«Битлз» in the USSR, или Иное небо - Буркин Юлий Сергеевич
– Черт, – сказал Джон, скривившись. Йоко глянула на него:
– Ты думаешь, это тот парень? Джон только пожал плечами.
– Пойдемте-ка отсюда, – зябко поежилась Линда. – Зря мы сюда приперлись. Ничего веселого тут нет.
– Это точно, – согласился Ринго.
– Зато теперь ты можешь не бояться ежей. – Джон хлопнул его по плечу, развернулся на каблуках и, сунув руки глубоко в карманы, двинулся с площади прочь.
Когда лимузин вернул их к гостинице, Вепрев провел компанию мимо ставшего на караул швейцара с одутловатым лицом, мимо стойки с сотрудниками, бросавшими любопытные взгляды, и все оказались в большой комнате.
Чемоданы помогли донести водители, но гитары, по настоянию Бронислава, остались в багажнике: «Вам сейчас спать надо, а не играть, – наставительно говорил он. – А то завтра будете никакие». «Битлы» вяло согласились, а Джордж усмехнулся в усы: «В крайнем случае, у меня есть укулеле».
– Ладно, ждите тут, – распорядился Бронислав и вышел из комнаты.
Через пару минут он вернулся с ключами. К каждому из них была прикреплена тяжелая деревянная болванка с номером.
– Разбирайте. Ваш этаж – седьмой. Вот, смотрите: семь-четырнадцать, семь-тринадцать и семь-двенадцать. Семь – этаж, потом – номер комнаты.
– Мой – семь-тринадцать, – сказал Джордж и бесцеремонно забрал соответствующий ключ.
– Ваш с Ринго, – уточнил Вепрев. – Все номера двухместные. Не беспокойтесь, они очень просторные, – опередил он возмущение музыкантов. – Желаю всем приятного отдыха. Встречаемся завтра в девять утра в фойе и едем во дворец смотреть зал. Вот мой номер телефона, звоните, если что. – Он раздал свои визитки.
– А ты что, не в отеле ночуешь? – спросил Ринго.
– Нет, я – домой. Я в России четыре месяца не был. Надо хоть немного со своими повидаться. – Что-то в его голосе выдавало, что «со своими» не все в порядке. Но он тут же взял себя в руки. – Вон лифт. Дотащить чемоданы вам помогут. И не вздумайте гулять по гостинице – заблудитесь. Планировка здания диковатая, я потом вам о ней расскажу.
Дэвид Боуи приезжал в прошлом году, так его нашли только к утру, с собаками. Советую всем сразу ложиться спать. Ну, до завтра.
…Из ванной комнаты раздался истошный вопль Линды: – Пол!!!
Тот, как был с сигаретой во рту, бросился на крик. Вся в пене, словно Афродита, Линда стояла на чугунных ребрах ванны и с ужасом показывала пальцем на крышку унитаза. Там сидел таракан.
С тараканами Пол был знаком давно и коротко. В конце концов, он провел детство не в самых фешенебельных кварталах Ливерпуля, его отец работал в мусоросборочной компании, а в Гамбурге ему приходилось ночевать в захудалых портовых ночлежках… Но этот экземпляр потряс сэра Пола не меньше, чем его жену.
Он сидел вызывающе монументально, подавляя своими размерами и абсолютным спокойствием. Он чувствовал себя хозяином, хозяином дома, где, как известно, помогают и стены. Это был вызов.
Некоторое время Пол и таракан мерили друг друга хладнокровными взглядами. Затем Пол осторожно наклонился и стал медленно-медленно, словно доставая из кобуры кольт, стягивать с ноги тапок. Но тот предательски скрипнул по кафелю, и таракан насторожился, приподнявшись на суставчатых ножках.
Стало очевидно, что решающим фактором может быть только скорость, и Пол резко рванул тапок с ноги. Но еще до того, как он успел выпрямиться и размахнуться, вступила Линда: поскользнувшись, она с визгом плюхнулась в ванну.
Брызги и клочья пены взметнулись до потолка, а таракан, проворно пробежав по трубе, исчез в одном из круглых отверстий вентиляционной отдушины, находившейся в стене, за которой, как догадывался Пол, уже давно похрапывали Ринго и Джордж.
Пол перевел дух. Он присел на край ванны, обнаружил в сжатых зубах еще дымившуюся сигарету и глубоко затянулся.
– Ты цела? – спросил он Линду.
– Только физически, – отозвалась она.
– На, поправься, – сказал он, – и протянул ей окурок.
– Черт, – сказала она, затягиваясь. – Ты все-таки провез траву. А замели Джона.
– Когда в аэропорту начались разборки, я уже пожалел, что впопыхах сунул в карман эти несколько сигарет, но выкинуть их было некуда. А после того как взяли Джона, на нас никто уже не обращал внимания, вот они и остались.
– Может, это и к лучшему, – сказала Линда, сделав последнюю затяжку, и щелчком отправила окурок в раковину.
– Пойдем спать? – позвал Пол, проследив траекторию полета окурка.
Линда помолчала. Потом, задержав дыхание, уползла под воду с головой и довольно долго лежала там, пуская пузырьки. Затем вынырнула, положила мокрую голову Полу на колени и сказала:
– Пол, я хочу домой. Это чертово насекомое было последней каплей. Я хочу к детям. Я же все равно не буду играть. И Джону надо помочь. Знаешь, какой он – с виду бесстрастный и хладнокровный, как игуана, но внутри… Я-то знаю. Я звонила в Нью-Йорк, его выпустили под залог в триста тысяч. Меррил сказала, он сейчас заперся в своем охотничьем домике и никого к себе не пускает.
Пол знал, что рано или поздно Линда захочет уехать, и заранее смирился с этим.
– О'кей, милая, – сказал он. – Только давай после прослушивания, ладно? Мне будет спокойнее, если я буду видеть тебя в зале.
– Хорошо, – кивнула Линда. – Если бы ты не согласился, я бы осталась спать в ванне.
– Я бы тоже, – заверил Пол.
Утром Ринго искали около получаса, нашли в баре четвертого этажа. Он сидел там в полном одиночестве, опустошая не первую уже бутылку «Жигулевского», еще пару имея в запасе, и закусывая кривыми белесыми переваренными сосисками.
– Черт тебя побери, Ричи! – воскликнул Джордж. – Ты же только выглянул в коридор, потому что тебе что-то показалось! Куда ты исчез?!
– Да, – кивнул Ринго. – Мне показалось, что по полу кто-то пробежал и выскочил в коридор через щель под дверью. Я встал и выглянул. Это был таракан. Но, знаете ли, парни, это был не простой таракан. Он был размером с черепаху. Он не спеша шел по коридору и иногда оглядывался на меня, словно куда-то звал.
– Тебе это не приснилось? – засомневался Джон.
– Я так и подумал, вот и пошел за ним без опаски: проснусь, думаю, если что. И еще я подумал: «Таракан – это жук, „битлу" плохого не сделает». Он привел меня сюда и смылся. Как хорошо, братцы, что вы меня нашли! – Он приподнялся и расплылся в счастливой улыбке. – А я уж думал, мне одному придется съесть и выпить все это…
– Зачем же ты столько набрал? – удивился Вепрев.
– Да не разбираюсь я в ваших ценах. А возвращать как-то неудобно.
– Ладно, пора выдвигаться на позиции! – поторопил Бронислав. – Во дворце нас уже заждались. Такси внизу полчаса как стоят!
– Пиво, кстати, у вас неплохое, – заметил Ринго, выползая из-за столика и прихватывая нераспечатанные бутылки. – А вот сосиски – никуда, прямо картонные…
Они двинулись к лифту, и тут Пол тихонько замурлыкал:
– Красный таракан – Ужасный хулиган, Проходит через стены И водит в ресторан…
Джон усмехнулся и подхватил, шагнув в лифт:
– Красный таракан – Ужасный хулиган,! Командует отелем В столице красных стран…
В лифте Джордж привычным движением выдернул из саквояжа укулеле и, забренчав мажорный аккорд, заблеял импровизированный рефрен:
– Послушай, может, хватит Топтаться под столом. Вылазь и будешь пятым – Товарищем «битлом».
– Йе-йе! – очень кстати пискнула Линда.
Все засмеялись и, проходя через фойе к выходу, пели уже хором:
– Послушай, может, хватит
Топтаться под столом, Вылазь и будешь пятым – Товарищем «битлом»!
Но, садясь в такси, группа разделилась пополам, и песня заглохла сама собой.
– Лихо это у вас выходит! – воскликнул Вепрев. – «Красный „битл"» – это тянет на хит.
– И не говори, Брайни, – кивнул Джон. – Я уже и сам забыл, как легко это делать вместе.
Машины двинулись. Солнечным зимним утром Москва из окон автомобиля уже не казалась такой неприветливой и мрачной. Да, не слишком красочной, да, строгой. Но по-своему, по-северному нарядной – одетой в крахмальные кружева инея и снега.
