Дворкин А.Л. - Очерки по истории Вселенской Православной Церкви
Другие группы бедняков собирались в Германии. Их возглавил Эмих, граф Лейденский. Эти начали свои подвиги с еврейских погромов, положив, таким образом, начало этой неприглядной традиции в средневековой истории [34]. Однако Эмиху, с его скандальной репутацией, было отказано в разрешении пройти через венгерскую территорию, а когда он все же попытался это сделать, его толпы были разгромлены отрядами венгерского короля.
8. К концу 1096 г. основные армии крестоносцев начали одна за другой прибывать к Константинополю. Император Алексий, желавший получить наемников, по существу, столкнулся с варварским вторжением. Тем не менее он обеспечил франкские армии продовольствием и направил войска на охрану дорог, через которые они держали путь. Несмотря на это происходило множество инцидентов и конфликтов. Западные солдаты не привыкли к дисциплине, и даже их начальники не всегда могли сдерживать их грабительские инстинкты. Народ вооружался, чтобы отбиваться от мародеров, византийские армии сопровождения предпринимали энергичные ответные меры. Напряженность возрастала.
Солдаты дивились на другой уровень цивилизации, на куда более зажиточную жизнь, чем они видели у себя дома. Они ожидали, что восточные христиане будут весьма похожи на них, а вместо этого видели людей, говорящих на странном языке, придерживающихся странных обычаев и совершающих странные богослужения. Эти греки, которые, как им объяснили, погибали от турок, жили вполне довольно и счастливо и совсем не встречали их как избавителей и освободителей. Более того, эти византийцы почему-то не разделяли их горячего желания немедленно броситься в бой с неверными. Руководители похода тоже чувствовали себя весьма разочарованными. Грубые и неотесанные западные рыцари, привыкшие к весьма примитивной жизни в своих голых каменных замках, были глубоко потрясены богатством и великолепием византийского двора, разработанными до мельчайших деталей церемониями и изысканной вежливостью придворных. Все это задевало их самолюбие и ранило их гордость. Они могли только комплексовать и хамить, т.е. вести себя как невоспитанные подростки.
Византийцы, имея по соседству славянские Церкви, привыкли к различным литургическим обычаям и различным языкам – и все же они, в свою очередь, нашли западных христиан грубыми, не уважающими законов и лишенными какого-либо такта и уважения. Они видели в рыцарях только лишь неуправляемых и неотесанных забияк, годных разве что на кулачную "разборку", лишенных стратегического чутья и неспособных сколько-нибудь оценить обстановку и соотнести с ней свое поведение. Византийцев потрясало неумение и нежелание франков держать свое слово и их неприятие культуры. Восточные христиане были глубоко шокированы, когда видели западных священников и епископов верхом на конях в полном боевом вооружении.
Но главное – цели двух сторон были совершенно различными: крестоносцы стремились к захвату Палестины и созданию собственных княжеств, а Алексий – к отвоеванию законной имперской территории. Со временем неприязнь и недоверие обеих сторон друг к другу только возрастали. Все встречи и проводимые по указанию сверху дебаты только ухудшали дело, выявляя и подчеркивая различия не только в политических взглядах, но и в богослужении, и в богословии. Однако пока обе стороны были заинтересованы друг в друге: Алексий мог предоставить переправу через пролив, он мог дать солдатам запасы и снабдить их проводниками; а крестоносцы обеспечивали его теоретически бесплатной армией.
Алексий прекрасно понимал, что крестоносцы преследуют собственные интересы. Однако решающим образом повлиять на них было выше его сил, и следовало извлечь максимальную выгоду из сложившейся ситуации. В общем-то, если крестоносцам удастся создать свои государства в Палестине, это будет не так плохо. По пути они разгромят турок, и имперские земли вернутся в пределы Империи. А христианские государства в Палестине смогут стать буфером, сдерживающим мусульманские вторжения. О полной независимости маленьких государств речи не шло, да в то время это было и невозможно; речь шла лишь о том, чьими вассалами они станут. Алексий, естественно, полагал, что – его, и поэтому в обмен на помощь он требовал от каждого вождя крестоносцев дать ему клятву вассала по позаимствованному им на Западе образцу. Вассал обещал честно возвращать все завоеванные земли императору, а в новых государствах признавать сюзерена своим верховным правителем. В обмен на клятву Алексий был готов очень богато одарить вождей крестоносцев.
Каждый из полководцев, которые прибывали в Константинополь поочередно, попадал на аудиенцию к императору, получал по-царски щедрые подарки и после более или менее длительных переговоров приносил требуемую клятву. Некоторые делали это сразу – кто потому, что был действительно очарован императором, кто – как, например, Боэмунд – потому, что он не верил ни в какие клятвы, но больше всех понимал, что без помощи императора любая экспедиция подобного рода обречена. Кроме того, Боэмунд надеялся возглавить поход, а для этого помощь императора была необходима. Годфрид Бульонский поначалу отказывался принести клятву. В ответ Алексий урезал продовольствие его войскам. Поголодав несколько дней, Годфрид бросил свои отряды на штурм Константинополя. Было это в Страстной четверг. Византийцы были глубоко шокированы таким нечестием западных варваров, вынуждавших их сражаться в столь святой день. Однако им пришлось ответить лотарингцам. Имперская гвардия быстро усмирила забияк, и Годфрид, почувствовавший реальную силу Империи, мгновенно принес необходимую клятву. Дольше всех сопротивлялся Раймунд Тулузский. С одной стороны, он из всех крестоносцев был ближе всего к папе, естественно, считавшему себя сюзереном взявших крест рыцарей. С другой стороны, он также претендовал на руководство походом и опасался, что, приняв клятву, попадет под власть Боэмунда, сговор которого с императором подозревал. Лишь после длительных переговоров Раймунд согласился принести несколько модифицированную клятву. К тому же весьма скоро он убедился, что император не питает особой любви к Боэмунду. В конце концов именно у Раймунда сложились самые лучшие отношения с Алексием.
9. В мае 1097 г. последние подразделения крестоносцев были переправлены через Босфор. Сельджуки после разгрома отрядов Петра Пустынника перестали воспринимать крестоносцев всерьез – и капитально просчитались. Крестоносцы совместно с византийскими войсками сразу осадили Никею, и через несколько недель город сдался императору. В его руки попала громадная казна и семья султана Кылыч Арслана, в том числе и его любимая жена. Император щедро наградил крестоносцев, которые тем не менее весьма огорчились, что им не удалось пограбить город. Еще более они были озлоблены, когда узнали, что Алексий без выкупа отпустил семью султана и даже снабдил их проводниками и эскортом, чтобы они могли в безопасности достигнуть его лагеря. Крестоносцы поговаривали о предательстве, хотя это была лишь любезность, оказанная поверженному врагу.
Западная армия направились на Восток. 1 июля при Дорилее их атаковали основные силы турок. В результате кровопролитного сражения войска султана Кылыч Арслана были разгромлены. Даже его сокровищница попала в руки крестоносцев. Дорога через Малую Азию была открыта. В течение большей части пути христианская армия страдала больше от голода, жажды и жары, чем от турок. Алексий тем временем взял Смирну, Эфес, Сардис и ряд других городов на Эгейском побережье, прикрыв, таким образом, тыл франкам.
В эту пору взаимоотношения между Византией и крестоносцами были еще весьма хорошими. Алексий снабдил западную армию проводниками и дал в сопровождение отряд инженерных войск под началом генерала Татикия.
Когда крестоносцы достигли Таврских гор, они нашли себе союзников среди армян, компактно проживавших в так называемой Малой Армении. С их помощью Балдуин, брат Годфрида Бульонского, захватил древнюю Эдессу и основал первое крестоносное государство – графство Эдесское.
В октябре 1097 г. крестоносцы начали осаду Антиохии. Это казалось безумным предприятием. Их армия была недостаточно большой, чтобы полностью блокировать город, а стены его – слишком мощны для штурма. В 1085 г. турки взяли великий город через измену. Теперь их правитель города также боялся измены, поэтому многие христиане были изгнаны, церкви осквернены, а патриарх Иоанн и часть его окружения брошены в темницу.
Через несколько месяцев осады крестоносцы находились в самом плачевном положении. Город по-прежнему был неприступен, а среди них царили голод и эпидемии. Турки постоянно тревожили их вылазками, а мусульманские правители соседних городов собирали громадную армию в помощь осажденным. Большой поддержкой стал прибывший к Антиохии английский флот, с которым император Алексий послал крестоносцам инструменты и материалы для сооружения осадных башен и метательных машин. Огромную помощь крестоносцам оказывал также византийский остров Кипр, регулярно посылавший им припасы. Помощь была организована патриархом Иерусалимским Симеоном, изгнанным из своего города турками и пребывавшим в изгнании на этом острове.
