Василий Сахаров - Степные Волки (СИ)
В общем, не в то время мы решили пересидеть в Старой Гавани. Однако деваться некуда. Никто нас силой сюда не загонял, сами пришли. Поэтому, обсудив сложившуюся ситуацию, и посовещались меж собой, я отправился к столу, за которым сидели местные авторитеты.
— Чего тебе, малой? — первым меня заметил Дори Краб и его глаза тут же зашарили по мне.
— Пламен, кажется!? — весело выкрикнул хмельной Одноглазый. — Я вам денег обещал, но это позже, при себе нет ничего. Вот Папашу Бро кончим, и отдарюсь, мое слово крепкое.
— Нет, я не за деньгами. Мы с парнями хотим вам помочь. Вы к нам как к людям отнеслись, и если наша помощь нужна, то мы готовы.
В разговор встрял Кривой Руг, который, не отрывая взгляда от расстеленной на столе грубой карты района, бросил:
— Хорошо! Дори, дай парням арбалеты и научи пользоваться. Пусть в таверне на охране останутся.
Дори махнул мне рукой:
— Слышал? — спросил Дори и, увидев мой утвердительный кивок, добавил: — Отдыхайте, а завтра с утра Гонзо будет ждать вас во внутреннем дворе.
Проведя ночь в одной из комнат, ранним утром мы вышли на просторный внутренний двор. И местный вышибала Гонзо, в самом деле, уже ждал нас и проворчал:
— Долго спите.
Хмурый Гонзо подвел нас к деревянному столу, который находился рядом со стеной. Первым делом он дал нам пояса из старой плохо обработанной кожи, и к каждому из которых крепился уродливый металлический рычаг. Пояса были большие и неудобные, кожа и заклепки рассохлись. Но сообща мы их подтянули и смогли подогнать. После чего Гонзо откинул в сторону холстину, и мы увидели свое оружие, три устройства, в которых не сразу определили арбалеты.
Что такое арбалет и как он выглядит, мы знали. Довелось видеть, ибо, когда в Штангорде праздник, или происходило важное событие, вместе с городскими стражниками на патрулирование всегда выходили солдаты. Однако солдатские арбалеты, аккуратные, сверкающие металлом и тускло отблескивающие лаком, на уродцев, которые нам дал Гонзо, походили мало. Три куска плохо обработанного дерева, на которые крепились стальные и слегка проржавевшие луки с сопутствующим механизмом.
— Это чего? — возмутился Звенислав, и тут же заработал от вышибалы легкий шлепок по голове.
— Берите, что дают, — пробурчал он. — Нет больше ничего, все парням Одноглазого отдали.
После чего, с какой–то затаенной тоской, он произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Копишь оружие, собираешь, бережешь, а тут нате вам, вынь и положи. А кто отчет даст, куда потом оружие делось?
— Так что арбалеты? — напомнил я.
Здоровяк повернулся, взял один арбалет в руки и начал инструктаж:
— Вот это ложе и на него крепится все остальное. Внутри спусковой механизм с предохранителем — вроде все работает исправно, недавно смотрел. Он состоит из шайбы, зацепа для тетивы и фиксирующего механизма. Поверху ложа идет все остальное. Желобок посередине для того чтобы болты в сторону не уходили. Далее сам лук и к нему крепится тетива. Под низом идет металлическая пятка. Упираетесь одной ногой в нее, а тетиву цепляете крюком, — громила указал на металлический крюк на поясе. — А затем, разгибаясь, тянете до тех пор, пока тетива на стопор не встанет.
Он достал из чехла короткую стрелу, положил ее на стол и протянул арбалет мне.
— Пробуй.
Я попробовал сделать все, как сказал Гонзо. Уперся левой ногой в пятку и накинул на тетиву крюк. А потом, резко разгибаясь всем телом, потянул крюк на себя. Механизм затрещал, как бы ни лопнула тетива или не сломался механизм, но все получилось. Ура! Потом аккуратно вставил короткую стрелу–болт в паз и арбалет к бою готов.
— Сойдет, — буркнул Гонзо и указал на бревна, лежащие на другой стороне двора. — Забавляйтесь до обеда.
Однако мы занимались стрельбой не до полудня, а до самого вечера, с коротким перерывом на обед, и устали, словно ездовые собаки. Это поначалу было смешно и интересно болтами в бревна пулять. Однако потом болты следовало из этого дерева вытащить. Причем аккуратно. А когда после третьего–четвертого выстрела наконечники стали выпадать, их по новой на деревянную стрелу насаживать нужно. И монотонное упражнение, согнись–разогнись, тяжкая нагрузка на все тело, особенно на спину. Короче говоря, ощущения такие, как если бы весь день мешки тягали.
Наконец, день прошел, и мы, спрятав оружие и стрелы в чехлы, отправились на ужин. Кормили здесь просто отлично. Ключница Марта прониклась к нам сочувствием. Поэтому кормила как родных и близких людей. Ну, дай ей боги счастья, за ее доброту.
С нами за столом находился вор по кличке Лысый, и как–то так получилось, что мы с ним разговорились. И в конце ужина он пообещал свести нас с одним купчиной из дромов. Не то чтобы мы так уж горели желанием увидеть бывшего земляка. Но мало ли, вдруг этот купец знал наших родителей? Ведь сами мы только имена помним. Жаль, прервали нас, и разговора не получилось, интересный человек этот Лысый. Ну, ничего. Может быть, еще встретимся с ним.
Тем временем наемники и пираты вооружались. У каждого бойца, если не доспех или кольчуга, так хоть какие–то элементы защиты имелись, щит или шлем, на худой конец толстая войлочная куртка или плотная шубейка с меховой шапкой. За полчаса здоровенные жизнерадостные мужики, весело попивающие пивко и знаменитые взвары толстушки Марты, превратились в дисциплинированный отряд из восьми десятков обвешанных оружием головорезов. А затем, под командованием своих авторитетов, они направились вниз по улице к морю, на противоположный конец Старой Гавани.
Таверна «Отличный Улов» опустела, и остались в ней только пять молодых девчат во главе с Мартой, готовившиеся к приему раненых, вышибала Гонзо, засевший в центре зала с двумя хорошими арбалетами. Ну и мы, отправившиеся со своими стрелковыми механизмами, которые трудно назвать арбалетами, на второй этаж.
Мы расположились в угловых комнатах, и через открытые двери могли перекликаться друг с другом. Нам помогли, теперь наш черед ответить услугой за услугу. Правда, напасть на таверну вряд ли кто–то решится и бойцы Бро рядом с ним. Однако все возможно и расслабляться нельзя.
Неказистый, но достаточно надежный и пристрелянный арбалет лежал на подоконнике. А я разместился на табуретке и сидел в полной темноте. Осматривал освещаемую луной улицу и чувствовал себя, пусть не воином, который защищает свой дом, но что–то очень близкое к этому в душе было.
Прошло два часа и ничего не происходило. Время от времени я окликал друзей и продолжал наблюдать за окрестностями. Казалось, что вся Старая Гавань замерла, в ожидании чего–то, и затаилась. Ни звука, ни шороха, ни теней.
Хлоп! Я только на миг прикрыл тяжелеющие веки и тут же встряхнулся. Где–то возле самого моря вспыхнули сполохи огня. Взметнулись к темному небу длинные языки пламени, и мне показалось, что я даже расслышал звон металла о металл, яростные крики и стоны умирающих людей. Нет. Конечно же, мне это только показалось. Харчевня «Щедрый Бро» загорелась — это да, есть такое. А вот крики я слышать не мог, далековато.
— Фьюить! — где–то совсем рядом, в полной тишине, кто–то громко свистнул.
Курбат и Звенислав это тоже услышали. Перебежали к окнам с моей стороны и напряглись. Слышно как они заерзали на своих постах, и мы, насторожившись, взяли уже взведенные арбалеты наизготовку, как наставлял Гонзо. Вдоль улицы мелькнула тень, а за ней другая. И вот уже полтора десятка человек бегут к таверне. Папаша Бро все–таки решил нанести превентивный удар. А может быть это чья–то самодеятельность, и шакалы решили поживиться, пока хозяина дома нет?
«Давайте, — промелькнула у меня мысль, — нам есть, чем вас встретить».
Щелк! Щелк! Щелк! — наши арбалеты ударили вразнобой.
Промазать было трудно, с десяти- восьми метров не промахнешься. Тем более на входе нападавшие скучились в толпу. Две тени с криком упали на мостовую, и еще одна, громко выругавшись, откатилась в сторону. На ощупь, освещаемые лишь луной и далеким отсветом набирающего силу пожара, мы перезарядили корявые пародии на арбалеты и, не видя внизу целей для стрельбы, помчались в общий зал.
Нападавшие уже здесь. Их восемь человек, и это не парни Папаши Бро. Скорее, они похожи на залетных ночных ухорезов из Гратры. Только у них и степняков носить в ушах тяжелые серьги символ почета и показатель авторитетности. Рыцари ножика и топора. Шакалы, как есть шакалы приблудные. Пять пришлых окружили со всех сторон Гонзо и зажали его в угол. А еще трое орудовали за стойкой, пытаясь выломать дверь на кухню и достать спрятавшихся там девчонок и Марту. Видимо, они надеялись, что ключница знает, где Кривой Руг прячет свое золото.
Осматриваться некогда. Но я заметил, что у входа валялись три тела и весь пол густо заляпан кровавыми отпечатками сапог. Гонзо молодец, проредил врагов.
