Две руки потентата (СИ) - Герман Иванович Романов
Третий отряд состоял из броненосных крейсеров с новыми в 45 калибров восьмидюймовыми пушками. На флагманскую «Россию» снова вернули Рейценштейна — между ним и Иессеном возникали постоянно склоки, и Макаров поставил командующим над всеми бронепалубными крейсерами вице-адмирала Безобразова. Тот серьезно болел, причем Вирениус с ходу поставил верный диагноз, только анамнез писать надо сейчас, иначе болезнь зайдет далековато. Вот только ничем не помочь — химиотерапия еще не придумана. Приходится полагаться на природные препараты да искать знахарей — может быть, они что-нибудь придумают со своими корешками. Ведь среди азиатов есть не только шарлатаны, но действительно знающие лекари.
Петр Алексеевич живо навел порядок, и крейсера стали действовать крайне энергично, буквально пиратствуя у японских берегов. И даже подал записку, в которой указал, что нападения крейсеров нужно распространить на всю цепочку остров от Японии до захваченной самураями Формозы. Причем и политические размышления привел — острова Рюкю имели тридцать лет назад свое королевство, и не помешало бы там восстановить на них законную династию, под российским покровительством естественно. Создание хотя бы на одном из островов базы флота с укреплениями и береговой артиллерией, усугубит морскую блокаду островной империи. Там можно побудить китайское население Формозы, по примеру Кореи, к всеобщему вооруженному восстанию против японских оккупационных властей, которые только шесть лет тому назад кое-как утвердили свое господство.
Умный и предприимчивый адмирал, чего тут скажешь!
Наверное, так и наместник подумал, и озадачился всерьез, видимо, найдя в предложении «свой интерес». Главное, добиться успеха в этом выходе, и тогда пойдут определенного рода действия.
«Большие» крейсера представляют три сильных отряда. В 1-м Иессена обе «богини» с «Боярином», во 2-м два «шести тысячника» германской и американской постройки под командованием самого Безобразова, поднявшего флаг на «Богатыре». Кроме того, ему подчинены все большие миноносцы 3-го отряда, которым командует получивший заветных «орлов» на погоны Матусевич, имеющий под началом также два самых быстроходных крейсера — «Аскольд» и «Новик», известные «ходоки».
Семь бронепалубных крейсеров и девять «350-ти тонных» миноносцев представляют в походе грозную силу. Есть еще, по выражению наместника, «мизерикордия» — так в Средневековье называли кинжал, которым добивали рыцарей «ударом милосердия». Только здесь в роли узкого клинка выступают девятидюймовые пушки…
Вице-адмирал Петр Алексеевич Безобразов — только не тот, кто из знаменитой «шайки», статс-секретарь. Все отмечали, что выводя крейсера ВОК в море, он постоянно «выкручивался» из трудных ситуаций с успехом, ускользая даже от эскадры Камимуры. И матросы жалели, что не он повел крейсера к злополучному Ульсану 1 августа 1904 года…
Глава 20
— Андрей Августович, зачем такой экстремизм⁈
Вирениус был ошарашен — предложение убийства английского адмирала Фишера, создателя знаменитого «Дредноута» выходило за всякие рамки понимания. И ладно бы предложение сделал «друг Виля», тот еще прохвост по жизни, криминала не чуждавшийся, но капитан 1-го ранга Российского Императорского Флота, флаг-капитан самого наместника, георгиевский кавалер — такое просто в голове не укладывалось. Однако Эбергард смотрел на него совершенно серьезно, пытливо, потом негромко сказал, не отводя взгляда — и это было даже страшновато, ведь прямо террорист какой-то, а ведь народовольцем не был, как тот же Добротворский.
— Чем позже появится «Дредноут», тем лучше. Мы построим только четыре броненосца, а сколько заложат в других странах? Сколько впустую истратят денег? И главное — не будет линейных крейсеров — ведь «Джекки» Фишер создатель «Инвинсибла», как я понял?
— Да, это так, — несколько растерянно ответил Вирениус, не совсем понимая, куда клонит Эбергард. А тот бережно взял листки бумаги, на которых Андрей Андреевич наскоро схематично изобразил несколько додредноутов — а так называли большие броненосцы, на которых средний калибр с шести дюймов подскочил до восьми, затем до десяти дюймов с множеством «промежуточных инстанций» в разных флотах мира. А за несколько часов тихой беседы под бутылочку коньяка они как-то разговорились потихоньку. Все согласно высказыванию — дело было вечером, делать было нечего, зато бутылочка «шустовского» имелась со стопками и лимончиком. Армянский коньяк пошел хорошо, хотя Эривань еще не стала Ереваном. И качественный, как ни странно — Вирениусу он показался лучше мартеля. Случайно бутылка завалялась в шкафу, пережив взрыв, вот и пригодилась. Зато теперь понятно, чем занимается каперанг Михеев во время плавания — принимал «по чуть-чуть», по «капелюшечке», для лучшего сна. Как журнал «Здоровье» рекомендовал в советском фильме про контрабандистов и бриллиантов в гипсе. Здесь реклама тоже в ходу, но такая наивная, что смех разбирает.
— Это выигрыш времени для нашей страны, Андрей Андреевич — я не хочу революции. Американцы свои «мичиганы», как вы поведали, строили долго. А сейчас четвертый год, не пятый — нет уроков Цусимы, и не будет. А потому и проект могут не разработать — нет в нем нужды. И торопиться никто с постройкой не станет. А если 1-я мировая война будет позже начата, то отсрочкой не грех воспользоваться — вы ведь говорили о будущих реформах Председателя Совета Министров Столыпина.
— Хм, революция и «Дредноут» — странное сочетание, просто в голову не приходило. Но если последует мировая война, то ее не избежать — мы в союзе с Францией, Антанта в этом году должна появиться.
— «Сердечное согласие» между Францией и Англией может стать поводом к разрыву договора между нами и галлами. И вообще — кайзер видел после войны с японцами нашу армию и флот слабыми, и никчемными считал политиков, что подписали унизительный мир под диктовку американского президента. А ведь ситуация для нас радикально переменится — когда японцы подпишут унизительный мир с нами. С победителями считаются все — глас побежденного не слышен! И оправдания никого не интересуют — все считаются только с силой русской армии и флота!
— Вы правы, только победители склонны почивать на лаврах, а к следующей войне мы можем быть подготовлены гораздо хуже. Ведь чувство национально унижения заставило перейти к реформам.
— Это так, ваше высокопревосходительство. Только у меня вопрос — а разве к голосу генералов и адмиралов, что побеждали в этой войне врага, никто прислушиваться не станет. И все решать будут «паркетные» полководцы? Или все же те, у кого белые кресты на шейной ленте?
Эбергард выразительно показал глазами на крест святого Георгия 3-й степени, что был у Вирениуса, вместе с таким же крестом, но меньшего размера на колодке — по статуту ордена он никогда не снимался, и всегда кавалеры носили все степени награды. Причем, наместник получил уже такой крест раньше,
