Камень 1993. Книга 1 - Сергей Анатольевич Савинов
— Ладно, пацан, разойдемся миром, — процедил тот сквозь свои гнилые зубы. — Ты меня не знаешь, я тебя не знаю. Идет? Все равно я не с вашего города…
Еще бы: местные должны знать, что грозный прокурор Терешенко — это молоденькая Маша, помощница следователя. Был бы ты в курсе, на три буквы меня бы послал. Вот только что-то гнилозуб не спешит уходить. Кажется, не дожал. Тогда так…
— Я сразу понял, что ты гастролер, — я продолжил, перейдя на еле слышный шепот. — Разрешение-то хоть получил? Или вместо следователя тебя Вано сдать?
Старая память вытолкнула наружу кличку забытого авторитета, державшего новокаменский центральный базар в начале девяностых. Чуточку импровизации, железобетонной уверенности и немного везения — и вот уже гнилозубый катала вытянулся лицом. Значит, я попал в точку. Клички местных авторитетов знают даже залетные. А то, что я сначала милицией притворялся, не суть важно — так тоже частенько бывало. И вашим, и нашим.
— Возьми все, — зашептал аферист. — А я сворачиваюсь и на автобус. Договорились?
— Мне чужого не надо, — я покачал головой. — Уходи, пока не передумал. И мужику деньги отдай.
— Пусть он выиграет? — предложил катала.
— Давай, — согласился я.
— Уважаемый! — обратился гнилозубый к осунувшемуся мужику в шляпе. — Пацанчик из игры вышел, а контора сворачивается. Отыграешься напоследок?
— Да, с удовольствием! — тот аж расцвел.
— О, дядя, так тебе тоже повезло!.. — притворно восхитился катала, когда мужик указал на кажущийся верным наперсток. Я готов был поклясться, что шарик оказался там не случайно. — Забирай выигрыш, счастливчик! Сегодня не мой день!..
Быстренько отслюнявив оторопевшему игроку несколько крупных купюр, гнилозубый в мгновение ока собрал свой нехитрый скарб и затерялся в толпе, словно его и не было.
Едва мы с Дюсом собрались прочь, на плечо мне уверенно легла тяжелая рука.
Глава 5
— Парни, на секунду, — я обернулся и увидел молодого мужчину в жилетке с многочисленными карманами, в очках и с усами щеточкой. Рядом стоял широкий, как шкаф, милиционер в форме с погонами старшего сержанта.
— Что случилось? — поинтересовался я.
— Пройдемте-ка для беседы, — вежливо, но в то же время не терпящим возражений тоном сказал усатый. И в подтверждение своей власти быстро махнул перед моим лицом красной служебной корочкой.
— Извините, но мы спешим, — я покачал головой.
Будь мне и вправду всего двадцать, я бы растекся, подавленный видом милиции и хмурыми бровями следака в жилетке. Но мне фактически было за пятьдесят, я многое повидал, и такими дешевыми трюками меня не купить.
— Опоздаете, — следак в штатском злился, запас вежливости у него был маловат.
А вот мужик в форме, хоть и был в нижних чинах, явно обладал внушительным опытом. Пока молодой пыжился, он внимательно изучал нас с Дюсом. И вот с ним, пожалуй, будет сложнее. Надежда только на то, что старший сержант не пойдет на нарушение субординации и не перехватит лидерство.
— Не вижу оснований, — твердо ответил я, увидев на лице усатого замешательство. — У вас есть конкретные вопросы?
— Слышь, ты че такой борзый? — молодой следак попытался на меня надавить, но напарник быстро успокоил его чуть приподнятой ладонью. Жест почти незаметный и говорящий о многом. Например, что старший сержант действительно присматривает за неопытным коллегой.
— Если не хотите проблем, — «шкаф» говорил спокойно и уверенно, — лучше ответьте следователю на пару вопросов о вашем участии в азартных играх.
Старший сержант напрямую подсказывал усатому более подходящий сценарий. Заодно и нам тихонечко угрожал — не напрямую, а с намеком… Если бы да кабы. На этом, пожалуй, мы и сыграем.
— Насколько я знаю, участие в азартных играх в нашей стране не является уголовным преступлением, — мы теряли время в этой беседе, но если пойти с ними, то потеряем еще больше. И точно опоздаем на свидание с девчонками. — По-хорошему, вам бы вопросы задать тому катале в кепке. Только вот он сбежал…
Милиционер в форме заметно разозлился, но благоразумно смолчал, предоставив инициативу следователю. Тот вроде как тоже понял, что не с испуганными дурачками дело имеет, и окончательно перешел к нормальному уровню беседы.
— Парни, давайте начнем заново, — усатый пожевал нижнюю губу, потом еще раз показал удостоверение, только теперь уже не пару секунд тряс перед моим лицом, а терпеливо дал его изучить.
— Я слушаю, Павел Евгеньевич, — я перевел взгляд на следователя.
— Короче, мы этого козла еще утром приметили, — усатый поманил нас за собой, показывая на спуск к реке, где торговали мороженым и чебуреками. — Пойдемте, я много времени у вас не отниму.
Я посмотрел на часы, даже, наверное, слишком демонстративно, и следователь покраснел, но никак больше не отреагировал. Сделал шаг, другой. Замедлившись, оглянулся. Я коротко кивнул Дюсу — пойдем, мол. Открыто послать милиционеров мы, конечно, не можем. Тем более что они, попробовав лобовой удар, в итоге сменили тактику.
— Четыре с мясом, — сказал Павел Евгеньевич носатому торговцу, когда мы подошли к закусочному развалу, и протянул пачку смятых купюр.
Кавказец радушно кивнул, выудил из дымящего бидона четыре больших пирога в промасленной бумаге и протянул нам с широкой улыбкой. Потом картинно задрал указательный палец вверх, привлекая внимание, и выдал пачку серых разваливающихся салфеток.
«Горячие хычыны», — прочитал я на синем прилавке еле видимую надпись, намалеванную розовой краской. Точно, вот как называется эта выпечка. Мы часто такие покупали раньше в девяностые, а потом они куда-то пропали, уступив место кутабам и осетинским пирогам.
— Угощайтесь, парни, — молодой следователь раздал хычыны нам с Дюсом и что-то проворчавшему старшему сержанту. — Леш, ты пока иди, мы с ребятами потолкуем.
Леша, который был старше усатого минимум лет на пять, нарочито вразвалочку пошел прочь. Перед этим он, правда, подал следователю какой-то знак — я особо не разобрал, но кивок и похлопывание по кобуре точно не были случайными. Типа «я рядом и, если что, выстрелю»? Или скорее просто «я рядом и начеку». Сработанная у них все же парочка, надо это учесть.
— Спасибо, — сказал я, Дюс,
