Сначала было слово… - Михаил Леккор
— Вот и ладненько. Собирайтесь, забыли, на пять часов назначена встреча дружины. Я буду за Илью Муромца, — начал он делить посты, — ты, Володя, станешь Добрыней Никитичем. Мгм, Миш, тебе временно присваивается должность Алеши Поповича. Так сказать и.о. Надо заработать.
— Понятно, — уже веселее сказал Миша. Раз Дима начал треп, значит, он решил забыть о прошлом.
Володя, как более разумный человек, продумал их действия на несколько шагов вперед.
— Первое, — начал он, не делая попытки подняться, — все парни на подработке.
— Даю справку, — откликнулся Дима, — все доблестные добровольные помощники милиции будут отпущены к означенному часу. И более того… Так и быть скажу. За дежурства, когда мы, так сказать, на службе, нам заплатят.
— Сколько? — Потер руками Миша.
— Не знаю, — разочаровал его Дима.
— Ну вот! — Откинулся назад Миша, сделав кислое лицо.
— Второе, — продолжил Володя. — Топоры берем?
— Берем!
— А нас того, не попросят?
Дима лукаво посмотрел на Володю.
— Пару дней назад вызвали бы скорую или милицию. Сегодня нас никто не тронет, наоборот, Володь, за нашу спину прятаться будут.
Володя не возражал. Он, в общем-то, думал так же, лишь перестраховывался. Уж слишком резко менялся привычный образ жизни. На прошлой неделе они бегали с учебниками и монографиями, вчера с резиновыми дубинками и газовыми пистолетами, сегодня — с топорами. Прогресс! С чем они будут ходить завтра — с каменными палицами?
— Есть еще вопрос! — Прервал он свои размышления.
Дима, деловито собиравшийся к выходу, повернулся к нему. Хотя надо спешить, но путные идеи никогда на дороге не валяются. Кладезь мудрости, в миру звавшийся Владимиром Александровичем Кудрявцевым, неоднократно удивлял окружение и даже некоторых преподов своими мыслями.
Володя, почувствовав обращенный на него взор, сказал в пространство перед собой, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Оружие мы приобрели, и почти сделали. — Дима дернулся возразить, понимая, в чье сторону сказано «почти», но не стал вопить, решив возмутиться немного позже. — Забыли об одном, господа.
— И что же мы такое опустили, господин стратег? — не выдержал Дима, решивший больше не спускать незаслуженной критики в свой адрес.
— Название.
— Кого? — Не понял Миша.
— Ты прав, — в раздумье сказал Дима. — Я же говорил — ты голова.
— Топоров, что ли? — Постепенно созревал Миша.
— Их родных, — подтвердил Володя, с сочувствием глядя на него. Дескать, нельзя же быть таким тупым.
Миша побагровел, но смолчал.
— Что же ты предлагаешь? — Подумав, спросил Дима.
— Не знаю пока, — сказал Володя, — но не топор точно. Топором дрова рубят.
Дима, бросив на кровать куртку, попытался вспомнить.
— Бог знает что, — не выдержал он. — Целое средневековье было с кучей оружия, а в голову ничего не лезет. Историки мы али нет?
Миша в поиске названия оказался полезнее всех.
— У меня же есть комплект открыток «Русское оружие», — припомнил он
— Точно есть, — подтвердил Дима, — только вот где?
В последний раз они интересовались открытками год назад, когда проходили Куликовскую битву.
— Так, — стал соображать Миша. — Я его, по-моему, в старые тетради засунул.
— Домой не увез? — На всякий случай поинтересовался Володя.
— Не должен, — похолодел Миша, — сейчас пороюсь. Есть! — Издал он победный вопль.
Они уселись на его кровати, склонившись над открытками. Кольчуги, шлемы, самострелы, все не то.
— Вот, — сказал Дима, — рубящее оружие.
Заветная открытка была извлечена на белый свет.
— Опять топоры, — раздраженно проворчал Миша, — что там еще есть?
— Подожди, — сказал Дима, — смотрите, топоры делятся на секиры и булавы. А у нас что?
Володя подошел к своему топору.
— Булава, по-моему, другое. А вот секира. По мне, так пойдет. Лезвие такое же широкое.
— Миш?
— Секирами тоже дрова рубят. Помните, венгерский дровосек, который первым убил орка. Хотя… согласен.
— Вот и ладненько. У нас на вооружении секиры, — постановил Дима, не вдаваясь в нюансы. Название оружия его принципиально не затрагивало. Главное, что есть. — Раз все решили, выходим.
Как назло по пути попался Колюня, от удивления забывший ознакомить их с последней теленовостью.
— Амбец! — Брякнул он, глядя на топоры. — Вы чего?
— Идем на защиту Петрограда, — поделился информацией Миша.
Колюня, впрочем, был студент и поэтому скоро пришел в себя.
— Дрова ныне в цене, — знающе сказал он, — будете обмывать первую получку, позовите, я в гости пустой не хожу.
Дима, закрывая дверь, обернулся к нему и ласково улыбнулся. Что уж там увидел Коля в его улыбке, осталось тайной, но он резво скользнул в свою комнату. В двери поспешно провернулся ключ.
— Секирой высадим! — Пообещал Миша, пристраиваясь за уходящими друзьями. — Не умеешь шутить — не лезь.
Улица встретила их кратковременным прекращением дождя. Солнце, правда, выглядывать не спешило. Спасибо хотя бы за это. Из-за низко нависших туч город казался миром вечных сумерек.
Вахтер в институте наотрез отказался пропускать трех странных студентов с топорами.
— Откуда я знаю, — защищался он, на всякий случай отодвинувшись поодаль, — может это вы и есть преступники. Попробуй потом докажи что-нибудь, когда вы в куски порубаете кучу народа.
Володя ожидал жаркого спора, биения в грудь и, в крайнем случае, апелляции к ректору со стороны их старшего. Однако Дима всего лишь достал из кармана какое-то удостоверение и сунул вахтеру под нос.
— Проходи, — утратил тот интерес к троице.
—
