Владимир Поселягин - Офицер Красной Армии
Когда я подошёл к воротам, мои парни и те, кто находился с другой стороны, совместными усилиями убрали в сторону рогатки с колючей проволокой, въездные ворота находились с другой стороны, и теперь молча стояли чего-то ожидая. Как будто им не хватало того толчка чтобы решится. Бывшие пленные просто стояли и смотрели на меня. Да и мои парни заробели, глядя на эту ораву, поэтому пришлось всё взять на себя. Я как будто пересёк ту невидимую черту, что разъединяла нас, когда ступил на территорию лагеря и схвати в охапку ближайшего пленного, парня на вид то ли двадцати то ли тридцати на вид и, обняв его сказал:
— Всё, кончился ваш плен. Свобода-а! — заорал я, отпуская парня. Мой вопль как клич подхватили остальные, и тут началось братание. Обнимались все, многие плакали, причём не только пленные, но и мои подчиненные, я видел, как подскакавший к лагерю Белов, соскочив с седла, бросился обниматься со слезами на глазах. Следом за ним прибыли Семенов, Игнатьев и другой разведчик, остальные страховали нас со стороны.
Эта психологическая разрядка, как для нас, так и для пленных оказала поистине сильное моральное воздействие. Мы чувствовали, мы все одна нация, фронтовое братство. Наконец случайно бросив взгляд на часы, я громко скомандовал, стараясь перекричать радостный ор:
— Командиры ко мне!
Ко мне стали протискиваться не только мои командиры, но и из бывших пленных.
— Капитан, займитесь трофеями. Личное оружие охранной роты немцев как я смотрю, уже разошлось по пленным, организуй сбор формы, и пулемётов. Про вышки не забудь.
— На вышках уже наши, бдят, я распорядился. Уже доложили, что один пулемёт повреждён нашим огнём. Эта та вышка, по которому наши пулемётчики работали.
— Займись казармой, узнай есть ли тут какая техника, а то я её что-то не наблюдаю.
— Сейчас всё сделаю.
Повернувшись к Игнатьеву, я негромко сказал:
— На тебе архив. Его Белов по моем приказу охраняет чтобы не подожгли. Есть среди пленных вражеские агенты, которых ещё не вычислили, займись этим.
— Понял, — козырнув, тот быстрым шагом направился к небольшому административному зданию, лагеря. Именно там хранился архив, и находилось управление и командование по охране лагеря.
Больше моих командиров тут не было, Воронин находился в лагере с обозом, ожидая нашего возращения, готовя транспорт к выдвижению. Остальные в прикрытии у оврага и у кустарника с 'Максимом'.
Вскинув руку к виску, случайно стукнув средним пальцем по краю каски, я представился:
— Старший лейтенант Григорьев, командир маневренной группы. Представьтесь и доложите, кто командовал освобождением, воспользовавшись нашей атакой.
Вперёд вышел худощавый мужчина лет тридцати на вид, во рваной, хоть и аккуратно заштопанной красноармейской форме. У него на поясе уже был застёгнут офицерский ремень с кобурой, на плече висел МП, рядом стояли трое бойцов с немецкими карабинами. Видимо его личная охрана.
— Старший лейтенант Смелый. Владимир Данилович. Начальник штаба второго батальона четвёртого мотоциклетного полка. Девятый механизированный корпус.
— Отлично, начальник штаба мне пригодится. Кстати, старлей, у меня есть один лейтенант из девятого мехкорпуса, только он танкист, командир роты.
— Надеюсь, мы с ним увидимся.
— Увидитесь-увидитесь… Значит так лейтенант, у меня свободна должность начальника штаба особой мехгруппы, в которую будут входить три мангруппы. Пойдёшь?
— Вот прям так сразу, без проверки? — даже растерялся он.
— А ещё фамилия Смелый, — хмыкнул я. — Мой особист тебя проверит, не волнуйся. Для меня важны твои профессиональные качества и умения, остальное побоку. Так как?
— Принимается, товарищ старший лейтенант.
— Хорошо, вводная по мехгруппе такая. Она всё ещё на начальной стадии формировании. Я и на лагерь совершил налёт только чтобы набрать высокомотивированных бойцов и командиров с нужными мне специальностями. Как я понимаю, с этим проблем нет?
— Нет, — отрицательно покачал головой Смелый.
— Хорошо. Значит приказ такой. Приготовится к выдвижению. Минут через десять-пятнадцать стемнеет, к этому времени люди должны быть готовы. Сейчас подгонят две повозки, посадите на них самых обессиленных, остальные пойдут пешком, тут недалеко, не успеете устать. Так же мне нужны списки командиров и бойцов с перечнем их воинских специальностей для формирования мехгруппы. Бумаги возьмёте в штабе лагеря. Там же оснаститесь на предмет материального обеспечения штаба. Кстати, штат соединения тоже требуется сформировать с нуля, это тоже будет на вас. Чуть позже я выдам вам документы, где будут описаны штаты всех подразделений. Сейчас особо на этом направлении работать не надо, главное собрать трофеи и выдвинуться из лагеря, формирование соединения оставим на завтра, пока не будут готовы списки со специальностями бойцов и командиров. Всё, работайте, если что я у казармы. Кажется, там наш начальник артиллерии что-то нашёл… И ещё, вы в этом рванье как-то не похожи на командира. Мы с вами похоже одной комплекции, дойдём до лагеря, напомните, я вам отдам свой запасной комплект командирской повседневной формы.
— Хорошо, я подойду, — кивнул Смелов.
Мне показалось он стеснялся того рванья что была на нём, именно поэтому я предложил ему совсем запасной комплект формы. Действительно по сравнению с ними мои бойцы казалось находились на обеспечении тыловых служб Красной Армии, так хорошо они были обмундированы и оснащены. По местным меркам естественно.
Оставив моих бойцов и военнопленных, которые организовались по барачным отрядам в группы, собирать трофеи, которые Смелов начал педантично записывать. Его помощники вели перепись всех красноармейцев и командиров. К сожалению командиров в лагере оказалось мало, он предназначался для рядового состава. Повезло здесь оказаться только тем, кто успел скинуть перед пленом свою форму и надень красноармейскую. Тот же Смелов именно так попал в лагерь, только его бессознательного переодели бойцы его же батальона. Их в лагере находилось три десятка, свидетелей у моего новоявленного начштаба было в избытке, к тому же это был приятный сюрприз, есть из кого формировать мотоциклетные взвода. А их планировалось формировать три единицы, по количеству мангрупп.
Но это Смелов объяснил мне мельком, еще, когда представлялся, поэтому размышляя о тех сведеньях, что он сообщил я дошёл до казарм охраны, перешагивая через останки тюремщиков, и обойдя строение, остановившись как вкопанный, почувствовал, как моим губы невольно раздвигаются в счастливую улыбку. Причина такого моего поведения была существенной. А именно в том, что мои бойцы осматривали две советские полевые батальонные кухни, а также третью, уже немецкую, что находились под навесом.
— В порядке? — спросил я подходя.
Семенов в это время отправил с двумя бойцами, как раз заканчивали их осматривать, поэтому он ответил сразу:
— Целые, пули их не задели. Я у местных поспрашивал. Оказывается пленных кормили с наших кухонь, а немцы питались со своей.
— Я думал у них тут столовая.
— Я тоже так думал, но оказалось походными кухнями проще. Или сделали временно и так оставили.
— Вряд ли, немцы педанты, скорее всего так и спланировано. Кухни забираем. Все. Нужно обеспечить их вывоз, так же как и всех запасов продуктов. Я так понимаю то строение это продовольственный склад?
— Да, я уже отправил Ивана осмотреть его, то пленные уже навострились его пограбить. Насчёт кухонь сейчас распоряжусь. Отправлю одного из разведчиков к обозу, чтобы привезли пустые повозки и телеги. Погрузим продукты и вывезем кухни.
— Первым рейсом раненых и больных.
— Сделаем.
— Хорошо, занимайтесь, если что я буду в штабном домике лагеря. Нужно узнать, что там Игнатьев наработал.
Оставив Семенова заниматься сбором трофеев, я прошёл к домику. На пороге остановившись, я посмотрел на заходившее солнце и вздохнул, наступала-таки тихая украинская ночь, а у нас ещё так много работы.
Через час, выстроившись в колонну по трое, бывшие военнопленные под предводительством наших разведчиков выступили из лагеря. Раньше просто не получилось, пришлось изрядно поработать, чтобы организоваться и разбить пленных на временные подразделения по сорок человек в каждом, назначив командиров. Иначе получается просто какой-то сброд. К этому времени, раненые, кухни и большая часть продовольствия были вывезены, этим занимался лично Семенов, Воронин принимал на месте нашей стоянки.
Продовольствие забрали то, что предназначалось охране, для пленных же в основном была заготовленная полугнилая брюква и свекла, найденная моими трофейщиками не на продовольственном складе, а в подземном кое-как сделанном овощном хранилище за казармой.
Из лагеря мы с Семеновым выходили последними, колонну вёл старший лейтенант Смелый.
