если «Шарнхорст» в строю и готов выйти на перехват следующего, «двадцать первого» конвоя?
«Fleet in being», было такое правило в Первую мировую. То есть флот одним лишь существованием связывает деятельность противника. И этот «Шарнхорст», выходит, стоя на якоре в гавани, является сейчас самой активной единицей Кригсмарине, поскольку делает своим присутствием самое важное для фюрера дело — накрепко привязывает нас к этому театру!
Придется просить, чтобы нам вернули пару «Гранитов». Чтобы мы его и там достали, как я Головко обещал.
Берлин, штаб ваффенмарине.
— Ну что ж, герр Дёниц, прошло даже больше трех дней, которые вы просили. К сожалению, меня отвлекли известные вам государственные дела. Но теперь я весь внимание.
— Герр рейхсфюрер! Наш вывод — существование технического объекта с подобными характеристиками невозможно.
— То есть как невозможно? Мне и вправду поверить, что там плавает Змей Ермунгард? Ваши обоснования?
— Герр рейхсфюрер, мы перебрали все мыслимые варианты. Все, которые технически реализуемы, при нынешнем состоянии науки. Ни один из них не обеспечивает длительного движения подводного объекта со скоростью свыше тридцати узлов. Даже при его умеренных размерах, как у лодки «тип IX». Большая величина, естественно, требует большей мощности. Но ни одного источника энергии, могущего работать без доступа воздуха, и в приемлемых массогабаритах не существует.
— Точно? Откуда вы знаете, что русские могли придумать?
— Герр рейхсфюрер, закон сохранения энергии обмануть нельзя! Чтобы нечто могло двигаться под водой с такой скоростью, потребная мощность составит порядка десятков тысяч лошадиных сил, если не целой сотни тысяч. И просто нет электродвигателей такой мощности, не говоря уже о том, что масса аккумуляторов превысила бы массу самой лодки в сто раз! Дизели тоже под сомнением, это уже диапазон паровых турбин. Но тогда, чтобы обеспечить замкнутый цикл, вес химикатов опять должен превысить массу лодки в разы. И дальность была бы весьма ограниченной. Этому же объекту, такое впечатление, совершенно не нужны ни свежий воздух, ни пополнение энергозапаса, что для подводной лодки нереально.
— А если что-нибудь вовсе нетрадиционное? Например, гипотетическая энергия Теслы? Или атом — если и в самом деле «бомба размером с апельсин может полностью разрушить миллионный город»?[4]
— Герр рейхсфюрер, простите, но вы не инженер. Скачкообразное развитие техники возможно лишь в романах Жюль Верна. В реальности же от открытия какого-то явления до использования его в надежно работающей машине проходит длительное время. Открытие, обоснование, исследование. Решение множества текущих вопросов, например, что за материалы требуются, как их получить и обрабатывать, какой должна быть конструкция машины, как ее обслуживать в реальных условиях. Нужно создать инфраструктуру для обеспечения всем необходимым, обучить персонал. К примеру, вы видите, во что обошлись флоту высоконапорные котлы, всего лишь — тут же задача сложнее на порядки. Должен быть накоплен предварительный опыт, на изделии меньших размеров, и чисто экспериментального назначения. А главное же — время! Цикл от открытия до внедрения обычно занимает десятилетия. Однако деление атомного ядра, что позволило говорить об атоме как источнике энергии, было открыто всего четыре года назад. Как русские могли найти колоссальные средства для его разработки, тем более в тяжелейшее для них время? И отчего тогда мы не видим, даже в зоне действия этого «морского змея», применения против нас этого сверхмощного оружия?
— То есть вы хотите сказать, что данный объект однозначно имеет сверхъестественную природу?
— Герр рейхсфюрер, я этого не говорил! Технически возможны еще решения. Например, большая лодка всего лишь носитель, база снабжения, «дойная корова» для нескольких боевых единиц меньшего размера. И если, допустим, две таких «морские осы» действуют на удалении от носителя, но в различных направлениях, почти одновременно, то создается иллюзия сверхбыстрого перемещения.
— И какие же это могут быть «осы»? Что у них за преимущества будут перед обычными лодками малого размера?
— Вариантов множество. Например, гибрид подводной лодки и торпедного катера. Или лодка на подводных крыльях — по типу разрабатываемых у нас катеров серии VS. Если сделать крылья прижимаемыми к корпусу при погружении, как убираемое самолетное шасси, то можно получить малую субмарину, которая на поверхности сможет развивать до сорока узлов. Или даже малая подлодка-гидросамолет. Вернее, не совсем самолет. Есть так называемый «экранный эффект», замеченный еще при полетах нашей летающей лодки Do-X, финн Карио в тридцать пятом построил экспериментальную модель. Суть в том, что на малой высоте крыло как бы поджимает воздух между собой и землей, и оттого его подъемная сила возрастает в разы. А значит, если масса самого большого самолета, даже американской «летающей крепости», лишь десятки тонн, то на экранном эффекте теоретически можно построить эсминец, несущийся над водой с самолетной скоростью. Возможно, что русские опередили всех.
— Дёниц, вы и ваши эксперты не слишком ли увлекались Жюль Верном?
— Герр рейхсфюрер, я подчеркиваю, что это гипотезы — но теоретически реализуемые при современном состоянии науки и техники. И по крайней мере, они не более невероятны, чем морской демон и Змей Ермунгард. Если вы желаете материализма, то есть еще гипотеза о пришельцах с Марса, отчего-то решивших помочь Сталину. Может быть, из классовой солидарности, если на их планете коммунистический строй?
— Дёниц, вы понимаете, что я могу дать законный ход вашему делу? По которому, кстати, так еще и не вынесен приговор?
— Герр рейхсфюрер, вы вправе пригласить любых других специалистов, чья верность арийской идее не вызовет сомнений. Если они смогут дать приемлемое материалистическое объяснение всем приведенным фактам, я смирюсь со своей судьбой. Только что-то мне говорит, что этого не будет.
— Ладно, пока будем считать, что ваши объяснения приняты. Хотя над вашим предложением привлечь еще и других специалистов я подумаю.
