Улан: Танец на лезвии клинка. Наследие предков. Венедская держава. Небо славян - Василий Сергеевич Панфилов
– Случайность, сир, – отозвался драгунский полковник, – они всем составом вышли зачем-то на главную улицу во время атаки, вот и стоптали.
– Бывает… Ладно, вы все в плену, всем ясно?
– Да чего уж неясного, ваше величество, – мрачно отозвался майор.
– Да не переживайте вы, – отмахнулся Рюген, – городишко мои драгуны вычистят, а вот насилия почти не будет. Да и с вами ничего страшно – посидите до конца войны у меня в Померании.
Работали всю ночь, вычищая ценности не только на складах, но и у обывателей. Методично, без особого насилия, изымался фарфор, серебро, золото, ковры, ткани… Да, собственно, всё, что реально увезти. Склады тоже порадовали – много было продовольствия. Никаких деликатесов, обычное зерно, солонина, то есть то, что и нужно воюющей армии.
– Славно, славно, – деловито бубнил себе Рюген под нос, осматривая припасы. – Недурные трофеи, тут еды всей моей армии месяца на три. Теперь бы довезти…
А чтобы довезти обоз из почти тысячи повозок, ему придали в охрану семь тысяч человек. Остальная же часть войска принялась делать «тревожащие» налёты на мелкие гарнизоны, отвлекая на себя внимания. Ни во что серьёзное не ввязывались – «норму» Грифич уже сделал, разгромив французский отряд. А дальше… Он не собирался отбирать инициативу у австрийцев, а планирова, прежде всего, заработать. «Решающие» битвы и слава гениального полководца? На хрен, лучше вот так вот, захват тылового города и припасов без малейших потерь…
– Это настоящие скифы, мой ангел. Я пробыл с ними почти две недели и похудел более чем на тридцать фунтов. Мы делали переходы едва ли не по тридцать льё[337] – да не какой-то отборный отряд, а вся армия! И после таких переходов они не задумываясь вступали в бой. Венеды не считают это чем-то особенным, и даже их герцог не пользуется какими-то привилегиями. Как и все, он спит в маленькой палатке или, что чаще, на открытом воздухе, ест два раза в день заправленную жиром кашу и пьёт чистую воду или травяной отвар. Я честно выдерживал этот дикий темп, всё-таки Шатерди – потомки славных крестоносцев! Но после двух недель таких приключений я свалился в горячке, чего и не стыжусь. Венеды же, как истинные наследники диких скифов, считают подобную жизнь самой естественной. Они берут пример со своего герцога: он не только легко вынес такое путешествие, но ухитрялся ещё и выезжать дополнительно в разведку. А во время марша носился по всей колонне, подбадривая воинов. Нередко он спешивался, чтобы дать отдохнуть коням, но даже тогда герцог мог убежать в голову колонны, при этом не слишком потея. А ведь возраст у него почтенный – за сорок… Впрочем, командир его кавалерии, барон Фольгест, уже давно перевалил за шестидесятилетний рубеж и ничем не уступает молодым офицерам.
Если в начале я переживал из-за проигранной битвы и своего пленения, то теперь понимаю – шансов у меня не было. Добрая половина войска – добровольцы из хороших семей, с детства привыкшие к оружию. Да и остальные мало им уступают. Достаточно сказать, что они рассматривают закончившуюся несколько лет назад войну с турками как «славное время», когда они хорошо развлеклись(!) и обогатились.
Я недаром горжусь предками-крестоносцами, они совершили немало славных подвигов и прославили наш род. Но эти венеды и есть крестоносцы – современные. Пусть их ведёт не вера и они имеют огнестрельное оружие, но в остальном венеды – такие же неприхотливые, отважные и умелые воины, какими были крестоносцы несколько веков назад. Для них эта война – «славное время». Не сомневаюсь, Франция с честью выйдет из войны за баварское наследство, но также не сомневаюсь, что с венедами придётся считаться, даже если они проиграют.
Глава вторая
Среагировать на действия герцога Померанского Фридрих с французами смог не сразу – всё-таки большая часть их войск находилась поближе к австрийской территории, а то и вовсе, в Австрии. Соответственно, пока войска развернулись, пока дошли… Да венедские полководцы успели «подёргать тигра за усы», не вступая в сражения, а просто замедляя темп противника.
В общем, пока пруссаки подоспели, подоспели и кадровые части Померании. В гарнизонах остались лишь ополченцы – даже не второй, а третий сорт по меркам Европы. Но Рюген относился к ситуации достаточно спокойно: после внедрения соревнований и вручения жетонов-перстней победителям средний уровень ополченцев резко скакнул вверх, и теперь милиционер-венед в индивидуальном бою спокойно мог потягаться даже с французским ветераном. Благо, что солдат в европейских армиях «натаскивали» почти исключительно на работу в команде. Разумеется, в столкновении кадрового прусского пехотного батальона и батальона венедской милиции у последнего было мало шансов, если бы дело произошло в чистом поле. А вот в партизанской войне или в обороне ополченцы были как минимум не хуже[338].
Грифич весьма плодотворно воспользовался отсутствием серьёзных войск противника и изрядно проредил мелкие гарнизоны. Около пяти тысяч убитых и почти втрое больше пленных – без учёта французов. Ну а поскольку в большей части столкновений численное преимущество венедских войск было многократным, то и потери были невелики – около трёхсот человек убитыми и тяжелоранеными. Всё-таки что ни говори, но прусская выучка даёт о себе знать, и даже «второсортные» гарнизонные войска могли задать жару, если только успевали засесть в укреплениях. Впрочем, «второсортными» их можно было назвать с большой натяжкой – в гарнизонах было много раненых и выздоравливающих солдат, а также давно ушедших на покой ветеранов, мобилизованных Фридрихом.
Неплохо было и с трофеями – всё та же солонина, разнообразное зерно, сукно, военная амуниция, много кожи. Были и гражданские трофеи – солдаты вежливо, но непреклонно вычищали дома от спрятанных монет, ювелирных украшений, столового серебра и прочих ценных вещей. Это не слишком радовало Грифича, поскольку его войска действовали сейчас на территории, которая потенциально принадлежала Померании. Но «потенциально» – слишком расплывчатое понятие, да и нельзя было слишком туго «затягивать гайки». Как ни крути, а «славные обычаи» из серии «город на три дня»[339] были вполне актуальны. Так что аккуратный грабёж населения был меньшим из зол, а рисковать и запрещать своим войскам заниматься трофеями… На такое Грифич пойти не решался – не факт, что послушают. Правда, местные жители были рады уже отсутствию насилия…
В начале июня 1782 года, когда начались столкновения с основной массой пруссаков, от Павла пришло интересное письмо…
«Приветствую и желаю здравствовать. Рад, что
