Орден Святой Елены (СИ) - Виталий Абанов
Так что я прекращаю попытки «достучаться» до сердец и начинаю разыгрывать Уварова в полный рост.
— Кто будет сторожить сторожей? — делаю вид, что не понимаю этой идиомы. Максим Эрнестович намекает мне, что внедряя агентов в аристократическую среду — надо их контролировать. Само по себе это сложно, тут внедрить не сильно выйдет, надо вербовать, потому как аристократы все друг друга знают, если не лично, то через два-три рукопожатия. Тут или придумывать историю «о единственном наследнике древнего рода, который все-таки выжил» или награждать титулом кого-то из лояльных. Но и в том, и в другом случаях — отношение к таким людям в высшем обществе будет достаточно настороженным. Вот и пытается Максим Эрнестович меня завербовать… потому что я для него — идеальный кандидат. Раньше был в контрах со своей родней, ну, разве что кроме Ай Гуль. В высшем свете известен, но репутация закрепилась не очень, да и Родовой Дар не открывался долго, а еще проблемы с деньгами были… в общем все основания для молодого офицера, фактически сосланного на Восточный Фронтир — возненавидеть аристократов. Много ли для этого надо? Совсем немного. А тут — Дар открылся, подвиг совершил, свет снова принял… но осадочек-то остался. Такому предложи «а хочешь еще и отомстить?» — согласится. Вон, Мещерская только и думает, как Денисьевым головы пооткручивать, уж на что рациональная женщина, а глазки кровушкой наливаются как у быка…
— Так вот! — хватаю лист бумаги и начинаю черкать на нем: — поглядите! Сюда ставим одного сторожа, он смотрит… вот сюда. За ним — еще одного, который сторожит этого сторожа… пока понятно? Ага. Вот тут — еще одного, который сторожит того, который сторожит первого… и сюда еще одного, видите? А за ним уже может следить первый! Круг замкнулся и у нас есть «кольцо сторожей»! Каждый из сторожей следит за предыдущим, как вы и хотели, quod erat demonstrandum! Это словно Уроборос, змий который самое себя пожирает! При этом около тридцати процентов внимания каждого сторожа мы можем перенести на окружающие объекты, то есть эта система не замкнута внутрь себя, она гибкая и может трансформироваться. В вашем же случае, Максим Эрнестович, все очень просто — вам нужен контролирующий орган. Например — я. А то, когда СИБ некому сторожить — непорядок. Просто наделите меня контрольной функцией, я у вас сразу порядок наведу. Вот скажем, сегодня у нас пятница, да пост на дворе, скромнее надо быть, а у вас трость вызывающая, да и на обед вы в ресторан ходите. Неужто у Службы деньги лишние? Почему сотрудники в рабочее время не работают, а по ресторанам шатаются? При мне такого не будет, уж извините, Максим Эрнестович! Мы с вами, конечно, знакомы, однако от ваших действий зависит безопасность Империи и самого Батюшки-Императора! Огромная ответственность, а вы по ресторанам чаи гоняете!
— Да погодите вы…
— Нет уж, извольте! Я закрывал глаза на вопиющую халатность со стороны вашей Службы, но доколе⁈ И на Восточном Фронтире как в бой идти — так и нету никакой СИБ, а как на бедную девушку надавить да пытать ее — так сразу нарисовались! Хорошо, что я сразу же в них шпионов, вредителей и саботажников распознал, не могут наши так со своими поступать, верно же я говорю? Ну вот. А таких вот саботажников в вашей службе полно, дайте мне документы и полномочия, я вас всех зачищу… да и времени много не надо. За сорок восемь часов всех выявлю и нейтрализую. Так что я очень рад.
— Чему это?
— Как чему? Вы же, Максим Эрнестович пришли ко мне с предложением, верно? Ну вот. Хотите, чтобы я вашу службу возглавил, ибо нет человека более любящего государя-Императора и Империю, чем я. Вот каждый колосок в поле люблю и все эти березки да сосны. Про людей уже не говорю — всех люблю, кого, где догоню, там и люблю.
— Да уж… — ворочает головой СИБовец: — наслышан…
— Так что лучшей кандидатуры и не найти. Я согласен. Давайте сюда ваши бумаги и приступим. Кстати, Макс, раз уж так дела пошли — застегни пуговичку.
— Что?
— Пуговичку, говорю, застегни. Вот тут. — обозначаю ему рукой пуговицу на воротнике: — а то ходишь как цивил штатский, прости господи. Пока это не является нарушением, но только пока. Главное тут — как ты выглядишь. Ты же не просто вахлак из подворотни, ты репрезентуешь тут волю Императора, а у тебя пуговичка болтается. Ты чего? Саботаж? О! Так ты — саботажник⁈ А, что, все сходится… ты и слушать меня не стал, когда я о реальных проблемах начал говорить и на рода благородные стал натравливать, таким как ты Империя поперек горла, а⁈ Признавайся, ну! — я встаю с кресла и наклоняю голову в сторону, разминая шею и хрустя позвонками.
— Владимир Григорьевич! — вскакивает на ноги мой оппонент: — успокойтесь! Пожалуйста!
— Развелось врагов в отечестве! — продолжаю юродствовать я. Даже, некоторым образом, удовольствие от этого получаю. Демагогию на пустом месте развожу, конечно, однако же и задуматься есть над чем. Вон, пусть лучше задумаются что с народниками делать и как погромы шичей в пригородах да бунты в провинциях предотвращать, чем на балы шастать, измену вынюхивая. Оно, конечно, понятно, в вальсе с красоткой кружиться по паркету да шампанское пить — это вам не в провинции мерзнуть в гостинице с клопами… а на бунт потом можно таких как моя кузина бросить, одним камнем двух зайцев.
— Хорошо! — поднимает руки вверх Максим Эрнестович: — хорошо! Не хотите — и не надо. Просто я хотел об услуге попросить и…
— Ступайте к черту, Максим Эрнестович… — отвечаю я. В дверь проходит официант с тележкой, на которой расставлены блюда, накрытые серебряными колпаками. Несмотря на колпаки — в воздухе сразу начинает пахнуть чем-то очень вкусным.
— Чтобы просить об услуге — надо сперва что-то сделать. А вот вы что для меня сделали? Папку со сведениями передали? Это вам и нужно было. Ну нет. За Императора
