Оксана Панкеева - Распутья. Добрые соседи
– Это можно! – перебил его разгневанный виконт. – И запросто!
– Да что вы говорите, – едва заметно ухмыльнулся его величество. – Вы все-таки надеетесь, что раз ваши новые хозяева выкупили у ордена излучатели и теперь владеют ими сами, то вы можете смело сунуть мне белый шарфик и не допустить на разбирательство моих свидетелей? А о том, что само это разбирательство должно происходить в присутствии придворного мага, вы не подумали? И пока он не будет стоять вот здесь, рядом со мной, процедура не может даже начаться, а уж о результатах речи вообще нет?
– Какая наглая ложь! – задыхаясь от возмущения, выговорил Бакарри, оглядываясь на своих последователей в поисках поддержки.
– Что именно? – холодно уточнил Шеллар.
– Всё! Вы на ходу выдумываете несусветные бредовые обвинения, лишь бы заговорить всем зубы и отвлечь от собственных преступлений! Вы сами себе верите?
– Верить или не верить можно лишь в то, чего не знаешь наверняка. А я знаю всё. На кого работает Астуриас, кому он продал излучатели, на чем сторговался с оккупантами и где стоят телепорты его хозяев. А ваше «рекомендательное письмо», которое привело Элмара в ловушку, сейчас находится у Флавиуса. Который будет здесь, как только установит контроль над зданием департамента. Если повезет, он даже отыщет оригинал доноса, на основании которого я был разоблачен и арестован. А вот что можете предъявить вы, кроме хорошо поставленного голоса?
Виконт на несколько мгновений запнулся, вспомнив, что предъявить действительно нечего, – до сих пор ему и в голову не приходило, что общеизвестные истины нуждаются в дополнительных доказательствах. Но замешательство не продлилось долго. Решение пришло внезапно и стремительно. Рывком сдернув с себя белый плащ, в котором он так надеялся покрасоваться перед подданными, Бакарри свернул его жгутом и бросил в лицо королю.
– Считайте, что это шарф! – не сдерживая негодования, выкрикнул он. – Теперь можете сколько угодно затягивать процедуру низложения в ожидании вашего придворного мага, но с этого момента вы больше не имеете права здесь распоряжаться до самого завершения разбирательства. Вы этой страной больше не правите!
Шеллар поймал развернувшийся в полете плащ и аккуратно повесил на подлокотник.
– В целом вы почти угадали, – невозмутимо сообщил он, и, хотя голос его остался бесстрастным, Бакарри непостижимым образом почувствовал, что противник доволен и удовлетворен. – Только маленькое уточнение – не с этого момента, а уже пару часов. И не из-за предъявленных вами обвинений, а по состоянию здоровья. Но, хотя вы и запоздали немного с разбрасыванием вещей, огорчаться не стоит. Я не имею намерений уклоняться от разбирательства, однако жду от вас ответной любезности.
– То есть?
– Если вы еще не забыли, вам тоже предъявлены серьезные обвинения. И до окончания разбирательства вы точно так же не имеете права кем-либо распоряжаться и отдавать приказы. По уму, вас вообще следовало бы поместить под арест, но это пусть решит регент.
– Какой еще регент? Вы не имели права назначать регента единолично, его должно выбрать дворянское собрание!
– Вы считаете себя достаточно компетентным в законоведении, чтобы спорить со мной о юридических нюансах передачи власти? Во-первых, два часа назад я это право имел и надлежащим образом им воспользовался. А во-вторых, даже в этой ситуации я строго следовал букве закона, который гласит, что в подобных случаях исполнять обязанности правителя должен законный наследник, следующий после меня в списке, но получивший право наследования не через меня.
Пока Бакарри пытался уяснить смысл этой чересчур мудреной фразы, более опытный в таких делах барон Сарси поспешил возразить:
– Но такого наследника не существует!
– Ошибаетесь. Их даже двое, но Элмар отказался, ссылаясь на необходимость участвовать в боевых действиях. Поэтому позвольте представить вам принцессу Тину, законную дочь Деимара Двенадцатого, ныне не состоящую в браке.
– Но это противоправно! – вскричал Бакарри, хотя на самом деле не имел понятия, как оно там на самом деле и почему такой умный и проницательный мастер Астуриас не учел сей катастрофический момент в своих расчетах. Просто почувствовал, что должен непременно что-то сказать, а если промолчит – это будет выглядеть так, словно он сдался и согласен. – Я протестую!
– В самом деле? – насмешливо ухмыльнулся Шеллар, поднимаясь, чтобы уступить кузине место на троне. – Прочтите комментарии к первому разделу Гражданского кодекса и не позорьтесь. У кого-то еще есть возражения по кандидатуре регента, основанные на чем-то более достойном внимания, чем личные симпатии?
Разумеется, заранее изучить комментарии к первому разделу никто не озаботился, и возражений не последовало.
Принцесса опустилась в кресло и откинула с лица покрывало.
– Я что-то пропустила? – поинтересовалась она, спокойным ясным взглядом изучая виконта и его соратников.
– Самую малость, любезная кузина, – охотно отозвался Шеллар. – Вот этот господин, называющий себя вашим братом, обвинил меня в измене, я, в свою очередь, обвинил его примерно в том же самом, и, к моему сожалению, разбираться в этом безобразии придется вам.
– Что ж, разберемся. – Госпожа регент величественно кивнула кузену и опять перевела взор на Гейрана Бакарри. Судя по всему, распахивать объятия и признавать его братом в ее намерения не входило. – Виконт, прошу вас сдать оружие.
– Нет! – решительно заявил Бакарри и демонстративно сунул руки в карманы. Во всяком случае, он надеялся, что это выглядело как жест дерзости и неповиновения, потому что на самом деле в правом кармане камзола лежала странная гладкая коробочка, которую выдал ему мастер Астуриас вместе с аппаратом для связи. На всякий случай, как он сказал, если понадобится дверь вынести или если на врагов наткнутся. И настоятельно при этом предупреждал – сдвинув верхнюю пластину, отбежать как можно дальше, считая до десяти, после чего немедленно упасть головой в противоположную сторону, потому что рванет будь здоров. Что ж, можно сказать, он встретил врагов. Вот только расстояние слишком мало, а за спиной две дюжины своих… – Не раньше чем вы отпустите всех моих людей. Или их вы тоже обвините в чем-то столь же несусветном?
Принцесса Тина едва заметно повела плечами.
– Если ваши друзья желают опять забиться в глухую провинцию и в безопасном месте продолжить рассуждения о судьбах отечества под бутылку сорельского, то они могут быть свободны. Если же они готовы сделать для этого самого отечества что-то действительно полезное, пусть помогут паладинам поддерживать порядок на улицах. Прошу вас, господа, передайте мое предложение тем, кто остался снаружи, и пусть каждый для себя решит этот вопрос.
Она даже изъяснялась почти теми же словами, никаких сомнений – они сговорились заранее. Шеллар всегда славился хитростью и коварством, а также невероятной предусмотрительностью, было бы удивительно, если бы он загодя не позаботился о том, чтобы за «разбирательством» следили его люди и «разобрались», как выгодно ему. Надежды на справедливость нет, сдаться сейчас – обречь себя на позорную смерть и бесчестье. Не дождутся они, чтобы наследник великих королей безропотно позволил себя унизить! Нет, он умрет достойно и с честью, прихватив с собой как можно больше врагов…
Он оглянулся, чтобы убедиться, что все друзья покинули помещение, и нащупал пальцами пластину. Сейчас, последние пятеро… и когда за ними закроется дверь…
– Ваше величество! – вдруг раздалось откуда-то со стороны королевского выхода. – Да пропустите же, это срочно! Он должен это видеть немедленно!
Бакарри стремительно обернулся, не веря своим ушам и все еще надеясь, что ему показалось, что это совпадение, что быть такого не может…
Увы, это действительно была она, эксцентричная дама с непостижимым даром околдовывать настойчивых собеседников и заставлять их умолкать, не находя слов. Вот и охрана не устояла – протиснувшись мимо растерянных солдат, госпожа Ольга уже спешила к центру событий, хотя на физиономиях присутствующих ясно читалось, что ее здесь не ждали и она вообще не должна была здесь появляться. Одной рукой она придерживала живот, а в другой крепко сжимала довольно крупную черепаху, которая, по всей видимости, и являлась тем самым «важным».
Кира негромко выругалась.
На бесстрастном лице Шеллара появилось выражение обреченности с легким оттенком недовольства.
– Я не знаю, как он попал в мой сундук, – виновато затараторила Ольга, добравшись до короля и намереваясь сунуть ему в руки несчастное животное, – но я его только что там нашла. То есть, может быть, это и не он, но как-то бы надо проверить, потому что мне вот кажется…
Хотя бедняжка каким-то чудом сохранила жизнь, побывав в плену у чудовища, рассудок она, похоже, утратила…
