Г. Носовский - Шахнаме: Иранская летопись Великой империи XII-XVII веков
Рис. 3.7. Лициний (он же Максенций, он же хан Мамай, он же Иван Вельяминов). Мрамор. Рим. Музей Торлонна. Взято из [874], илл. 76
Рис. 3.6. Максенций (он же Лициний). Мрамор. Остия. Музей. Взято из [874], илл. 74
Повторим, что первые пушки были деревянными и именовались «христианским древом». Отсюда и аналогия с деревянным крестом как символом христианства.
Это не все. В Житии Сергия есть еще один фрагмент, говорящий о «бесноватом вельможе». Опять на сцене некий «бес», вселившийся в человека. Он очень страшный, рвал железные путы, нападал на мужчин, избивал и кусал. Издавал страшный рев, слышимый далеко. И вот его-то усмирил преподобный Сергий. Причем интересным способом. Сергий «вышел из церкви, НЕСЯ КРЕСТ В РУКЕ. Когда же он перекрестил его, безумный зарычал громким голосом… А около места того была вода… увидев ее, больной бросился в нее, воскликнув: "КАКОЕ МУЧЕНИЕ ОТ ПЛАМЕНИ ЭТОГО СТРАШНОГО!"» [635], с. 365.
Уже после исцеления больной рассказал: «Когда привели меня к преподобному и хотел он меня осенить крестом, ТОГДА Я УВИДЕЛ ПЛАМЯ ОГРОМНОЕ, ИЗ КРЕСТА ИСХОДЯЩЕЕ, которое всего меня окружило. Тогда я бросился в воду: ведь я думал, что сгорю от пламени этого» [635], с. 365.
Итак, при борьбе с бесами вновь всплывает та же тема: КРЕСТ, ИСПУСКАЮЩИЙ ОГРОМНОЕ ПЛАМЯ. Как мы теперь понимаем, такой образ родился при взгляде на пушку, изрыгающую огонь. Это опять-таки «огненный крест-знамение», о котором столь много говорится в связи с битвой Константина, то есть с Куликовским сражением Дмитрия.
Позднее, когда суть дела была забыта, по страницам христианских произведений стал кочевать образ «креста, извергающего пламя», но приобретший уже чисто символическое значение. Однако сначала было не так. Первоначально имелись в виду именно пушки.
В Житии Сергия мы то и дело натыкаемся на отголоски «небесного огненного знамения» во время битвы Константина-Дмитрия. Вот, например, еще один такой фрагмент, непосредственно следующий за рассказанной выше историей с изгнанием беса при помощи огненного креста.
«И вот узрел он (Сергий – Авт.) видение чудесное: ПОЯВИЛСЯ НА НЕБЕ СВЕТ ЯРКИЙ, КОТОРЫЙ ВСЮ НОЧНУЮ ТЬМУ РАЗОГНАЛ; и ночь эта озарена была светом, дневной свет превосходившим в яркости» [635], с. 365.
И в другом месте: «И когда он (Сергий – Авт.) благословлял Исаакия, тот увидел, как НЕКОЕ ОГРОМНОЕ ПЛАМЯ вышло из руки Сергия и всего Исаакия окружило» (635), с. 375.
Таким образом, с Сергием Радонежским устойчиво связывали некий божественный огонь, исходящий от святого. Теперь все понятно. Он изобрел огнестрельные орудия и, вероятно, также порох. Либо существенно улучшил существовавшие ранее рецепты приготовления пороха.
Более того, в Житии есть даже небольшая главка под названием «О видении божественного огня» [635], с. 401-403. В ней опять-таки сообщается, что святой Сергий мог вызывать некое божественное пламя: «Виден был огонь, ходящий по жертвеннику, осеняющий алтарь и со всех сторон святую трапезу окружающий. А когда святой хотел причаститься, тогда БОЖЕСТВЕННЫЙ ОГОНЬ СВЕРНУЛСЯ КАК НЕКАЯ ПЛАЩАНИЦА И ВОШЕЛ В СВЯТОЙ ПОТИР» [635], с. 403. Здесь добавлена любопытная деталь: оказывается, божественный огонь мог прятаться в сосуде (потире). Раз мог войти в сосуд, значит мог и выйти наружу. Но ведь это опять-таки иносказательное описание пороха и пушки. Пороховой заряд действительно закладывают (прячут) в «сосуд»-орудие, после чего огонь «выходит наружу» в виде выстрела.
Вероятно, в монастыре Сергия Радонежского велись опыты и вообще глубокие исследования с порохом и огнестрельным оружием. Они-тο и отразились в его Житии в виде рассказов о «некоем божественном огне», связанном с Сергием. А на страницах западно-европейских летописей появились краткие упоминания о некоем удивительном Чернеце Варфоломее (Бартольде), изобретателе пороха и пушек, впервые примененных в битве 1380 года Венетами против Генуэзцев. Хотя и кратко, но в общем все правильно. Западным летописцам, удаленным от метрополии Руси-Орды, и в значительной мере питавшимся слухами, было трудно во всем разобраться. Отсюда и налет сказочности в западноевропейских рассказах о Бертольде Шварце. А поздние романовские историки и редакторы специально затушевывали и искажали подлинную историю Руси. В результате и появлялись рассуждения о «дьяволе и его бесах», о пламени, вырывающемся из деревянного креста и из руки святого и т.п.
Тем не менее, историкам, желающим подробнее познакомиться с жизнеописанием Бертольда Шварца (о котором якобы практически ничего неизвестно), рекомендуем почитать, например, «Житие Сергия Радонежского». Оно достаточно детальное и большое. Есть и другие русские источники, рассказывающие о Чернеце Варфоломее. Человек он был поистине выдающийся.
Жителям германского города Фрейбурга, на центральной площади которого установлен памятник Бертольду Шварцу, рис. 3.8 и рис. 3.9, было бы, наверное, интересно знать, что фактически это – монумент великому русскому святому Сергию (Варфоломею) Радонежскому. Изобретателю пороха и пушек. Может быть, теперь горожане добавят на постаменте табличку, где поясняется суть дела. Истину надо восстанавливать.
Рис. 3.8. Памятник Бертольду Шварцу на центральной площади германского города Фрейбурга. Гравюра 1854 года. Взято из Интернета. Фактически это – памятник святому Сергию Радонежскому
Рис. 3.9. Памятник Бертольду Шварцу в городе Фрейбурге. Фотография 1890 года. Взято из Интернета
Надо сказать, что интерес к личности Бартольда Шварца в Западной Европе не пропадал. О нем ходили многочисленные туманные и в то же время красочные легенды [142:1]. По одной из них он погиб при взрыве ступки, в которой растирал куски серы, селитры и древесного угля. По другой – монах погиб при совсем иных обстоятельствах. Дескать, венецианцы посадили его в тюрьму, дабы он никому более не открыл секрета пороха и пушек. Однако Бартольд Шварц якобы бежал в Германию, где «в 1388 году по повелению императора Венцеслава (Вацлава IV)… его взорвали на пороховой бочке…
В середине XIX века в одном из флорентийских музеев экспонировалась картина работы итальянского художника первой половины XVIII века Джузеппе Креспи. На ней был изображен монах с несколькими помощниками, занятыми изготовлением пороха. На одной из ступок была выведена надпись: «Бертольд Шварц, Дания, 1354».
В книге Маллеолуса, вышедшей в 1450 году, утверждается, что Шварц, являясь современником Роджера Бэкона… и Альберта Великого… изобрел порох в 1250 году. В итоге получается, что Шварц прожил около 150 лет и изобрел за это время порох, а затем мортиру. Совершенно нереальна столь продолжительная трудовая деятельность Бертольда Шварца…
Немцы даже памятник поставили Шварцу в городе Фрейбурге, где он будто бы жил. Но от этого легенда не стала правдивей.
На самом деле точно неизвестно, жил ли такой монах, Бертольд Шварц, или же его вовсе не было. Изобрели порох китайцы…» [142:1].
Кое-что из этих отрывочных сведений становится теперь понятнее. Рассказы о том, что Бартольд Шварц был посажен в тюрьму, являются, вероятно, отражением того факта, что Чернец Варфоломей жил в монастыре. Западные авторы путали монастырь с тюрьмой. Такую путаницу мы уже обнаружили ранее и подробно обсудили в книге «Потерянные Евангелия», гл. 5:12.
Далее, сдвиг дат жизни Чернеца Варфоломея из XIV в XIII век (откуда стали делать ошибочное заключение, будто бы он жил около 150 лет) объясняется хорошо известным нам хронологическим сдвигом на сто лет, см. нашу книгу «Библейская Русь». Неправильные даты породили у историков неверные умозаключения.
Широко распространенное мнение, что порох изобрели китайцы, верно. С одной лишь поправкой: «Китай» XIII-XVI веков – это Русь-Орда, она же Скифия или Скития = Китай. См. нашу книгу «Империя». Получается, что порох и пушки изобрели в Руси-Орде. И было это, скорее всего, в XIV веке. Но потом скалигеровские историки сузили понятие «Китая» лишь до далекой восточной провинции Великой Империи (где сегодня расположен современный Китай) и отодвинули ее историю в глубочайшее прошлое. В итоге туда «уехали» (на бумаге) многие открытия, сделанные во всей Империи в XIII-XVII веках.
Между прочим, название «мортира» могло произойти от русского «смерть», «умереть», «мертвый», что прекрасно отвечало сути дела: пушка несла смерть, умертвляла врагов. На рис. 3.10 показано несколько старинных мортир. На рис. 3.11 показаны большие османские пушки.
В заключение сюжета о «Бартольде Шварце» уместно сказать следующее. Конечно, внедрение Новой Хронологии потребует пересмотра многих закостеневших представлений и предрассудков. Однако их изменение не столь сложно, как кажется на первый взгляд. Например, в музеях можно даже не менять радикально многие таблички рядом с «древними» экспонатами. Достаточно исправить на них даты. Вместо, например, неверных «годов до н.э.» следует написать правильные средневековые датировки, указываемые Новой Хронологией. Далее, там, где упомянуто имя того или иного «античного» правителя или средневекового императора надо добавить его «настоящее» имя (то есть имя его средневекового оригинала в Империи XIII-XVI веков), «вычисленное» нами, согласно нашим методикам. Например, к надписи на памятниках, изображающих Бартольда Шварца, надо добавить следующее: «Он же – Святой Сергий Радонежский: род. 1314 или 1319 – ум. 1392».
