Александр Михайловский - В царствование императора Николая Павловича
— Ты, Тоха, морду-то не криви, — сказал Сергеев, заметив брезгливую ухмылку на физиономии Воронина. — Хрущевы-то были разные. Александр Петрович Хрущев за проявленную храбрость на поле боя был награжден золотым оружием с бриллиантами, а это, если бы ты знал, редкая награда.
Так вот, о моем предке. При битве за Селенгинский редут он получил ранение в грудь, и чудом остался жив. Спас его замечательный доктор Николай Иванович Пирогов. Наверное слышал о таком. А фельдфебель тот, награжденный за храбрость двумя солдатскими Георгиями, как "севастополец" получил льготы, и сын его окончил начальную школу и реальное училище. И дослужился потом до "мокрого прапора" – был такой чин в Морском ведомстве. Иван Харитонович Сергеев поучаствовал в войне 1877–1878 годов. Служил на пароходе "Великий князь Константин" под командованием самого Степана Осиповича Макарова. Вот так и началась наша военная династия.
— М-да-с, — занимательно, — сказал Шумилин, — только я не совсем понял, ты, Витя, хочешь в прошлом найти своего предка? А зачем?
— Хочу посмотреть на него, понять, что это были за люди, такие, — задумчиво сказал Сергеев, — ведь все, что у нас, и в нас – это их заслуга. Знаешь, Шурик, я человек военный, и не люблю разглагольствований, которых наслушался от наших замполитов, начиная с военного училища. Только вот запомнились мне, дружище, слова, кровью сердца написанные замечательным писателем и участником войны Валентином Саввичем Пикулем. Запомнились так, что я их выписал, и перечитываю время от времени, чтобы не впасть в наше нынешнее всеобщее обыдление.
Сергеев достал из кармана куртки записную книжку, раскрыл ее, и стал читать, хотя по лицу его было видно, что эти слова он выучил наизусть:
Никогда не думай, читатель, что история – это только история. Давнее нашей земли и нашего народа удивительно сопряжено с нашим сегодняшним днем.
Не верь тому, кто скажет тебе: – Это нам не нужно… Это история!
Иногда люди не понимают, что история – это и есть наша современность. Нельзя изучить современную жизнь и познать ее политические требования к нам – без знания истории! Если человек говорит: "Я знаю историю", — это значит, что он знает и современность. Если человек говорит: "Я знаю только современность", — это значит, что он не знает ни истории, ни современности!
Из ничего ничто и не рождается.
Были люди до нас, теперь есть мы, будут и после нас. Воин русский на поле Куликовом – это воин при Кунерсдорфе. Воин при Кунерсдорфе – это воин на поле Бородинском. Воин на поле Бородинском – это воин на Шипке. Воин на Шипке – это защитник Брестской крепости…
Изменились идеи, другими стали люди. Но родина у них по-прежнему одна – это мать-Россия; и во все времена кровь проливалась во имя одного – во имя русского Отечества. Мы не провожали в поход павших на поле Куликовом. Не нас разбудили рыдания Ярославны. Мы не знаем имен замерзших на Шипке…
И все-таки мы их – знаем! Да, мы их помним, мы их видим, мы их слышим, мы их никогда не забудем. Ибо это наши предки, читатель. В истории есть голос крови.
Этот голос ко многому нас обязывает. Не будем искать славы для себя.
Мы говорили в дни Батыя,Как на полях Бородина:Да возвеличится Россия,Да сгинут наши имена!
Сергеев захлопнул блокнотик, спрятал его в карман, и тихо сказал, — вот видишь, Тоха, почему мне надо быть ТАМ. Как аввич говорил – "голос крови"? Считай, что это он…
— Да, Иванович, — сказал Шумилин, — ты прав, как всегда. И что бы мы делали без нашей армии? В общем, давай подумаем как следует, что и как мы можем сделать в прошлом. Чем мы сможем быть полезными предкам?
— Шурик, ты меня извини, — сказал Антон, — но сделать что-то полезное можно лишь после того, как мы переберемся туда на ПМЖ. Так набегами, наездами мы ничего путного не сделаем. Межвременной туризм с элементами межвременной фарцовки. Это не по мне. Конечно, связь с нашим временем терять нельзя, но придется нам стать "засланными казачками" в XIX век.
— В общем так, ребята, — сказал Сергеев, подводя черту этой, несколько сумбурной дискуссии, — давайте сядем рядком, поговорим ладком. Антон, достань лист бумаги, завари кофе покрепче, сейчас наведем резкость, покумекаем, и составим план дальнейших действий. Мы, люди военные, планировать любим больше, чем бывшие партийные чиновники. Кстати, Антон, когда у тебя следующая встреча с Одоевским?
— Завтра ждем их сиятельство, — ответил Воронин, — обещал быть, как штык. С нетерпением готовимся к новой встрече с предком.
— Вот и замечательно, — сказал Виктор, — попили кофе? — Тогда почнем помолясь. — Антон, давай пиши: пункт первый – наладить надежную работу машины времени. Проэкспериментировать – какую максимальную массу может пропустить портал в один замес… Ответственный – Антон Воронин.
Пункт второй – о финансировании наших работ… Запомните, ребята, — никакая это не фарцовка, а самая настоящая операция обеспечения…
Цели определены. Задачи поставлены. За работу, товарищи!""Мозговой штурм" на квартире Антона продолжался часа три. Потом его участники выдохлись и еще раз попили кофейку. Ну а затем, Сергеев, как инициатор всего происходящего, подвел черту. Он разложил на столе исписанные и исчерканные шариковой ручкой листы бумаги, и сказал, обращаясь ко всем участникам совещания.
— Итак, что мы имеем в остатке? Начнем по порядку. Пункт первый – машина времени. Кстати, Антон, звучит это как-то… Давай будем ее называть по-другому. Например: аппарат, агрегат, прибор, установка… Выбирай сам.
— Пусть будет агрегат, — ответил Антон, — вроде вполне нейтрально, и для постороннего достаточно непонятно – о чем собственно идет речь.
— Хорошо, — согласился Виктор, — установлено опытным путем, что агрегат имеет возможность перемещать во времени три человека зараз. А больше может?
— Ну может, еще одного, но больше – вряд ли, — сказал Антон, — и так машина, извини, агрегат, работает на пределе мощности. Тут все упирается в проводку. В самый ответственный момент могут накрыться предохранители, или полетит что-то в энергопитании дома. И будет мне в дверь квартиры ломиться местный управдом Бунша с воплями: "Товарищ Воронин, прекратите свои хулиганские опыты…"
— Угу, — сказал Сергеев, — а если тебе перевести твой агрегат в мою автомастерскую. Там у меня с энергопитанием получше. Сам знаешь, у меня там тельферы, станки, мойка, в конце концов. Освобожу для тебя один ангар, и будем работать оттуда. Ну это если понадобится перебросить в прошлое что-то габаритное.
— Шурик, ты помнишь, где находится моя мастерская, — спросил Сергеев и Шумилина.
Тот кивнул головой и ответил, — на Энгельса, рядом с парком Лесотехнической академии. А что, это важно?
— Важно, мой друг, важно, — с улыбкой ответил Виктор, — а ты помнишь, какая станция пригородной электрички находится поблизости?
— Вроде, Ланская, — ответил Шумилин, — и тут до него дошло. — Витек, ты гений! В 40-е годы XIX века эта местность принадлежала графам Ланским. А жена князя Одоевского, Ольга Степановна, в девичестве – Ланская!
— Именно так, воскликнул довольный Сергеев, — можно построить что-то вроде амбара на землях ее кузена, и без лишнего шума принимать габаритные грузы из будущего. А у меня в мастерской ты можешь сварганить и агрегат помощнее, и завозить ко мне любые вещи, естественно, с моего разрешения, — Виктор хитро прищурился.
— Вы все такие умные, а я, выходит, дурак, — язвительно сказал Антон, — есть и меня мысль, как перебрасывать в прошлое крупные вещи. Помните, я ездил к своему знакомому в Кировск? Ну он мне еще помог советами по нашему агрегату…
— Помним, — ответил за всех Шумилин, — только ты, Тоха, не тяни кота за хвост, говори прямо, а то и так от говорильни голова уже болит…
— Так вот, рассказал мой знакомый о феномене, который существует в окрестностях Кировска. Дескать, есть там роща, бывшее языческое капище, в которой порой происходят странные вещи. Ну люди пропадают, а потом появляются в другом месте, на сотни верст от этой рощи. Ну и все такое прочее из репертуара журнала "Тайны ХХ века".
Незадолго до этого я сделал прибор, который назвал его "времядетектор". Он фиксирует места, где имеются природные "пробои во времени". Я не поленился, и проверил "кировский феномен". Оказывается, там есть некий канал между прошлым и будущим, который можно будет использовать для мобильной переброски предметов из XXI века в век XIX, и, наоборот. Допустим, устанавливаем агрегат в фургончик, типа "Газели". Работать он будет от бортовой сети. И вместе с грузовиком, в котором складированы товары, которые надо отправить в прошлое, мы подъезжаем к этим Красным Соснам. Включаем агрегат, получаем пробой во времени, и оказываемся там, где нам надо. Конечно, надо будет проэкспериментировать еще над всем этим, но по моему разумению, все должно быть именно так.
