Братья по крови. Книга пятая. Особо опасен - Юрий Артемьев
Я обошёл джип. Колёса все целые. Вон пробитая запаска на земле валяется. Получается, что сам главный колесо менял, пока его бойцы пёхом воевать пошли. А после того, как он услышал шум стрельбы, то запихнул трупешник под машину и сел в засаду. Ну, что могу сказать? Молодец. Он, конечно, а не я. И если бы не полуживой Прайор, то быть бы мне полуживым или мёртвым.
Вот интересно, меня бы в местную тюрьму отправили или бы всё-таки пристрелили прямо здесь на месте, при оказании вооружённого сопротивления? Не сомневаюсь, что второй вариант более вероятен.
Машина завелась без проблем. Но моя попытка сдать назад и развернуться, не увенчалась успехом. Помнится был такой термин у автомехаников — сход-развал. Не знаю, как там на счёт развала, а сход у передних колёс оказался больше, чем надо. И хотя сдвинуть с места мне джип кое-как удалось, но лишь для того, чтобы убедиться, что на этом корыте никуда уехать не удастся.
Ладно. У нас там ещё Вагонер под вопросом. Может получится бензобак залатать. Хотя бы для того, чтобы доехать куда-нибудь поближе к цивилизации.
* * *
Джека хоронить я не стал. Копать могилу в горах — удовольствие так себе. да и к тому же… Ему это уже ничем не поможет. А так, я смогу хоть создать видимость того, что это он тут всех положил. Хотя бы на какое-то время. А за это время мне надо постараться убраться отсюда куда подальше.
Да… Добрые дела наказуемы… Чем там дорога в ад выстелена? Добрыми делами да благими намерениями.
Помог я парню, конечно… Чем? От полиции попытался увезти? А ведь увёз бы. Отсиделись бы мы где-нибудь в Йеллоустоне пару недель. Поутихла бы шумиха в воинской части. Ну не стали бы они его всю жизнь на дорогах караулить. Нет, потом бы наверняка нашли. Но это было бы уже гораздо позже.
Он сам конечно во многом виноват, правдоруб недоделанный. Начал брату названивать. Засветился на ресепшне со своей побитой рожей. Но… Зато погиб, как герой. И это многое что меняет. Не могу я никак выкинуть из головы эту картинку. Стоит он, опираясь на ружьё, шутит… А сам весь такой бледный. И вдруг валится на землю и умирает. Прайор сделал своё дело. Прайор может умирать.
* * *
Моими трофеями стали ещё две М-16 и один Кольт-1911. Хорошая машинка этот Кольт. Надёжная. Только тяжёлая.
Мне Всё же Вальтер как-то больше по сердцу. И в руке эргономично лежит, да и полегче будет. Зачем с собой таскать лишнюю тяжесть? И так много всего накопилось. А я теперь, вроде как потенциальный пешеход. Нет. Надо срочно проверить, что там с бензобаком у моего Вагонера. Желания шляться пешкодралом по горам, обвешанным оружием и снарягой у меня отбили ещё со времён срочной службы. Я это могу, конечно, но не особо хочу. Или особо не хочу… Я ещё не разобрался, как лучше сформулировать.
* * *
Уходя с поля боя, я вдруг остановился, а потом решительно произвёл три традиционных прощальных выстрела в память погибшего Джека Прайора. Стрелял, конечно же, в сторону неба. Но у меня и в мыслях не было, что небо может как-то отреагировать на это.
Ну а тем временем, небо решило, что пора бы уже и окончательно потемнеть. Я особо не беспокоился, что в сумерках не смогу найти пещеру. Дорога тут в горах простая и безо всяких лабиринтов. Идёшь по колее, натыкаешься на брошенный без топлива Джип Вагонер, поднимаешься ещё метров на сто вверх, ну а после через кусты, по небольшим природным «ступенькам» чуть вверх, и за большим валуном — щель в скале, вход в пещеру.
* * *
Хочешь рассмешить бога? Ну-ну… Тогда не только расскажи ему о своих планах, но и ещё понадейся на то, что исполнить эти планы для тебя не составит никакого труда…
Холодный ветерок я дано уже чувствовал на своей шкуре. Точнее, не на шкуре, а на одежде, которая была влажной от недавно прошедшего дождя. Но о том, что тот дождичек был лишь прелюдией к настоящему ливню, я не мог догадаться.
Тёмное небо прочертила неровная зигзагоподобная линия молнии, ударившей куда-то в вершины гор. И почти сразу же раздался такой раскат грома, что я чуть не обделался от страха. Я думал, что мои барабанные перепонки лопнут от этого звука. Даже не знаю с чем его сравнить… Ну, разве что с разрывом нескольких гранат, одна за одной, в закрытом помещении. Причём помещение должно быть маленьким, а гранаты какие-нибудь светошумовые.
Но это ещё были цветочки, по сравнению с тем, что произошло потом.
А что потом? Ничего особенного. Просто, небеса разверглись и сверху на землю обрушился ливень. Похоже, что небесная сантехника одновременно вышла из строя вся и разом. Я уже не бежал, не шёл… Я тупо брёл еле-еле передвигая ноги с налипшей на них глинистой грязью. Да и брести порою приходилось уже не по дороге, а по руслу внезапно появившегося ручья, поток которого с каждой секундой становился всё сильнее.
Сколько времени прошло? Я не знаю. Время тоже, похоже, смыло водой. Увидев издали Вагонер, я непомерно обрадовался. И это придало мне силы. Последнюю стометровку я уже преодолевал, как спринтер, несмотря на общую промокшесть и усталость.
Забраться в пещеру — оказалось тем ещё квестом. Мокрые камни стали скользкими, как лёд. Пришлось очень постараться, чтобы не навернуться и не полететь кубарем вниз, туда, где ручей уже шумел, как горная река. Когда же я, наконец-то заполз в пещеру, то остатки сил меня покинули. Я лежал на холодном каменном полу и тупо лыбился от того, что добрался до укрытия.
Врать не буду, долго валялся. лежал бы и дольше, если бы не чёртовы зубы, которые решили, что чечётка — это лучший танец на света, а морзянка неплохой способ достучаться до моего мозга.
Я замёрз. Летом, в августе… Бред. Всё ж не Северный полюс, и не Оймякон. Я там не был никогда, но говорят, что там ещё холоднее, чем на разных других полюсах Земли.
Негнущимися руками я стал снимать с себя одежду. Какая сволочь придумала все эти пуговицы и молнии, ведь их невозможно расстегнуть. Особенно, если тело сводит от холода, а вся одежда мокрая насквозь…
Но всё же,
