Гридень 6. Собиратель земель - Денис Старый
— Твой воевода в плену, мне это доподлинно известно, — князь решил все же не кричать, а поговорить с десятником.
— То все временно. Воевода сам же поехал во Владимир, он не мог не знать, что так будет, — простодушная улыбка промелькнула на лице служивого.
Изяслав задумался. Здесь, в Любече, он изрядно задержался и времени было достаточно о многом подумать. Великий князь размышлял и о том, кто такой этот самый воевода. И пришел к выводу, что многое, очень многое получается у Владислава Богояровича. И часто, что могло быть проблемой, выходило, что в итоге воевода оказывался в выигрыше.
А тут еще и брат, Ростислав Смоленский, давит на то, что пока еще не время с Братством воевать, или даже подставлять его, что нужно давать ответ Булгарии.
— Я приду на помощь Братству, не так, как того хочет воевода, но приду. Можешь мои слова передать Владиславу Богояровичу, он поймет, — после долгой паузы, сказал великий князь.
Воин поспешил прочь, а из головы Изяслава не выходила одна фраза.
— Еще не время! Еще не время, — бормотал великий князь.
Глава 7
— Никифор, ты клятву давал мне! — возмущенно выкрикнул Иван Ростиславович Берладник, князь Галича.
— Князь, но я давал клятву и церкви нашей христианской, что буду двигать Братство православное Андрея Первозванного, что стану… — невозмутимо говорил младший воевода Братства Никифор.
— Да не нужно говорить одно и тоже! Слышал я твои слова уже! — выкрикнул Иван Ростиславович.
— Не буду, князь, но дозволь сказать, мне, как мужу, что уже год тебя не видел… Ты изменился, сильно изменился, — заметил Никифор.
Иван Ростиславович сел на свой стул и понурил голову. Он, действительно, изменился. Он стал пленником, при том, что владеет большим и богатым княжеством, что у него дружина достигает трех тысяч ратников, а это много, очень много. Но все, как будто не его, словно чужое.
— Дозволь совет тебе дать, княже! — сказал Никифор.
— Что можешь ты посоветовать мне? — с некоторым пренебрежением спросил Иван Ростиславович.
Ранее князь относился к Никифору, как к хорошему исполнителю, словно к механизму, который действует по заранее заложенной программе. Бывший сотник поступал всегда правильно, безынициативно, но делал, по мере своих сил, все качественно. Никогда не думал Иван Ростиславович Берладник, что Никифор умеет принимать решения, что он умеет так держаться перед князем, как сейчас, и говорить «нет».
На самом деле, внутри младшего воеводы Братства, Никифора, бурлили эмоции, основанные на сомнениях. Ему было очень тяжело отказать князю даже в такой глупости и в таком бесчестном предложении. Сложись так, что Иван Ростиславович обдумал бы свои предложения, а не почти приказал предать воеводу Братства, то Никифор колебался бы больше. И кто его знает, в какую сторону в итоге склонился бы бывший сотник князя-беглеца, а нынче правителя Галича и иных городов Галичской Руси. Может и предал бы воеводу Владислава.
— Не иди против чести, а иди с нами, развейся, прими участие в будущих боях. Это вернет тебя к жизни, — последовал совет Никифора.
Иван Ростиславович поерзал на стуле и выразил мимикой лица свое отношение к совету, пренебрежительное в своей основе. Никифор не понимал всю сложность ситуации. Так, Иван Ростиславович просто опасается оставлять свою жену в Галиче одной. Князь не понимал, как именно, но эта стерва, недовольная своим статусом всего лишь княжны одного из русских княжеств, захватит власть. С нее станется, придумать, как именно это сделать. По крайней мере, она может сильно нагадить в княжестве в отсутствие князя.
— Ты обещал рассказывать мне все, что происходит в Братстве. А сейчас отказываешь в деле? — все равно настаивал на преступлении Иван Ростиславович.
— А я и рассказал тебе все. И, случись тобой задуманное, так не только Братство пострадало бы, но вся Русь лишилась бы возможности к развитию. Ты, князь, не понимаешь, сколь велики задумки у воеводы Владислава Богояровича, — сказал Никифор, внутренне приготовившись к самому худшему варианту развития встречи.
Ивана Ростиславовича раздражало упоминание воеводы Братства. Он чувствовал себя обманутым. Ну, почему не оставил в свое время воеводой Братства Боромира? Или не настоял на том, чтобы Никифор стал главой организации? Хотя он и показывает сейчас несогласие с князем. И какие там задумки могут быть? Ну, лучше брони, ну, бумага, которая уже кое-где появляется и пока сильно дорога. Ну, мед, который… А уже немало.
«А почему я у себя до сих пор не приказал наладить добычу меда с деревянных ульев, как у Влада на землях?» — задал себе вопрос Иван Ростиславович, на который не мог ответить.
В принципе, можно было и многое другое сделать так, как во Владово видел князь. И сады рассадить у деревень и плуги ковать, косы такие же ладить, ибо весьма удобные и сильно ускоряют сбор сена для скота. А еще перейти на трехполье, которое уже себя показало хорошо. Особенно озимые хлеба давали хороший урожай.
— И что сделает войско твое, если ты тут останешься? На приступ Галича пойдут? — вымученно усмехнулся князь.
— Могут, — почти не размышляя, отвечал Никифор.
Князь опешил, посмотрел в глаза своего бывшего сотника и не увидел там лжи, или сомнения. Могут пойти и на приступ? Почему такая преданность воеводе Владу? Потому что много худородных получили власть и статус? Или по иным причинам?
— Ничего чтобы не рассказывал воеводе своему! Продолжишь сообщать мне все, что происходит в Братстве. Сына моего возьмешь с собой и станешь продвигать его. Чтобы уже этим летом он стал витязем, а следующим годом тысяцким. Все ли понятно? — спросил галичский князь.
— Все, княже, не изволь сомневаться, что ВСЕ понял. А как же торки? — говорил Никифор.
— Отпишусь им, чтобы ничего не предпринимали, — отмахнулся Иван Ростиславович.
Задумка Ивана Ростиславовича заключалась в том, чтобы часть огромного обоза Братства Никифор отправил в сторону от основного каравана, под защитой, к примеру, сербов-братьев, которые шли в обозе на обучение. Или пусть бы охраняли те, кого Никифору не жалко. А вот Иван Берладник по своим каналам предупредил бы соседей о таком подарке. Как следствие, ограбленный обоз.
Соседями у Галича были черные клобуки, всякие берендеи с торгами и печенегами. Эти полуоседлые, полуподчиненные отряды ранее
