Цена империи. Фактор нестабильности (СИ) - Влад Тарханов
Я себе взял самое собачье время — перед рассветом. Михаил разбудил меня. Поверил револьвер, занял пост, а Михал завалился на лежанку из нарубленных веток, укрытых брезентом, пододвинул под голову вещевой мешок и быстро заснул. Это все верно — когда есть возможность, солдат должен высыпаться. Под утро было довольно-таки зябко, поеживаясь, огня не разжигал — мне бдить надо. Пока это, бдил, задумался, был такой грех.
Я вообще-то не ожидал, что Михаил Николаевич так быстро приблизит меня и поручит важное дело. Была такая мысль — поблагодарит, отдарится новым чином да отправит в куда-то в Саратов руководить жандармами али на полк поставит, тут уже как ему приспичит. Ан нет, оценил… Причем весьма серьезно оценил. Внимательно прочитал мой отчет и по поездке в Швейцарию, и в Германию, особливо в Лондон и Шотландию. Все его интересовало, насколько в гордых скотах угасла жажда свободы. Я утверждал, что абсолютно, особенно среди аристократии, которая почти вся слишком тепло и хорошо чувствует среди английской, чуть пониже дым, чуть поменьше апломб, но в принципе, надеяться на сепаратизм в Шотландии мало толку. Вот в Ирландии — совсем другое дело. Там можно найти уязвимые точки и есть с кем столковаться. Что меня удивило, так это подход Государя к любому вопросу. Он никогда не рассматривал проблему изолировано, как какое-то явление, а старался разглядеть связи того или иного события с другими событиями, искать причины и возможные взаимосвязи. При этом не раз и не два говорил мне, что у всех войн, конфликтов и заговоров есть имя, фамилия и отчество. Интересы различных кланов, групп, классов — все это надо уметь просчитывать и учитывать. Ибо можно начинать войну, чтобы, угробив тысячи людей, получить жалкий клочок никому не нужной земли, а можно предотвратить войну ударом кинжала или метким выстрелом. И это будет благом для государства. В целом, трезво оценивая успехи нашей разведки, Михаил Николаевич критиковал ее за весьма низкую эффективность, если оценивать общий результат. «Мы в подметки не годимся ни разведке Ватикана, ни нашим заклятым врагам — британцам. В этом деле нам расти до них и расти» — так не раз говаривал мне император, напоминая, что использовать чужой опыт необходимо, но нам обязательно надо придумывать свои собственные приемы и методы. «Удивил, следовательно, победил» — напоминал он фразу гениального Суворова. Если внешняя разведка велась через военных атташе и некоторых энтузиастов, подчиняясь министерству иностранных дел, то теперь она была подчинена министерству Милютина, при этом имела четкое разделение на легальную (те же военные атташе и наблюдатели) и нелегальную, к которой начали целенаправленно готовить отобранный контингент. Ну и мои ребята, которые подчинялись только мне и государю — это группа силовых операций. И их я готовил по специальной программе, которую мне тоже предложил лично Михаил Николаевич. Моим наибольшим успехом была операция в Лондоне, которую провел Паоло Рикардо — гражданин Швейцарии, завербованный мною семь лет назад. Этот мелкий полицейский чиновник, вышедший в отставку после того, как перешел дорогу весьма серьезному человеку, испытал на себе все прелести местной «демократии», в которой прав тот, у кого больше прав, в смысле, денег. Сфабрикованность обвинений против него была очевидна, но… полицейское начальство решило сие дело замять, Паоло ушел в отставку, оказавшись без средств к существованию, ибо пенсии ему не назначили. Он еще пытался чего-то там добиться, но тут я его нашел и попросил помочь проследить за некоторыми неблагонадежными элементами. Паоло имел своих осведомителей, которых никому не передал, а потому его помощь оказалась неоценимой. И оплачена была достаточно щедро. Будучи человеком опытным, он вовремя почуял нездоровый интерес к себе со стороны бывших коллег, по-видимому, простимулированный его недоброжелателем. А тут еще выплыла связь этого господина с семьей британских Ротшильдов. Когда Паоло перебрался в Германию, сменив имя и фамилию, я снова связался с ним и встретился в Потсдаме, где он проживал под личиною отставного военного-инвалида. Узнав, что мне надо, каково будет финансирование и поддержка этого проекта, Паоло долго не раздумывал, а сразу же согласился. Прибыв в Лондон, он через какое-то время вышел на банду Мэрилебон, орудовавшую в Лиссон Гроув. Как ему это удалось? Удалось и все тут. В отчете, что лежит в сейфе Государя, можете прочитать подробности. Не сразу банда согласилась на это дело — слишком серьезное и масштабное оно было. Для того, чтобы провернуть еще и ограбление банка привлекли и банду Негодяев. И если с налетом на клуб справились сами мэрилебоновцы, то основная тяжесть работы по банку Ротшильдов легла на Негодяев, к которым примкнуло еще несколько наемников вместе с самим Паоло. Налет на банк Ротшильдов, в котором проходило совещание британской ветви этого весьма влиятельного семейства оказался более чем результативным. В ходе ограбления были не просто вывезены сокровища через заранее подготовленный подземный ход, ведущий в коллектор и Темзу, но и устранены Альфред де Ротшильд, Фердинанд Джеймс фон Ротшильд, Леопольд де Ротшильд и Натан Майер Ротшильд, кроме этого погиб и старый недруг Паоло, швейцарский финансист и банкир Натаниэль Ласси, сотрудничавший с Эдмондом Ротшильдом и приехавшим в Лондон по весьма срочному делу. Из-за него и налет на банк Ротшильдов был перенесен на два дня, хотя планировалось все с делать в один день, чем дезориентировать лондонскую полицию. Но итак хорошо получилось. А бандиты? Получили свою честно заработанную долю, загрузились в подготовленную для бегства шхуну,
