Виктор Мишин - Второй шанс. Начало
– Да ну его, мараться еще, политрук и сам пострелять любит.
Меня тащили недолго, возле каких-то кустов бойцы остановились. Один свистнул, из кустов появилась голова, за ней и все остальное. Рука на перевязи, в петлицах три треугольника.
– Кого тащите? – спросил боец с забинтованной рукой.
– Товарищ сержант, взяли одного, ехал в машине с немцами. Их положили, а он, хитрый, на пол успел лечь. Но попался!
– Немец-то всего один был, водила, он и так с мокрыми штанами сидел. Можно было и не стрелять.
– Молчать тебе сказали, ща добавлю на орехи! – это все тот же футболист долбаный угрожает.
– Отставить. Это ты его так отметелил, Сметанин? – спросил сержант.
– Один раз и ударил-то.
– Все, прекратить разговоры, уходим в лагерь.
Шли по лесу мы минут двадцать. Лагерь представлял собой несколько палаток, стоящих кольцом. И из одной палатки вылезал, Он! Ну почему я с ним встречаюсь всякий раз, как появляюсь в дивизии деда. Опять этот политрук, а меня ведь к нему ведут. Попал.
Эта гнида аж в лице изменился. Губы застыли в каком-то зверином оскале.
– Снова ты! – он был на седьмом небе от счастья. Конечно, сейчас отыграется. Буквально подбежав ко мне, с ходу зарядил мне в ухо. С ударом бойца ногой, конечно, не сравнить, но слышать я на минуту перестал.
– Да что же вы все меня окучиваете-то, а? Слышь, политрук, ты хоть документы проверь, трудно, что ли? – я, уже не сдерживаясь, матерился и плюнул на все.
– Заткнись, гад! Я с тобой только начал.
– И уже закончил, – услышал я голос ротного, – у тебя совсем ума нет, что ли? – орал капитан на политрука.
– Это не твое дело, капитан! Я сам с ним разберусь.
– Что тут за сабантуй? – я взглянул в сторону говорившего, ого, сам Лебедев, живой значит. Все на секунду как-то затихли.
– Так я вопрос задал, кажется, – генерал, нахмурив брови, встал рядом.
– Товарищ комдив, бойцы предателя привели, а я давно его подозревал. Вы его еще наградить хотели, а он, сволочь, давно Родину продал, вот и опять попался.
– Если бы ты так ее продал, как он, я бы и тебя наградил. Ты вот в лесу сидишь и дальше своей палатки нос не высовываешь. А человек сюда через фрицев прошел, мы ведь в колечке – забыл? Здравствуй, боец, Сергей, правильно? Как ты здесь оказался?
Было очень приятно, что комдив меня не забыл.
– Здравия желаю, товарищ генерал-майор, сюда, – я обвел глазами округу, – парни притащили, а так вообще-то вас искал, то, что от дивизии осталось.
– Ага, нас он искал, продал раз, не всех добили, еще раз прислали. – «Еще немного, и я врежу этому дебилу». Выручил Лебедев:
– Слушай, политрук. Шел бы ты куда-нибудь уже. Займись делом. Оставшихся живых бойцов нужно посчитать.
– Я выполняю ту работу, на которую меня партия поставила.
– Выполнять! – рявкнул Лебедев и повернулся ко мне. – Развяжите его уже!
Подбежал один из солдат, разрезал веревку. Я потер затекшие уже руки и полез в карман за документами.
– Товарищ комдив, разрешите обратиться? – обратился я, дождавшись, когда он заглянет в документы.
– Обращайтесь, товарищ сержант госбезопасности. – При этих словах лица политрука и пинавшего меня красноармейца вытянулись. Еще бы, звание у меня теперь равняется пехотному лейтенанту. Лебедев кивнул мне, давая знак отойти в сторонку. Посмотрев вокруг, я негромко начал доклад.
– Товарищ генерал, два дня назад с вами была потеряна связь. По данным разведки установили, что вы в окружении. Командующий корпусом приказал разведчикам 111-й дивизии найти сведения о пропавшей 235-й. Или найти выживших – если удастся. А еще, у вас должны быть некие документы…
– Есть такие, продолжай, – качал головой комдив.
– Я самовольно, так как разведчики были посланы ранее, покинул расположение в попытках их догнать. Выйдя к лесу, произвел захват автомашины. При попытке доехать до леса через вражеские позиции был обстрелян вашими бойцами и взят в плен.
– Это наши тебе так лицо помяли? – спросил генерал.
– Перестарались парни немного, да я понимаю, они же не знали, что я у фрицев «такси» возьму.
– Да уж, бойцы, – Лебедев громко, обращаясь уже к солдатам, стоящим боясь поднять глаза, – вы бы хоть документы у него посмотрели, теперь что? Вас всех арестовывать?
– Товарищ генерал, не надо никого арестовывать, в принципе-то правильно все сделали. Война идет. Ничего страшного, не убили ведь. Хотя документы могли и посмотреть.
– Да, ничего страшного? У тебя вон вся рожа синяя и шепелявишь, чего зубы выбили, что ли?
– Один выпал. Да ладно. Можно воды, рот прополоскать, тащ генерал? – малость упростил я обращение. Генерал не обратил никакого внимания на мою наглость.
– Принесите воды и пойдем в мою палатку, – генерал приказал какому-то бойцу и, обернувшись к моему бывшему ротному, добавил, – Афанасьев, пойдем с нами.
– Новиков – твою мать! Как ты сюда залез? – начал Лебедев, когда полог палатки опустился. – Мы тебя уж похоронили. Как с гэбэшником уехал, ни слуху, ни духу. Видишь, что стало с дивизией. А знаешь, как про тебя ротный говорил? Ты нам удачу приносил. А без тебя – расхреначили нас под орех, – Лебедев сплюнул и крепко выругался.
– Ну, уж вы наговорите тоже, товарищ генерал. Где я и где везение? Я тут что, один воевал? Просто пока у фрицев сил поболее будет. Ну, ничего, скоро мы свое возьмем.
– Да никто и не спорит, что возьмем. Вылезти бы сначала из этой задницы.
– Вылезем, товарищ командир. А что, скажите, жив ли Потемкин? Связист-то ваш? – я взглянул на Афанасьева, меня очень интересовала судьба деда.
– Живой, хоть связи и нет больше. Когда по нам поехали танки, он обрыв искал, увидел, что происходит, и схоронился. Потом к нам приполз, вместе и вышли. Ты-то каким ветром? – ответил ротный и сам задал вопрос.
– Исключительно попутным. Разведчики к вам ушли из 111-й, а я за ними. Их догнать не получилось, но к вам вышел. Пришлось, правда, побегать. Хорошо старшина СВТэшку дал, с мосинкой – я бы не смог пройти. А с этой хоть очередями фрицев вали, да в штабеля складывай. Хороша зараза, надо кстати почистить.
– Да уж, капризная она немного, чисти хорошенько, тем более говоришь – помогла, – капитан кивнул.
– Еще как! – я любовно погладил по цевью винтарь. – Еще бы «глушак» на нее и цены бы не было.
– Чего на нее? – капитан удивился.
– Ну, приблуда такая, для бесшумной стрельбы. Вещь, – я показал оттопыренный большой палец.
– А-а. Чего-то такое я видел однажды, на наган ставили, «Брамит», что ли? Не помню. Говорили, что он как будто пукает с ним, почти не слышно.
– Во-во! Вот бы такой на «Светку».
– Живые останемся, есть у меня толковый спец, он в оружейной мастерской работал до войны. Сейчас где-то в соседней дивизии трудится. Дядька в годах, его на фронт и взяли-то только потому, что любой ствол с закрытыми глазами отремонтировать может. Если сам жив, конечно, в такой-то жопе, – ротный покачал головой.
– Товарищи, – прервал нашу беседу с ротным молчавший комдив. Видимо, что-то обдумывал. – Сержант, как там соседи наши, устояли?
– Прямо перед моим появлением их с воздуха расхреначили. Крепко досталось, однако держатся, – ответил я.
– Когда успел в «безопасность» попасть? – был следующий вопрос.
– Да вот, пока в Москве был, к НКВД и подчинили.
– Ого, в Москве был? Ну и как там столица? – с неподдельным интересом посмотрел на меня Лебедев.
– Да нормально, патрулей много, окна в домах заклеены, баррикады кое-где. Парни мои живы?
– Казах здесь, сейчас где-то лазает, дырку ищет. Синицын погиб. На штаб танк полз, так он с гранатой на него, танк подорвал, но и его из пулемета срезали. Зимин тут, Вано ваш «Большой». Вся троица в поисках выхода.
– Надо же, все-таки судьба у Синицы такая, один раз увернулся от нее, а все равно достала, – покачал я головой.
– А когда был первый раз?
– Как-нибудь расскажу. Товарищ генерал-майор, какие будут приказания?
– Если так пойдет дальше, то скоро вместо меня один майор останется, без генерала. И это еще в лучшем случае.
– Не берите в голову, товарищ генерал. Придумаем что-нибудь. С той стороны, откуда я пришел, силы у немцев небольшие. У вас, сколько людей осталось?
– Точно не скажу, еще многие подходят, но что-то около четырехсот человек. Два танка, орудия, минометов пара штук. Три полуторки. Топлива мало.
– Топлива километров на двадцать хватит?
– Я думаю, да. Что, дырку в немецком тылу нашел?
– Есть немного, да и не тыл там, просто фрицы еще не все обложили. Но танкистам придется тяжело, как бы ни страшно было это говорить. Они в прорыв пойдут, я думаю, первыми. В одном месте видел несколько танков, штуки четыре. Те, что я видел, стояли, может, неисправные. Так что двое на одного.
– Тогда так, запускаем танки, у меня оба – тридцатьчетверки. Одновременно минометный и орудийный огонь, если танки у фрицев сожжем сразу, пушки цепляем к машинам и вперед. На танки пехоту возьмем, пусть отсекают солдат. Думаю, может, получится.
