Игорь Харичев - Своя вселенная
Он ещё думал о столь диковинных вещах, как польза для страны, людей. Юношеская наивность. Василию не хотелось его разочаровывать.
– Оставьте ваш материал, – вполне доброжелательно произнёс Петровский. – Постараюсь помочь с его публикацией.
«Тамошние редакторы боятся, – размышлял он, отпустив молодого писателя, – а нам чего трусить? Для нас областные власти не указ. Напечатаем. Секретарь я или нет? Сделаю распоряжение, напечатают… Нравится мне такая работа. Сиди, принимай решения. Никаких проблем.»
Это было приятное открытие. Всяческие опасения, что у него не получится, оказались напрасными. Зря он сказал секретарше, что явился ненадолго. А впрочем, разве нельзя на время покинуть кабинет? Он, Петровский, хозяин положения. У него могут быть важные дела. Он поднялся.
– Вернусь, но сейчас не могу сказать, через сколько, – прозвучало из его уст в приемной.
Коридор вывел его на улицу. Тёплая погода, похоже, надолго покинула Москву, неприветливое пасмурное небо накрывало старую усадьбу, двор, прилегающие здания. Миновав большие кованые ворота, Василий ступил на Поварскую, которая здесь по-прежнему называлась улицей Воровского. Он двинулся в сторону Кремля.
Самые обычные люди попадались ему. Петровский думал о том, что делают их двойники в покинутой им вселенной? Так же идут по улице? А чем занимается его собственный двойник? Разобрался, что к чему? Пришёл на работу в редакцию дурацкого журнала? А как там Светлана? Лена? Заметили странности в поведении или нет?..
– Привет, Василий. – Какой-то неизвестный человек, широко улыбаясь, протягивал ему руку для пожатия.
– Привет, – осторожно отвечал Петровский.
– Как жизнь?
– Проистекает.
– Все пишешь?
– Пишу.
– Писательский труд – напрасный. Изображение победило слово. Сначала телевидение, а теперь Интернет положили конец книгам. Осталось дождаться, когда переведутся чудаки, пытающиеся их читать назло современной жизни.
– «В начале было слово.» Так сказано в Библии.
– В начале было действие. Что такое, по-твоему, Большой взрыв? Действие. А там, где есть действие, должно быть изображение. Как следствие этого действия.
«Что за придурок? – возмущался про себя Василий. – Откуда? Так дерзить секретарю Союза писателей. Засранец!»
– А что, партия одобряет гипотезу Большого взрыва? – весьма строго поинтересовался Петровский.
Тревога мелькнула в глазах весельчака.
– Не знаю… – протянул он.
– А надо бы знать. Вопрос очень важный, – назидательно закончил Петровский, отвернулся, продолжил движение.
Большой книжный магазин жил своей размеренной, интеллектуальной жизнью. Василий обходил прилавки, придирчиво смотрел на выставленные книги. Такого богатства, какое он покинул, здесь не было, тем не менее, выбор мог порадовать глаз.
– Василий Игнатович, – раздался рядом восторженный голос. – Что же вы не предупредили. Мы бы встретили вас. – Она была немолодой, эта женщина, и весьма элегантной. Темные волосы обрамляли ещё хранившее сдержанную красоту лицо. – Книга ваша продается неплохо. Знаем, что вы пишете новый роман. Ждём с нетерпение. Готовы провести читательскую конференцию. Если вы не против, можно организовать подписание книг. Читатели это любят… – И вдруг, обеспокоившись, что упустила важное. – Кофе не желаете? Прошу вас пройти в мой кабинет.
Василий хотел отказаться, но передумал. В конце концов, пусть эта рафинированная дама угостит его чашечкой кофе. Его не разочаровали – ароматнейший напиток появился перед ним в изящной чашке. Восторженные глаза наблюдали за его действиями. Следовало что-то сказать.
– Один мой знакомый, – вальяжно проговорил Василий, – уверяет меня, что телевидение и Интернет вскоре вытеснят книги. То есть, слово будет вытеснено изображением, связанным прежде всего с действием. Конечно, отчасти это произошло. Но я не верю, что слово будет вытеснено полностью… А что вы думаете по этому поводу?
Она почему-то растерялась, её взгляд заметался.
– Ну… книг стали меньше покупать в последние годы… Может быть, из-за того, что стало больше развлекательных программ на телевидении… Но всё равно покупают. Сейчас так много хороших книг… Ваши, в том числе.
– Конечно, Интернет имеет определенные преимущества, – с важностью продолжал Петровский. – Легко находить любую информацию. Но разве может компьютер дать то наслаждение, которое получаешь, открывая хорошо изданную книгу?
– Ну что вы, никак не может. Никак, – с детской непосредственностью заверила Василия начальница книжной торговли.
Через полчаса он вернулся на рабочее место. Ему хотелось исполнять те обязанности, которые были на него возложены здесь, в этой вселенной. Плодотворная деятельность на благо страны и людей продолжилась.
Конец рабочего дня положил предел его бурным усилиям. Покинув кабинет, Петровский отправился по соседству. Центральный дом литераторов привычно пропустил его внутрь, позволил пройти в Нижний буфет.
Астахов ждал его. Каким странным, пронзительным был его взгляд. Василий занял место напротив.
– Вы оттуда, из… Дома Ростовых? – прозвучало вдруг.
– Да, – отвечал Петровский, немало удивленный и вопросом, и формой обращения на «вы».
Теперь любитель космологии выглядел обиженным.
– У меня возникло подозрение… что вы меня обманываете.
– Как?!
– Вы не попали к нам из другой вселенной, а так и работали в Союзе писателей. А деньги, те, которые вы мне показывали, сделали на Гоззнаке. И документы на машину. Поэтому они как настоящие.
Господи, этого ещё не хватало! Какое-то сумасшествие.
– И зачем это сделано? – холодно поинтересовался Василий.
– Чтобы ввести меня в заблуждение. Чтобы я поверил, что параллельные вселенные существуют.
– И кто, на твой взгляд, это придумал? – аккуратно продолжал задавать вопросы Петровский.
– Не знаю. Может быть, КГБ.
– Оно ещё есть?
– А куда оно денется.
Надо было как-то образумить его.
– Дима, ты – учёный. Давай подробно рассмотрим ряд аспектов, связанных с твоим заявлением. Изготовление денег, будто бы прибывших из параллельной вселенной, требует немалых затрат. Надо разработать макет, сделать клише и так далее. Требует затрат?
– Требует, – осторожно согласился Астахов.
– Сам заговор против тебя тоже влетит в копеечку. Надо всё продумать, проработать, потом – осуществить. Для этого нужны люди, нужна координация их действий. Так?
– Так.
– И вот главный вопрос: зачем тратить время, силы, деньги лишь для того, чтобы убедить физика Астахова в существовании параллельных миров?
– Не знаю… – Каким беспомощным он выглядел. – Чтобы я оповестил об этом мир.
Логика изменила ему. Петровский тотчас парировал:
– Вспомни, ты хотел оповестить. Сам, без моей подсказки. Правда, не мир, а Центральный комитет КПСС. Кто тебе не позволил сделать это? Кто?! Я. И после этого ты подозреваешь меня в сотрудничестве с КГБ? Да и зачем КГБ ставить в известность мир о параллельной вселенной, в которой скинули советскую власть?
– Чтобы показать, как плохо без неё, – упрямо буркнул Астахов.
Снисходительная улыбка зацепилась на лице Василия.
– Дима, Россия – не то место, где бывает хорошо, какая бы власть ни правила. Нет никакого смысла вводить в заблуждение кого бы то ни было.
Астахов помолчал. Виноватый взгляд был итогом размышлений.
– Пожалуй, вы правы…
– Разумеется, прав. Почему ты говоришь со мной на «вы»?
– Простите… То есть, прости.
Петровский смотрел на него с весёлой улыбкой.
– Выпьем?
– Давай. – Лицо физика сохраняло задумчивость.
Зная теперь, где он работает и какую должность занимает, Василий решил потратить деньги, оставшиеся после обмена стодолларовой купюры. Визит к буфету обернулся появлением на столе бутылки вина и большой тарелки с мясным ассорти. Первый тост был за параллельные вселенные.
Стаканчик тёмно-красной жидкости оказался как нельзя кстати. Астахов расслабился, подобрел.
– Ещё? – поинтересовался Василий.
– Да.
Теперь выпили за советскую науку. Вальяжно откинувшись на спинку стула, Петровский попросил:
– Расскажи что-нибудь. Про космос, про мироздание. Признаться, это оказалось интересно.
Немного поразмышляв, Астахов заговорил с некоторой озабоченностью:
– Разные есть исследования. Например, сейчас идёт шум по поводу работы двух американцев, согласно которой пару миллиардов лет назад скорость света была меньше, чем в настоящее время. Если это подтвердится, теория Эйнштейна будет торпедирована, а современная физика потребует кардинальной переделки.
– Пару миллиардов лет назад? – усомнился Петровский.
– По космическим меркам это немного, – поспешил заверить его Астахов.
– И физику придётся переделывать?
– Да… Меня такая перспектива не пугает. Зато полученный американцами результат повышает шансы на признание теории струн, а значит, и дополнительных пространственных измерений. Так что скоро от человечества потребуется пересмотр многих устоявшихся представлений.
