Император из двух времен (СИ) - Марков-Бабкин Владимир

– Потому, друг мой, а я надеюсь, ты не против, чтобы я тебя таковым считал? Так вот, друг мой, я хочу гарантий. Если случится что-то непотребное в Бухаресте, то личная уния с Трансильванией будет мгновенно расторгнута, Трансильвания станет независимым королевством, а наши войска там не дадут вам ничего с этим поделать. Впрочем, Румынию в этом случае больше будет заботить её собственная судьба, не так ли? Ведь вы будете заняты увлекательной войной со всеми соседями по кругу, которые будут от вас отрывать кусок за куском. Вам никто не протянет руку помощи, помни об этом. Впрочем, это уже второй вопрос. В конце концов, ты хочешь создания Великой Румынии или нет? Новоримский Союз, как и было заявлено, обеспечивает своим членам нерушимость границ и защиту от внешней агрессии. Мы помогаем вам в освобождении Трансильвании. И ты помнишь, что НРС признает королем Михая. Делай выводы, и я жду твоего положительного решения, друг мой.

На фото: Великая Княжна Ольга Николаевна

РУМЫНИЯ. БУХАРЕСТ. КОРОЛЕВСКИЙ ДВОРЕЦ КОТРОЧЕНЬ. 28 июля 1919 года.

– Как ты, девочка моя?

– Дядя Миша…

Ольга уткнулась лицом мне в грудь и зарыдала. Бережно обнимаю племянницу. Да, очень нелегко ей сейчас. Даже сказать страшно, как ей сейчас плохо. Только что схоронила мужа, за выживание ребенка всё еще сражаются врачи во главе с Улезко-Строгановой, пришлось на несколько дней оставить сына на Острове и прибыть на Державные похороны, она сама вдруг оказалась Регентом воюющего государства, при том всём, что она – чужачка, элиты против неё. Николай формально трон не принял ввиду наличия прямого наследника Михая I, но всё может измениться в любой момент, ведь спорная тема о времени рождения малыша никуда не делась. И если даже под покойным Каролем шатался трон, то про Михая и Ольгу и говорить нечего.

Ольга с болью и надежной смотрела мне в глаза снизу-вверх.

– Дядя Миша, ведь ты меня не оставишь? Мне так страшно…

Мы, конечно, сделаем всё возможное, но Оленька и так многим представляется чужеземной марионеткой, а если мы введем войска, то та же «Пражская весна» моего времени покажется детским лепетом. Впрочем, вечно сидеть на штыках нельзя. Да и Оля не справится. Запущенный гнойник должен вскрывать хирург, имеющий опыт в этом деле, а не дилетант с улицы. Даже если этот дилетант – очень хороший и положительный человек. Вскрывать быстро и решительно, уверенной рукой и острым инструментом. А гнойник не вскроешь, не пролив крови. Что ж, делать грязную работу придется мне. Чай не впервой. Как говорится, только массовые расстрелы спасут Родину. У графа было два месяца на подготовку и ввод требуемых сил в город.

Качаю головой.

– Оленька, я пробуду в Бухаресте несколько дней, пока всё не успокоится. При тебе, в качестве моей личной представительницы, дальше будет находиться хорошо известная тебе баронесса Мостовская. Виктор Эммануил направляет тебе в качестве своего личного представителя маркиза Берголо. В Бухаресте в твоем распоряжении наши генералы и наши войска.

Она кивнула, и, всхлипнув, вновь уткнулась лицом в мою грудь.

– Оленька, запомни, я за тебя тут всех в мелкий укроп покрошу. Верь мне. Мы же одна семья, не так ли?

Всхлип.

– Да. Спасибо, дядя Миша…

РУМЫНИЯ. БУХАРЕСТ. КОРОЛЕВСКИЙ ДВОРЕЦ КОТРОЧЕНЬ. 28 июля 1919 года.

– Графу Слащеву. Операция «Артемида».

Неосчастливленным не уйдет никто. Дядя Миша слов на ветер не бросает.

Никогда.

РУМЫНИЯ. БУХАРЕСТ. ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ. 28 июля 1919 года.

Посты, охраняющие здание, были обезврежены сходу. Тенями двигались по коридорам бойцы в румынской форме. Тенями двигались такие же бойцы и в других местах столицы. Местами вспыхивали перестрелки, но очаги сопротивления быстро и умело подавлялись. Расслабленному столичному гарнизону Бухареста трудно было тягаться с вышколенными бойцами ССО графа Слащева. Операция «Артемида» набирала обороты.

ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО РОССИИ И РОМЕИ (ТАРР). 29 июля 1919 года.

БУХАРЕСТ. Как сообщают наши корреспонденты, в столице Румынии раскрыт заговор против юного Короля Михая I и Королевы-Регента Ольги Николаевны. После череды коротких боестолкновений, мятеж, силами верных короне войск, был подавлен. Верными Королю силами правопорядка заговорщики берутся под стражу, аресты идут по всей стране. Арестованные уже дают показания, изобличающие ряд высокопоставленных лиц, принимавших участие в заговоре. При попытке ареста застрелились начальник генштаба Румынии генерал Презан и полковник Антонеску, которые и возглавляли заговор.

Королева-Регент Ольга Николаевна повелела подготовить и провести публичный Трибунал над изменниками и убийцами ее Августейшего супруга Короля Румынии Кароля II.

Информация обновляется. Мы будем следить за развитием событий в дружественном Единству государстве.

Часть третья. Intermezzo

Глава 5. Когда коронация – это лишь пролог

На фото: король Румынии Михай i в детстве

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. ВОСТОЧНАЯ РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. СОБОР СВЯТОЙ СОФИИ. 22 февраля 1920 года.

Ольга плавно опускается коленями на приготовленные для церемонии бархатные подушки. Приняв из рук Маши сына Михая, она склоняет голову.

Что ж, первым идет у нас митрополит Банатский Иоанн. Венец в руках митрополита. Княжеский венец Баната касается головы мальчика. Звучат слова молитвы и пожелания многолетия.

Наступил час митрополита Николая.

– Божию милостью, сим, помазан ты на Царство и взошел на Престол Трансильванский под именем Михай Первый.

Короны возлагались на чело мальчика и вновь возвращались на предназначенные для этого столики с регалиями.

Его Божественное Всесвятейшество Архиепископ Константинополя – Нового Рима и Вселенский Патриарх Макарий II с немыслимым пафосом и торжественностью передал мне корону. Поднимаю её над головой, показывая всем новое произведение русских ювелиров.

Да, новая корона. И это совсем не шутки.

Макарий провел все положенные по обряду церковные манипуляции и склонил голову, предлагая мне продолжить венчание на Царство.

Корона. Корона в моих руках.

Протягиваю её Патриарху. Он берется со своей стороны. Вместе мы осторожно опускаем на головку восьмимесячного ребенка огромную по его меркам корону, стараясь при этом не задеть тяжелой штуковиной нежную кожу мальчика.

Следующую за этим торжественную лабуду, я привычно сбросил на плечи Вселенского Патриарха, это ведь его епархия. А пока, важнейший момент – Ольга передает сына его крестной матери, и Маша осторожно принимает Августейшее чадо, улыбаясь ему. Рядом с ней стоит и крестный ребенка – Борис Первый Болгарский. Тоже лицо аж распирает от улыбки.

Ещё бы ему не улыбаться, ведь вопрос возврата Болгарии территории Южной Добруджи уже решен, осталось только подписать бумаги. Для Бориса это очень важная политическая победа, которая значительно укрепит его власть внутри страны. В конце концов, официальная София и сам Борис много сделали для того, чтобы Венгрия была вынуждена подписать унизительный для себя мир. И пусть технику в войска, в основном, поставляли мы, но вот основную часть «добровольцев» как раз и составляли болгары и сербы. Так что приращение территориями за счет Венгрии было законной добычей для Великосербии. Болгария же, не имея общей границы с венграми, воевала именно за обещания покойного Кароля вернуть им после победы Южную Добруджу, потерянную болгарами несколько лет назад в ходе прошлой Балканской войны. Так что все были довольны. Для меня же самым весомым был факт того, что, через обряд крещения Михая, укреплялись родственные связи между Болгарией и Румынией, ведь эта связка держав была критически важной для нас.