Максим Шейко - Иная реальность Часть I
Не остались в стороне и артиллеристы. Третий дивизион артполка, получив на вооружение новую технику, стал самоходным. Теперь он состоял из двух батарей легких и батареи тяжелых САУ. Буксируемые гаубицы и тягачи при этом были переданы в первые два дивизиона, благодаря чему все артиллерийские батареи в полку были переведены с четырехорудийного на шестиорудийный состав. Преобразования затронули и четвертый, тяжелый дивизион, одна из батарей которого стала пушечной. Были переформированы и усилены также и все остальные части дивизии, например, хорошо знакомый Гансу, противотанковый дивизион стал полностью самоходным, получив на вооружение 27 новейших "MarderIII-М" — более сбалансированной модификации хорошо зарекомендовавшей себя "куницы".
Герман Присс, подводя итоги зимних учений и реорганизаций, отметил в своем приказе, что дивизия "Тотенкопф" теперь сильна, как никогда, и готова воплотить в жизнь любую волю фюрера. Многочисленные инспекторские поездки высших чинов Вермахта и СС, а также масштабные совместные учения подтверждали, что эти слова — не пустая похвальба. Причем "Тотенкопф" не была исключением, хотя и находилась в несколько привилегированном положении по сравнению с абсолютным большинством других немецких соединений. Аналогичным образом были переформированы и остальные дивизии СС, вернувшиеся с востока. Пополнение ударных соединений Вермахта также шло полным ходом, но армейцы, вынужденные поддерживать "средний уровень частей", всё же не могли себе позволить создание столь элитных формирований, как ваффен СС.
* * *
Обозначившийся разрыв в качестве дивизий СС и Вермахта начинал все больше нервировать армейское начальство. Генералы с самого начала весьма ревниво относились к любым вооруженным формированиям, не подчиненным армии. Штурмовые отряды Рема, в далеком 34-м, были разгромлены именно потому, что попытались подменить Рейхсвер в качестве главной военной силы государства. Тогда вооруженные силы поддержали фюрера, ликвидировав верхушку СА, и Гитлер отплатил им сполна. Скромный Рейхсвер уже в следующем, 1935-м, году начал превращаться в грозный Вермахт: была введена всеобщая воинская повинность, отменены унизительные версальские ограничения, принята обширная программа перевооружения…
А затем началась война, в которой Вермахт шел от победы к победе, обращая в прах некогда грозные армии и стирая с карты мира целые страны. Но за этой чередой триумфов генералы проглядели зарождение нового опасного конкурента. Ваффен СС Гиммлера поначалу задумывались как "политические войска", предназначенные в основном для подавления сопротивления и наведения порядка на оккупированных территориях. Поскольку армия никогда особо не стремилась к исполнению этих нужных, но малопочетных задач, то на первые малочисленные военные отряды СС, возникшие накануне войны, армия смотрела с брезгливым снисхождением. Однако разразившийся мировой конфликт внес в эти отношения свои коррективы.
Сперва оказалось, что для западной кампании не хватает войск, особенно подвижных, и выдвинутое Гиммлером предложение сформировать несколько моторизованных дивизий СС пришлось кстати — дареному коню в зубы не смотрят. Потом, уже в ходе военных действий, как-то внезапно выяснилось, что по многим параметрам эсэсовские солдаты превосходят своих армейских коллег. Взращенные как последователи элитных штурмовых войск времен Первой Мировой войны, комплектуемые исключительно добровольцами, отвечающими очень высоким физическим параметрам, ударные части СС сражались яростно, упорно и умело. Камуфляжное обмундирование, массово введенное в СС и послужившее причиной уничижительной критики со стороны высшего генералитета, как оказалось, в условиях боевых действий, снижает потери пехоты на 15–20 %. Новые методы подготовки и отбора, разработанные и внедренные в учебных центрах СС, позволяли воспитать первоклассных бойцов, превосходивших солдат Вермахта по всем параметрам.
Генералы забили тревогу, поднялся глухой ропот недовольства. СС вменяли излишнюю жестокость и нерациональную агрессивность, что вело к повышенным потерям, хотя и приносило великолепные результаты на поле боя. Высших командиров СС обвиняли в некомпетентности, что лишь отчасти соответствовало действительности. Но за всем этим ясно читалось одно — армия почуяла рядом с собой конкурента. И этот новый соперник уверенно завоевывал всё новые и новые позиции, набираясь всё больше опыта и влияния. У войны свои законы, а потому количество эсэсовских дивизий постепенно росло, в их распоряжение поступали всё новые и новые образцы оружия и техники, о которых при формировании первых частей СС даже речи не заходило: тяжелые гаубицы, штурмовые орудия, танки, небельверферы… К 43-му году как-то вдруг оказалось, что дивизии СС укомплектованы, вооружены и обучены лучше, чем самые отборные соединения сухопутных войск. Это было обидно.
Но генералы и фельдмаршалы терпели, пока дивизии СС подчинялись им, сражаясь в составе армейских корпусов и танковых групп. Пускай отборные формирования СС с броскими названиями резко выделялись своим составом и успехами среди неприметных номерных "рабочих лошадок" Вермахта, но они все же шли в кильватере армии. В конце 42-го года всё начало меняться. Гиммлер, опираясь на благоприятное впечатление, которое произвели на фюрера успехи его подопечных, пробил программу резкого расширения ваффен СС. Ползучая экспансия сменилась взрывным ростом. "Старые" дивизии превращались в панцер-гренадерские, насыщаясь новейшими системами вооружения и стремительно одеваясь в броню. Параллельно с этим массово формировались новые соединения, получая в качестве костяка опытные подразделения ветеранов, прошедших через горнило боев Восточного фронта. Для управления всем этим великолепием создавались штабы корпусов, первый из которых появился во Франции еще летом 42-го, в разгар боев под Сталинградом. Обеспечение этих организационных мероприятий людскими ресурсами, потребовало отказаться от принципа добровольности при комплектовании частей — отныне кадровое управление СС получало в своё распоряжение определенную квоту призывников из каждого нового набора.
Впрочем, от добровольцев тоже не отказывались. Причем юноши, попавшие под гипнотическое воздействие пропаганды, активно использующей образ "героических воинов СС", и добровольно записавшиеся в ряды ваффен СС накануне призыва, не включались в отведенную для эсэсовцев квоту призывников. На практике это означало, что вербовщики Бергера — начальника кадровой службы СС, "снимали сливки", сманивая лучшими условиями и высоким престижем службы наиболее амбициозных рекрутов, после чего кадровый отдел СС невозмутимо получал еще и положенную ему долю призывников из числа тех, кто не соблазнился посулами вербовщиков. Такое своеобразное мошенничество позволяло Гиммлеру получать в свое распоряжение достаточное число солдат для претворения в жизнь своих грандиозных замыслов.
Теперь уже армия забила тревогу всерьез. Антагонизм ОКХ и штаба рейхсфюрера нарастал прямо на глазах. Гейдрих, наблюдая увлекательный процесс противостояния со стороны, довольно потирал руки, не забывая периодически подбрасывать дровишки в этот разгорающийся костер. Собственно, на нем лежала значительная доля ответственности за сложившееся положение. Последние три года он последовательно и неуклонно добивался снижения роли своего бывшего начальника во властной системе Третьего Райха. И достигнутые успехи впечатляли. Гиммлер лишился контроля над всеми спецслужбами, охранными войсками, концентрационными лагерями… Вместе с последними "Черный орден СС" лишился и существенной материальной базы — многочисленных производств, построенных на эксплуатации труда заключенных и военнопленных. Всё это хозяйство прибрал к рукам Гейдрих, буквально ободрав ведомство "сельского учителя", как он за глаза уничижительно именовал рейхсфюрера СС — талантливый подчиненный переиграл своего теперь уже бывшего начальника. Так что развитие войск СС, остававшихся под его контролем, и выведение их из оперативного подчинения армии стали для Генриха Гиммлера чуть ли не единственным способом повысить свой политический вес и влияние в новой Германии. Тем более, что общая обстановка непрекращающейся войны вполне благоприятствовала этим планам. И рейхсфюрер сделал свой выбор — вчистую проиграв Гейдриху подковерную борьбу, он теперь вступал в прямое противостояние с армией.
Начиналась новая партия. Фигуры на доске заняли свои места в ожидании первого хода.
Глава 5 "Франция, прекрасная Франция!"
Первыми ход в новой партии сделали немцы. Причем фактически это был ход на опережение. Замысел был прост: перехватить экспедиционные силы союзников еще на стадии высадки и таким образом сорвать открытие нового фронта в Европе в начальной, самой неустойчивой фазе операции. Теоретически всё было просто. Практически для претворения в жизнь этого замысла требовалась сущая безделица — расположить многочисленные, но отнюдь не бесконечные вооруженные силы Германии так, чтобы надежно прикрыть огромный европейский периметр. Детали такого мероприятия как раз и обсуждались на большом совещании в Цоссене в последних числах февраля 1943-го года.
