Александр Афанасьев - Врата скорби (Часть 1)
Поскольку летчики считали себя "белой костью" – то и оборудовали свою столовую они как только смогли – с фарфоровыми тарелками, купленными вскладчину, с картинами на стенах, репродукциями но тем не менее, и даже со стыдливо прикрытым легкой шторкой "контрабандным" кальяном – командование кальян упорно не замечало. Да, некоторые подбавляли в курительную смесь и "зеленый сон" – но только после вылета, и в ограниченных пределах. Сами летчики следили друг за другом – звено штурмовиков состоит минимально из двух машин, истребительное звено – из четырех. Если хоть один не готов – погибнуть могут все, игра шла жесткая, без вариантов. Поэтому, по утрам никто и не думал подойти к кальяну.
В большом котле уже сварилось мясо – баранина с каким-то африканскими специями, делающими мясо соленым и жгучим. Его ели крупными кусками, которые за двенадцать часов готовки пропитывались рассолом – так было вкуснее. Кофе был не домашний, обычный, из большого сосуда – но неплохо и так, учитывая изумительные качества исходного продукта. Орудуя вилкой и небольшим складным ножом, капитан Шаховской принялся поглощать обжигающую нёбо баранину…
– Влад!
Князь недоуменно поднял глаза
– Ты что здесь сидишь?
– Не видишь – завтракаю… – недоуменно сказал капитан своему сослуживцу по полку, лейтенанту Гуревичу
– Бросай все! Там Грибов из-за тебя всех на ноль умножает.
Князь поудобнее перехватил вилку
– Из-за пяти минут боевая подготовка полка не пострадает. Скажи, что я иду от ангаров…
Как и все пилоты истребительной авиации, пусть и бывшие, князь Шаховской был гонористым, а княжеский титул и толика польской крови в жилах делали его гонористее втройне. Махнув рукой – бесполезно – Гуревич побежал обратно…
Неспешно доев мясо – проварилось и впрямь хорошо, выпив еще большую кружку более-менее приемлемого кофе, капитан, князь Шаховской направился к новым казармам…
Занятия по теоретической подготовке летного состава проводились на втором этаже новых казарм, в специально отведенном для этого зале, обвешанном плакатами с изображением боевой техники вероятного противника. Последним плакатом, появившимся на стене было изображение новейшего реактивного истребителя британцев под условным названием "Лайтнинг", молния. Инглиш Электрик, английские электрики, так их мать постарались, подкинули проблем русским авиаторам. Конец сороковых годов вообще ознаменовался началом коренного обновления авиационного парка. Старые добрые поршневые истребители – все эти Мессершмиты и Дорнье, Гаккели, Северские[32] и Дуксы, Ворхоки и Тендерболты, Си Фьюри и Харрикейны – все они сходили со сцены, уступая регалии королей неба машинам доселе невиданным. Вместо обтекаемых форм поршневиков – словно бочка с прилепленными к ней плоскостями, летчики даже брезговали попервой летать на таких машинах. Но все искупала скорость – необычная, дьявольская, за тысячу километров в час. Российская Империя пока не могла строить такие машина самостоятельно, пришлось закупить германские Блом унд Фосс, обтекаемые двухкилевые дьяволы, которым и полторы тысячи – не предел. Но их было немного, и они базировались там, где не попадали под первый удар британцев с моря. В глубине страны.
Князь попытался зайти в класс незамеченным – но это ему как всегда не удалось. Стоявший у доски – здесь была доска на стене как в гимназии, комэск, майор от авиации Петр Порфирьевич Грибов оборвал свою речь на полуслове…
– Господин капитан Шаховской… – Грибов недолюбливал дворян, хотя князь не мог понять за что как мило с вашей стороны, что вы соизволили присоединиться к нам. Если уж вы здесь – не соизволите ли вы немного рассказать нам о среднем британском бомбардировщике Веллингтон и особенностях борьбы с ним.
Несмотря на то, что чистых истребителей в зале было немного – командование авиации добивалось того, чтобы истребительную науку знали как можно большее число летного состава. Все понимали, что случись война – и первым делом придется бороться за господство в воздухе, имея противниками многочисленные авиакрылья с британских авианосцев и эскадры тяжелых бомбардировщиков. Борьба эта обещала быть тяжелой, кровавой и иметь подготовленный летный персонал на запас было жизненно необходимо. Когда начнется – учиться будет уже поздно.
– Охотно, господин майор – средний бомбардировщик Веллингтон, назвал так в честь города в Великобритании. Вас интересует "Марка один" или "Марка два", господин майор?
– Марка два будет интереснее, господин капитан
– Веллингтон Марка два, вырабатывается на заводах корпорации Виккерс, Великобритания. Моторы – либо Роллс-Ройс, либо Бристоль-Пегасус, менее мощные. Нормальная бомбовая нагрузка – примерно тысячу двести килограммов, максимальная – одна тысяча восемьсот. Максимальная скорость четыреста тридцать километров в час, крейсерская двести девяносто. Оборонительное вооружение – шесть пулеметов Виккерс, один пулемет в носовой установке, один пулемет – в астрокуполе[33] и по два – в хвостовой установке и в убирающейся подфюзеляжной. Имеются специальные модификации – самолет торпедоносец, транспортный самолет для буксировки десантных планеров и заброски малых групп противника за линию фронта, самолет с РЛС для наведения истребителей и управления боем.[34]
– Это понятно, князь, я уверен в вашем знании матчасти. Охарактеризуйте самолет как возможного противника воздушном бою, возможную тактику его применения, борьбы с ним.
– Самолет слабый, довольно тихоходный по нынешним временам. Скорость у него меньше, чем даже у более тяжелого "Вашингтона", не говоря уж о шестимоторнике "Виккерс Британия". Бомбовая нагрузка небольшая. При сопровождении этих самолетов истребителями, даже поршневыми возникнут проблемы связанные с разницей в скоростях. У того же Спитфайра крейсерская скорость больше километров на сто пятьдесят. Значит, при совместном полете либо истребители прикрытия будут идти в неоптимальном для себя режиме, либо бомбардировщики. Отсюда проистекает основная тактика борьбы со смешанными группами самолетов противника – бомбардировщиками с истребительным прикрытием. Полное звено – двенадцать машин делится на две группы – восемь и четыре машины. Большая группа должна атаковать сковать боем самолеты прикрытия. Они вынуждены будут либо увеличить скорость, либо их просто посбивают один за одним. Если они увеличат скорость – то оторвутся от бомбардировщиков. Меньшая по размеру группа атакует и выбивает бомбардировщики, действуя парами…
– Хорошо. Капитан, ответьте, с каких ракурсов Веллингтон максимально уязвим?
Князь ответить не успел – по нервам резанул сигнал тревоги…
– Вашу мать, Рубеж, я не могу поднять машины! У меня вся полоса – в ямах, самолет – это вам не танк и не автомобиль!
…
– Я говорю не могу. Как минимум час еще нужен на ремонт! Нет, штурмовик тоже не взлетит, все полосы закрыты. Гражданский тоже. Так точно. Есть.
…
Закрыв глаза, капитан Шаховской стоял – как раз под открытым настежь окном, где располагался полковой штаб. Нет, он не подслушивал, аристократ не будет подслушивать. Он вышел – чтобы лицо немного загорело, хотя куда уж там… В Адене было опасно загорать, солнце здесь было другим, жестоким. При короткой стрижке загорала кожа головы – сквозь волосы! Если не надел шляпу – запросто получишь солнечный удар. Люди здесь делались нервными, срывались по пустякам, много плакали. Британцы – когда эта земля принадлежала им – лишали на два года избирательных прав соотечественников, вернувшихся из Йемена. Считалось, что психика их серьезно подорвана и люди нуждаются в реабилитации.
А еще князь думал. Потому что если где то забивают колонну, а они не могут взлететь – это позор. Надо что-то придумать – и обмануть тех, кто обстрелял базу.
– Васильченко… – не открывая глаз, позвал князь
– Я здесь, ваше благородие…
– Ты помнишь, как полеты с авианосной палубы отрабатывали, когда здесь тренажера полноценного еще не было.
– Как ваше благородие?
– Машину цепляли на сцепку и…
– А… помню, ваше благородие.
– Машина та еще есть?
– Должно быть есть. Куда ж ей деться. На ней по-моему самолеты таскают, как раз она как тягач сделана.
– Проверь.
– Есть.
Васильченко убежал. Князь еще какое-то время смотрел на нестерпимое, проникающее даже сквозь кожу век солнце, потом повернулся и пошел обратно в штаб…
Майор смотрел на князя Шаховского так, как будто тот предложил ему перелететь всем полком и совершить посадку в Британском Сомали. Или вступить в содомическую связь прямо здесь, в кабинете, на столе.
– Капитан… Вам голову напекло, сударь. Идите, выпейте холодной воды.
– Никак нет, господин майор. План реальный.
