Рава Лориана - Тучи над страной Солнца

-- И нет никаких шансов вызволить его оттуда?

Инти только покачал головой:

-- Даже если бы я точно знал, что он жив и в какой точно тюрьме он находится, то и тогда бы не смог ничего поделать. Я же не обладаю всемогуществом, как порой думают некоторые.

-- Понятно... а какое задание он выполнял там?

-- Я не могу сказать тебе этого. Но если ты согласишься работать у нас и дашь клятву как зеницу ока хранить все тайны, так что не выдашь их даже под пыткой -- тогда ты узнаешь всё, тем более, что задание, которое я хотел тебе поручить, связано с этим.

-- Хорошо, я согласна.

-- Не слишком ли быстро ты передумала? Ведь треть часа назад ты отказывалась.

-- Но я... как бы это объяснить. Я боялась, что если бы Уайн был бы жив, он бы такой выбор не одобрил, а теперь я знаю, что наоборот.

-- Допустим. Но ты должна понимать, что ступив на этот путь, ты очень сильно рискуешь. Если ты попадёшь в руки наших врагов, то тебя ждут пытки и смерть, и не жди снисхождения к своему слабому естеству.

-- Но если опасность, которая грозит нашей стране, действительно так велика, то даже если я не соглашусь, но нашей страной овладеют христиане, меня всё равно могут ждать пытки и смерть на костре.

-- Тоже верно. Но всё-таки одно дело -- пассивно ждать, а другое -- идти самой навстречу опасности. Согласна ли ты на это?

-- Я согласна на всё, даже и на то, чтобы отправиться в Испанию.

-- Ну, об этом речь пока не идёт, хотя в будущем, кто знает... Но знай, что и у нас в Тавантисуйю затаились враги, способные убивать и пытать. И ради борьбы с этим врагами приходится идти на не очень приятные вещи, хотя это не то, о чём обычно думают в связи с нами, не пытки и не убийства. Ведь основная задача - раскусить своего врага, понять его. Для этого к ним приходится входить в доверие, делать вид, что частично соглашаешься с ним... И вот, копаться в душе врага, пытаясь понять его мотивы -- это самое неприятное. А именно это тебе предстоит делать.

-- Инти, а ты уверен, что я с этим справлюсь?

-- Почти уверен. Если только преодолеешь брезгливость. Я же видел твои сочинения. Ты удивительно прозорлива, у тебя к этому изначально есть талант.

-- А нельзя ли хоть приблизительно понять, в чем будет состоять задание.

-- Приблизительно, пожалуй, можно. Ты, наверное, слышала о том, что в наше страну прибывают христианские миссионеры?

-- Конечно. Ведь перед нашей страной поставили условие -- если мы не разрешим им проповедовать, то белые люди устроят нам войну.

-- Да, это так. Но, надеюсь, ты понимаешь, что за ними нужно будет присматривать?

-- Чтобы они не призывали громить уаки или убить Первого Инку?

-- Не всё так просто, девочка. В такую миссию абы кого не пошлют, и я не думаю, что посланные будут столь глупы, чтобы призывать к подобному в открытую. Ну кто бы их стал слушать после этого? Думаю, тут дело гораздо хуже -- проповедь может быть далеко не единственной и даже не главной их целью, но более подробно я смогу рассказать тебе об этом только если ты согласишься поехать в Тумбес, слушать там христианских миссионеров, скорее всего, принять притворное крещение...

Заря молчала, не зная, что ответить. Инти продолжил:

-- Пойми, я не требую от тебя ответа прямо сейчас, для столь важного решения тебе ещё раз нужно всё обдумать и взвесить. Завтра ты мне скажешь свой окончательный ответ. А сейчас скажи -- у тебя есть какие-либо знакомые в Тумбесе?

Заря только пожала плечами:

-- Я там никогда не была, кому меня там знать?

-- Конечно, я знаю, что ты там не была, но кто-то из твоих знакомых мог уехать туда.

-- Вспомнила! Морская Пена, она вышла замуж за сына наместника Тумбеса.

-- Да, знаю о такой. Что можешь о ней рассказать?

-- Ничего хорошего, -- вздохнула Заря, -- Самым важным в жизни считает наряды, духи и завивку своих волос, и презирает всех тех, кто не думает точно также. Мы с ней некоторое время прожили вместе в одной комнате, я потом со слезами умоляла, чтобы нас расселили, потому что она ежедневно пинала меня, что волосы не завиты и духами не обливаюсь. Вообще думает только о себе и гордится этим. Помню, как однажды она стала в наглую отлынивать от порученной ей работы, а когда её спросили: "Морская Пена, у тебя совесть есть?", она со смехом ответила: "А что это такое?" "Это такая, грызёт" "Собак не держу". Мне порой даже жалко её мужа, ведь она не любит его ни капли. Когда незадолго до свадьбы её спросили: "Ты его хоть любишь?", она ответила: "Он же сын наместника Тумбеса!"

-- Понятно. Значит, отправлять тебя в Тумбес под чужим именем нельзя, Морская Пена наверняка узнает тебя и сболтнёт об этом наместнику. Ладно, я подумаю, как можно обойти это препятствие. Но об этом можно будет поговорить завтра, когда ты скажешь своё окончательное решение.

В смешанных чувствах Заря покинула Инти. Теперь, когда она узнала правду об Уайне, она испытывала гордость за него, и ей было бы стыдно теперь отступить. Но с другой стороны, ехать в неведомый Тумбес, иметь дело с христианами и неизбежно встретить там Морскую Пену -- всё это вселяло в неё невольную дрожь. Кроме того, клятва, которую она должна будет дать, свяжет её не на день, не на год, а навсегда, и в какой-то момент может обязать пойти на вещи, которые она в душе будет осуждать. И что это за опасность, которая грозит её стране? Может, они её всё-таки преувеличивают? Ведь не случилось же до сих пор ничего страшного! Может, и дальше не случится....

Потом она всё же заснула и ей привиделся странный сон. Во сне она вовсе не была Девой Солнца и женой Уайна тоже не была. Она находилась в другом мире, где победил де Толедо и её страны больше нет, а есть испанское вице-королевство Перу. Во сне этот факт не был для неё даже новостью, для неё не было странно, что она голодная и грязная, и что в любой момент белый господин может обозвать её нехорошим словом. Знала она во сне и другое -- сегодня всех сгоняют на главную площадь, где состоится казнь последнего из сынов Солнца. Она знала, что это означает смерть последней надежды, символический конец их страны. Точно в полубреду она брела с толпой на площадь, как сквозь туман видела эшафот и фигуру приговорённого. Она знала, что несчастного специально нарядили так, как положено было одеваться Первому Инке для торжественных церемоний, и на голове у него было алое льяуту с золотыми и алыми кистями, в лицо же она ему взглянуть не решилась, опустив глаза на мостовую. Обречённый заговорил: "Вы казните меня, но знайте -- мой народ всё равно не забудет ничего и рано или поздно отомстит вам за всё, всех вы всё равно казнить не сможете!". Услышав это, Заря всё же заставила себя поднять глаза, и с ужасом увидела, что это никто иной как Уайн. В отчаянии она крикнула: "Нет!" и тут же проснулась.

Было уже утро, после полубессонной ночи она чувствовала некоторую разбитость, но теперь в ней не осталось места сомнениям -- будь что будет, она решилась. Пусть Уайна больше нет на свете, но отказав Инти, она как будто ещё раз убивала его. За завтраком она увидела Радугу, и та шепнула ей, что им надо поговорить наедине. Когда они остались вдвоём в её комнате, Радуга начала:

-- Заря, прости меня, что я рассказала о тебе Инти, не посоветовавшись с тобой, но пойми, из всех моих девушек ты -- единственная, кто подходил, да и к тому же, так будет лучше для тебя самой.

-- Лучше? Почему?

-- Конечно, мне было бы очень удобно, если бы ты стала моей помощницей, но я понимаю, что ты пошла сюда во многом потому, что тебе больше некуда было идти, а у Инти тебя ждёт пусть не очень лёгкая, но очень интересная жизнь. Я и сама вспоминаю годы, проведённые у него на службе, как самые лучшие годы своей жизни, хотя мне довольно тяжело порой приходилось, а закончилось всё вообще страшно, но зато это была молодость...

-- Молодость? Сколько же тебе лет?

-- 40, как и Инти.

Заря ничего не ответила, но её взгляд невольно выдал её удивление. Она всегда была уверена, что Радуге около 60.

-- Думала, что мне больше? Но это -- лишь последствия того дня, когда всё кончилось, -- немного помолчав, Радуга добавила, -- это случилось в Амазонии, я была там в качестве переводчицы, ведь я знала некоторые из местных языков и умела легко выучивать новые. Среди воинов Инти был один человек, который стал моим возлюбленным. Ведь запреты, налагаемые на Дев Солнца, касаются только времени пребывания их в обители, если ты покинешь её, то ты можешь выйти замуж, запрета на это нет.

-- Ну, с моими оспинами меня всё равно никто не возьмёт, -- ответила Заря.

-- Кто знает. В то время мне было около тридцати, а женщина в этом возрасте иными считается старухой. Так вот, мы с моим любимым надеялись, что вернёмся оттуда оба живыми, и что у нас потом будут дети, но увы... недолгим было наше счастье. Из-за одного предателя мы попали в засаду, а потом в плен. Нас пытали на глазах друг у друга, мой любимый умер, не выдержав мук, но так и не сказав ничего. Я каким-то образом дотянула до того момента, когда на палачей напали Инти с товарищами, меня отбили, но я уже так истекала кровью, что не надеялась выжить, и только просила, чтобы меня похоронили рядом с любимым. Я выжила, но порой у меня возникает чувство, что там и в самом деле похоронено моё сердце. Заря, я умоляю тебя, осторожнее! Одна малейшая ошибка, и ты можешь поплатиться своей жизнью, а порой не только своей. Если бы мы тогда вовремя распознали предателя! Ведь некоторые, в том числе и мой любимый, догадывались, что дело неладно, но другие, в том числе и я, отмахивались от этих подозрений.