Станислав Лабунский - Зима стальных метелей
Первоначальная цель их группы — небольшой полицейский участок — располагалась на другом конце улицы, на первых двух этажах пятиэтажного здания. Некоторые окна были темны, в других горел свет, что и неудивительно для полицейского участка. Сколько там людей? Пять? Десять? В любом случае неожиданность и помощь Небес сделают свое дело.
Где-то вдалеке послышалась отчаянная автоматная стрельба. Гидеон выругался, глянул на часы — какая-то группа начала раньше времени, а это может всполошить полицию. Передернув затвор, он ринулся вперед, слыша за собой топот остальных.
Он уже подбегал к дверям, когда те распахнулись и в проеме появился полицейский, встревоженный далекой стрельбой. Не думая ни секунды, Гидеон нажал на спусковой крючок. Автомат трепыхнулся в его руках пойманной птицей. На светло-зеленой рубашке полицейского бутонами расцвели темные пятна, и он рухнул.
Заорав что-то нечленораздельное, Гидеон Хабе ворвался в участок, отчаянно всаживая короткие очереди по сторонам. Кто-то завизжал, взметнулись листы бумаги, громко лопнул экран компьютерного монитора, роняя стулья, повалилась на пол застреленная женщина. Наконец затвор автомата беспомощно щелкнул, подсказывая, что магазин пуст. Трясущимися руками Гидеон отстегнул рожок.
Теперь кричали все, отовсюду и одновременно. Замешкавшегося Гидеона то и дело толкали вбегающие в помещение соратники, но он не замечал этого, а лишь упорно пытался приладить к автомату новый магазин. В какой-то момент некая внутренняя тревога заставила Гидеона поднять глаза. В проеме приоткрытой двери туалета он увидел толстого полицейского с испуганным взглядом. И дуло пистолета. Отдельный выстрел потонул в общей вакханалии звуков.
Избранный Небесами Гидеон Хабе, последователь Света, упал с простреленной головой неподалеку от убитой им женщины, мертвой хваткой он по-прежнему сжимал так и не прицепленный рожок автомата.
* * *Жаркое афганское солнце еще не успело выглянуть из-за скалистого горизонта, но уже подкрасило ночную мглу светлой бирюзой.
Абдул Кимар поднял руку вверх. Две сотни бойцов, следовавших за ним, разом остановились и присели. Он глянул на ручные часы — качественные, американские. Вообще полевому командиру Абдулу Кимару было свойственно не совсем подобающее истинному талибу пристрастие — он любил хорошие вещи, особенно западные. За спиной у Кимара висела французская штурмовая винтовка «famas», а не старый «калашников», как у большинства его бойцов, на поясе в кобуре покоилась итальянская «Beretta-92», камуфляжные штаны и ботинки — натовские, а на шее имелось ожерелье из личных жетонов ныне покойных солдат США. Если бы не борода и «душманка» на голове, Кимар, вероятно, вполне сошел бы за натовского вояку.
Перед отрядом Кимара стояла задача преодолеть невысокие скалы, за которыми, насколько он знал, располагался американский блокпост, прикрывающий подступы к городу Калат. Уже скоро блокпосту предстояло исчезнуть с лица земли во имя Истинного Пророка. И таких отрядов, готовых вцепиться в горло врага, сейчас замерло в тревожном ожидании по всей юго-восточной границе Афганистана не меньше дюжины.
Кимар прикрыл глаза и улыбнулся. Наконец-то они сделают то, ради чего появились на свет, наконец-то умрут ради Истинного Пророка, которого так долго ждали и который все же явился к своим детям, блуждавшим во тьме невежества, дабы направить их на верный путь. Он — Абдул Кимар — видел Его лично! Слышал Его речи! Наблюдал за божественными чудесами, которые Он творил! Нет никого больше, есть только Он. Истинный Пророк и Бог!
Впереди послышался шорох камней. Бойцы напряглись, послышались щелчки затворов и бряцанье амуниции. Но появился тот, кого ждали, — мальчишка-разведчик. Худощавый пацаненок кивнул — все в порядке.
Кимар снова глянул на часы. Ровно четыре часа утра первого летнего дня. Как и велено. Пора. Он встал, снял со спины «famas», повернулся к бойцам и, взметнув винтовку, громко, отчетливо прокричал: «Истинному Пророку и Богу нашему Акбар!!!»
«Акбар!!!» — вырвалось из сотен глоток, и бойцы устремились вперед.
Когда Кимар сам поднялся на пригорок, его солдаты уже неслись к блокпосту.
За забором из колючей проволоки мелькали фигурки американцев. Застрекотали автоматы. Пятеро афганцев разом присели на колено и дали залп из РПГ. На блокпосту рвануло. Загорелся «хаммер», стоявший ближе других к воротам. Новый залп из трех РПГ разнес какое-то строение, здоровенный грузовик песочного цвета с пулеметом сверху медленно завалился набок.
Бойцы Кимара уже достигли ворот, прячась за бетонными блоками, создающими помеху на въезде, и яростно перестреливаясь с немногочисленными часовыми.
Взметнулись гранаты, прочертили белые полосы очередные выстрелы РПГ, что-то оглушительно жахнуло, видимо взорвалась емкость с горючим. Еще минуту назад чистенький, аккуратненький и ухоженный клочок американской земли на афганской территории превратился в островок ада. Отбросив защитников от ворот, бойцы Кимара один за другим исчезали в дыму пожарища, развивая наступление.
Кимар довольно усмехнулся, вскинул винтовку на плечо и зашагал им вслед в искупляющее пламя.
* * *Джунгли переливались влажной зеленью и дышали утренней свежестью.
Хенг Мок смахнул с мокрых от росы коротких штанов нахального паука и продолжил пробираться к кромке леса. Тощий и маленький даже для своих четырнадцати лет, он, тем не менее, уже имел приличный вес в их пусть и немногочисленном отряде «красных кхмеров», а также слыл одним из лучших разведчиков.
Поправив зацепившееся за ветку ружье, Хенг подкрался к границе леса и раздвинул листья. Небольшая деревенька, окруженная полями, уже давно проснулась, да это и не страшно — не первый раз отряду нападать на деревни, и очень редко, когда кто-то дает им отпор.
После того как много лет назад «красных кхмеров» разбили, а всех выживших лидеров арестовали, отдельным отрядам только и осталось, что заниматься грабежами да контрабандой в отдаленных провинциях Ратанакири и Стынгтраенг.
Хенгу до слез было обидно, что ему довелось родиться так поздно, когда от былой славы «красных кхмеров» не осталось и следа. Мальчик грезил не мелкими набегами, а крупномасштабными походами на столицу, представлял, как он, расплескивая блестящими ботинками, добытыми у какого-нибудь богача, кровь врагов, марширует сквозь дым пожарищ и плач бесхребетных крестьян. В одной руке он бы нес новенький промасленный автомат, а другой волочил бы за волосы ту девку, которую мельком видел в деревне, неудачно атакованной ими на позапрошлой неделе.
Хенг сжал старое ружье до белых костяшек, с ненавистью разглядывая человечков, блуждающих по полям. Но теперь-то все изменится. Отряды начали объединяться после того, как пришел Он. Настоящий лидер, величайший из великих, достойный славы героев из древних преданий, а может, и являющийся им и вернувшийся, чтобы повести за собой отчаянных и смелых. И пусть их сейчас немного, но любой, кто хотя бы услышит о Нем, а не то что увидит, как посчастливилось самому Хенгу, без раздумий вольется в их ряды. И тогда они станут брать уже не деревни, о нет, под их натиском содрогнутся города и даже страны! И Хенгу больше не придется горевать о прошедших днях, его ждут времена куда как блистательнее, чем даже у старших его товарищей!
Хенг взглянул на солнце. Нужный час приближался. Он сложил ладони трубочкой и на удивление точно имитировал крик птицы-носорога. Ему откликнулись. Пора.
Хенг проверил ружье. У него было всего три патрона, но, как он знал, этого вполне хватит для начала. Встал в полный рост и вышел из джунглей. Слева и справа от него, точно духи леса, из угрюмой зеленой стены появлялись все новые и новые люди.
Заметив незваных гостей, крестьяне бросились к деревне.
Хенг Мок совсем еще по-детски расхохотался. Они бегут, удирают от него! О да, скоро так же побегут все, кто попадется ему на пути!
20
Угрюмые ночные волны вздымались далеко на горизонте, закрывая нижнюю половину луны, лениво подползали и с неожиданной агрессией накидывались на песчаный берег.
Крез стоял на балконе, позволяя ветру трепать его светло-каштановые волосы и полы дорогого пиджака. В такие ночи океан ему не нравился — он выглядел чересчур угрожающе.
Впрочем, сейчас угроза шла не от океана. Полминуты назад Крез почувствовал, что с пожилым привратником Джоржи, чья комната располагалась на первом этаже особняка у самого парадного входа, что-то произошло. Нечто похожее на то, что происходило, когда сам Крез влиял на людское сознание. И он знал, что это значит — в особняке гости.
— Ну здравствуй, — послышался хрипловатый тихий голос позади.
Крез медленно обернулся, стараясь не выдавать волнения. Да, он такой, как описал его Грассатор, — здоровый, мощный и лысый. Удивительно, насколько он отличается от их шестерки, словно и не имеет с ними ничего общего. Экзукатор возвышался в темной комнате неясным силуэтом, но Крез чувствовал, что он улыбается.
