Юрий Волошин - Зеленые холмы Винланда
– И то верно, – после долгой паузы решил Орм. – Давайте-ка постепенно сносите оружие сюда. И брони тоже…
15
После долгих метелей, сменяющихся короткими оттепелями, установилась ясная тихая погода. Иней осыпал кустарник и лес, сверкая в лучах солнца и слепя глаза. Снег белел повсюду, но слой его был мал, и ноги утопали чуть больше щиколотки.
Пользуясь затишьем, в лес отправились охотники, человек десять. Шестеро с Тордом потащили лодку к морю, стремясь обмануть Ньорда и вытащить из его владений тяжелую сеть. Несколько больных вылезли на солнышко, жмурились покрасневшими веками.
Хеге тоже вышла из душного задымленного помещения. Мороз был мал, и на южных пригорках снег становился тяжелым и рыхлым, пропитанный лучами теплого солнца. Муж на свежем воздухе мастерил кресло из ореховых жердей.
– Орм, пошли побродим по лесу? Погода так хороша!
– Погоди. Только занялся делом. Пойди с кем-нибудь, да не отходи далеко. Вокруг походи.
– Я одна боюсь.
– Возьми кого из хворых, да нож не забудь. Иди. Да осторожней, смотри.
Хеге кликнула желающих из хворых. Откликнулся исхудавший моряк по имени Одд:
– С тобой, Хеге, можно. Ты тихо ходишь, не утомишь меня сильно. А мне хорошо пройтись в такую погоду. Пошли, да только возьму палку.
Медленно шагали, обходя кусты и сугробы. Редколесье кончилось. Повернули по окоему кругом усадьбы.
– Давай присядем, Хеге. С непривычки ноги дрожать стали. Отдохнем малость.
– А вот на сваленном дереве и присядем.
– Шкурку не забудь подложить, не застудилась бы.
– Не забуду.
– Страшно, небось, а? – Одд кивнул на округлый живот Хеге.
Та покраснела, призналась:
– Страшно, дядя. Думала, что среди людей будет это, а оно вон как вышло.
– Да, не повезло! Да ты не горюй! Все получится как надо. И сын у Орма будет настоящим викингом!
– Какие викинги сейчас? Лишь бы благополучно было. Даже не представляю, как среди мужиков мне быть. Так скучаю.
– А это самое плохое. Ты думать о нем должна и не тосковать, а то он хилым будет или вовсе уродцем родится.
– Что ты, дядя! Не пугай! И так страшно!
– Да ну, не страшись. Это у всех бывает, иначе как род людской продлить? Все будет хорошо. Больше ягод ешь, так бабка моя говаривала.
Помолчали. Потом Одд встрепенулся, провожая глазами взлетевшую шагах в десяти тетерку. Громкое хлопание крыльев вспугнуло тишину солнечного дня. Одд сказал грустно:
– Вон, рядом с усадьбой дичь летает. А мы голодаем. Обленились люди.
– И Орм говорит так…
– Молод он еще. И духом слаб. Не ему укротить наших мужиков.
– Орм хороший, не грубый.
– Именно. Как раз такой, какого никак нельзя тут иметь в начальниках. Наш народ силу любит и характер. Его отец – другое дело. Мягок, мягок Орм. Беда от этого может случиться.
– Дядя Одд, ты пугаешь.
– Говорю как есть. Лучше знать все. Живем не дома у отца с матерью.
Хеге задумалась. Ее стало познабливать. Сказала отчужденно:
– Пойдем домой, Одд. Что-то холодно.
– Можно и домой. Отдохнул маленько, теперь топать дальше можно. За полчаса дойдем.
Они поднялись, Хеге аккуратно свернула кусок шкуры оленя. Постояли в задумчивости, созерцая красоту зимнего леса, искрящегося в лучах низкого светила.
Хеге вдруг обернулась и увидела трех моряков, стоящих шагах в сорока. Звали их Гундер, Льот, Глум. Тихо переговаривались меж собой, недобро поглядывая. Подошли, обвешанные тушками птиц и зайцев.
Одд заметил тревогу в глазах Хеге и шагнул навстречу охотникам:
– Да у вас добыча! Славно поохотились, да? Я тоже пожалел, что лука не захватил. Рядом тетерка вспорхнула… – прозвучало неестественно бодро и радостно.
– Погоди тараторить, Одд, – прервал Гундер.
– Что, Одд, вздумал погулять с чужой женой? – хихикнул Льот.
– Что ты мелешь, Льот?! Мне ли такое?! Едва ноги волоку. Вот отдыхал…
– А Хеге-то расцвела на хозяйских харчах, – глаза Гундера блеснули.
Хеге внезапно побледнела.
– Дайте мне пройти! – почти крикнула она.
– Куда торопиться? День такой теплый и яркий. Может, и с нами посидишь немножко? – Льот положил руку ей на плечо.
– Убери лапы! Дай пройти или закричу!
– Хеге, чего волноваться? Тебе нельзя этого, – Гундер явно начал глумиться. – Глум, усади-ка даму. Да не на снег, дурень! Подстели!
Глум, угрюмый малый, не отличался умом и сообразительностью. Но всегда оказывался в компании сомнительной и жестокой. Сам никого не трогал, но завсегда точно выполнял приказы других. Без подобострастия или преклонения. Просто сам был неспособен принимать решения. Он схватил Хеге и легко бросил на шкуру.
Гундер улыбнулся. Глаза голубые, лицо чистое, с молодым румянцем, хотя ему было за тридцать. Пригож весьма, когда б не задуманное им. Он подмигнул Льоту, тот попытался подмигнуть в ответ, но не получилось, потому что был Льот крив на один глаз.
– Эй, Гундер, эй! – остерег Одд, сообразив, что затевается нечто недоброе.
– Пошел вон, а то зашибу! И не вздумай болтать! Льот, гони дохляка!
– Да что вы задумали?! – крикнул Одд, глядя, как Хеге извивается в крепких руках Глума.
– Иди, иди, Одд! – подталкивал Льот. – Да пошел ты! – с силой толкнул, опрокинув в снег.
Одд пополз в кусты. Ноги дрожали от слабости и страха. Он слышал приглушенные звуки борьбы, ругань и сдавленный вскрик Хеге. Потом голос Гундера:
– У, стерва!!! Зубы как у хорька! Души ее, Глум!
Одд втянул голову в плечи, в глазах поплыли цветные круги. Он упал лицом в снег и потерял сознание. Очнувшись, увидел чистый снег у самых глаз и ощутил сильнейший озноб. С трудом перевернулся на спину. Над ним нависал Гундер, казавшийся просто огромным. Шея у Гундера была в крови.
Одд заелозил ногами, с трудом сел на снегу, огляделся. Гундер над ним. А вон кривой Льот, переминающийся с ноги на ногу. А вон у снежного бугорка угрюмый Глум на корточках… А где же… Где же Хеге?! Ушла?.. В голове снова загудело, в виски больно стучала кровь… Этот бугорок… Его здесь не было. Он вдруг возник, пока Одд пребывал в обмороке. Этот бугорок… А Хеге не видно. Не могла она уйти. Они, эти трое, ее бы так просто не отпустили… Этот бугорок… Волна ужаса прокатилась по телу Одда. Он хрипло крикнул.
Гундер ощерился, легонько ткнул носком сапога в плечо. Одд упал навзничь.
– Плох ты, Одд, совсем плох, – сказал Гундер ласково. – А был совсем недавно такой сильный, целый день греб и не ныл. А теперь вот сразу устал. Лежи, отдыхай.
Глум подошел, опустился перед Оддом на корточки, как перед тем бугорком.
Гундер кивнул ему. Глум потянул к шее Одда обе могучие руки.
Одним бугорком больше, одним меньше…
* * *
Они втроем вошли в калитку треугольного ограждения, за которым стояли три дома, тоже образовавших треугольник. Дом Орма стоял ближе к лесу, а вторая калитка выходила к морю. Попадись им сейчас Орм на пути, худо бы ему пришлось. Еще одним бугорком стало бы больше. Орм на свою удачу вернулся в дом, закончив мастерить кресло.
Они втроем поспешили в свой дом. Там их сторонники, там оружие. Сторонников немного, но пока многие рыбачат на море, управиться с Ормом можно и нужно с немногими сторонниками.
…Орм с Беляном устанавливали новое кресло для Хеге в удобном углу, Сивел расчищал место. Тесно в доме, потому и задача не так проста для выполнения, как кажется. Да еще и Ленок, как у него повелось, руководил процессом, потому получалось бестолково.
Ленок мельком глянул в оконце, затянутое пузырем:
– О! Белян, ты посмотри! Что там Гундер затеял? Люди его чего-то забегали, мечи тащат.
Белян опустил массивное кресло на ногу охнувшему Орму, подался к оконцу.
– Да-а… Что-то не то Гундер затеял…
В соседнем доме то и дело хлопала дверь, слышался приглушенный гомон, звякало железо.
– А пожалуй, нам оружными пора быть…
Сивел мгновенно понял, заискал меч.
– Хеге! – выдохнул Орм, опускаясь в новое кресло. Просто ноги на секунду подкосились.
– Не время, Орм, не время рассиживаться. Вставай, оружайся. А там… посмотрим. Эх, рыбаки не вернулись! Мало нас…
Голоса из соседнего дома вырвались во двор. Смутные тени приближались к их дому, размахивая кольями и копьями.
– Задвигай засов! – скомандовал Белян. – Оружайся! Луки, стрелы – тоже сюда. Ленок, ищи! Быстрее!
В дверь забухали мощные удары.
– Эй, Орм! Вылезай! – Это Гундер. Груб Гундер, груб. – Хватит самому жрать хлеб, Орм! Мы тоже хотим! Не отдашь добром, возьмем силой!
– Чего шумишь, Гундер? – ответил Орм, затягивая время, надевал кольчугу и шлем. – Сам знаешь, что это не для вас!
– А нам что, с голоду подыхать? Отворяй! Выбивай, ребята!
Удары в дверь забухали снова. Она скрипела, трещала и тряслась.
– Сивел, ну-ка пугни их через окно стрелой!
Дзинькнула тетива, лопнул пузырь на оконце, заверещал кто-то на дворе.
Среди нападающих возникло некоторое замешательство. Но Гундер рявкнул:
