Мертвые не умеют смеяться - Владимир Лещенко
Тот все так же равнодушно ухмыльнулся, подошел к стоящему на коленях парню и, мимоходом отпихнув плечом контрактника, нагнулся к жертве, покровительственно потрепав ее по залитой слезами щеке.
— Ничего не умеете, — процедил он с акцентом. — Только по домам шарить, да баб е...
Он обошел трясущегося в рыданиях парня, ласково положил ему руку на голову, потрепав по коротким волосам, как собаку по холке. Считавшему себя спасенным Антону и невдомек было, что свободной правой рукой, горец вынул из ножен тускло отсвечивающий в ночном свете нож...
Не верил в близкую смерть он даже тогда, когда холодное лезвие бережно коснулось горла. Слишком уж теплой и твердой была рука, лежащая на макушке. Совсем как отцовская в детстве...
И нож — настоящий непальский «кукри» неведомыми - и наверное неправедными - путями попавший на пояс бывшего боевика и в самом деле вновь скользнул в ножны
Рывок, хруст, тьма в остановившихся голубых глазах… Полицейский лениво отпихнул труп со свернутой шеей.
— Вот как нужно, «сапог», — презрительно бросил он, отталкивая недвижное тело. — Это ж человек а не баран...
А потом вразвалку пошел к плачущим навзрыд девушкам.
— Поживешь еще, — с издевательской ухмылкой бросил омоновец, за волосы поднимая на ноги Нину — блондиночки всегда нравились ему больше брюнеток, даже явно крашеные.
А к ним уже спешило полдюжины бородатых, похохатывающих бойцов...
Элеонора почти не понимала о чем идет речь, и даже не боялась — на это не хватало сил. Дикая боль внизу живота перекрывала все. «Сволочи, сволочи, сволочи...» — твердила она про себя, вспоминая Лену, безжизненно падающую в черную пропасть.
Черт, как жалко ребят... И Ленку жалко — убили как собаку... И зачем она потащила ее на этот проклятый Новый Год?.. Ничего: только бы ее саму не убили. А там — что бы не было. Отмоемся, отплюемся, вылечимся, если что — видывали и не такое... Только бы выжить и тогда ублюдки ответят и за Ленку, и за Борьку, и за эту ее боль... За все... Только выжить. Выжить любой ценой...
Чьи-то бесцеремонные руки в холодных перчатках схватили ее за воротник шиншилового свингера и поволокли куда-то по скользкому асфальту...
И лишь когда уже в кунге с нее сорвали дорогое платье, разодрав грубыми руками тысячедолларовый шелк, когда совсем близко она увидела обычные человеческие лица, казавшиеся ей отвратительнее звериных оскалов, не злые даже, а просто довольные, лишь тогда сквозь боль и ужас поняла Элеонора Львовна Климова, что значат выражения: «Пожалеть, что родился на свет», и «завидовать мертвому». Потому что минуту спустя завидовала всеми силами убитой подружке Лене Гореловой, которой уже все равно теперь, и которая ничего уже не увидит из того, что еще предстоит увидеть и пережить перед неизбежной смертью ее подругам...
И в самом деле Лена была счастливее: она уже не видела, как один из убийц пытается снегом оттереть окровавленные руки и лицо. Как другие, весело хохоча сдирают с мертвых скрюченных пальцев Антона и Бориса дорогие перстни и потрошат подобранный на полу автомобиля чей-то бумажник, шарят по карманам трупов...
Как младший лейтенант в сизом камуфляже, отходивший «до ветру» и не участвовавший в «деле», потребовал разделить добычу «по-братски», и убийцы устроили тут же, прямо над еще неостывшими телами своих жертв склоку с матерной бранью, едва не переросшую в мордобой.
Как разгар ее из под сидения выскочила собачка Нины, напуганная всем случившимся до полной потери своего собачьего рассудка и помчалась прочь. Как головорезы с хохотом кинулись ее ловить, и бегали как дети, пока здоровяк Акбар Тахиров, устав от всего этого цирка, не раздавил крошечного той-терьера сапожищем.
Как ограбленные трупы отволокли к кювету и небрежно побросали вниз, прямо на нее, а после — принялись отмечать конец грязной работы дорогим шампанским и ликером, найденными в салоне и сетовать, что другие развлекаются с девками, а у них всего одна — и та мертвая. После этого несколько омоновцев сели в машину, но двигатель не запустился. Они не знали, что рачительный Торопцев -старший установил в купленном сыну «лексусе» дополнительную систему защиты, электронный ключ от которой лежал у убитого хозяина в кармане брюк.
Как наконец, бранясь и проклиная все на чем свет стоит, зацепили мертвую машину буксировочным тросом, и БРДМ потащил ее прочь.
И подавно не видела то, от чего сберегла ее судьба: то, как натешившиеся «счастливчики» подтаскивали к откосу нагие окровавленные тела ее подруг, как один из них сунул себе в карман дорогие часы марки «Fendi» — подарок Нине Вановской на день рождения от ее матери. Часы, которые только что сорвал с руки не вынесшей надругательств девушки, в то время, как его спутник украдкой прикидывал — куда сунуть утаенный при дележке добычи от других убийц кулон, который, наконец, не мудрствуя лукаво повесил себе на шею.
От всего этого уберегла Лену Горелову милосердная пуля прапорщика Махмуда Арджанова.
* * *
Редко когда в истории войн и революций известны первые павшие в очередной кровавой заварухе во имя идей, власти и богатства. Но всегда, в любой войне есть те, кто погибает первыми. На этот раз первыми жертвами стала компания ничего не подозревающих и ни о чем серьезно не думавших молодых людей из числа «золотой молодежи».
С точки зрения морали высокой можно сказать, что они заплатили за грехи отцов. С точки зрения морали обычной – что они заплатили за чужие грехи.
С точки зрения криминалистики — стали жертвами неадекватного поведения одного из своих спутников и столь же неадекватной реакции старшего лейтенанта Торопцева.
С точки зрения истории – они просто оказались в не в том месте и не в то время – как это сплошь и рядом бывает.
Но как знать – возможно, именно их смерть оказалась тем камешком, что и стронул лавину, которой было суждено погрести под собой многих и многих через считанные часы. Как знать… Может быть, людям лучше не знать ответа вообще?
Глава 3
* * *
Из глянцевых журналов
