Игорь Градов - Пока «ГРОМ» не грянул. На Берлин в 1941 году
- Итак, давайте начнем с самого начала. Когда вас завербовал Остерман?
- Мистер Лонг, сэр... - пролепетала Анна.
- Капитан Лонг, с вашего позволения. Но вы, конечно, можете звать меня Кристофер. Все-таки мы уже год сидим в одной комнате, пора бы перейти к более простому обращению.
- Я не знаю, с чего начать... Поверьте, все так неожиданно для меня.
- Верю, поэтому начните с самого начала - когда Карл Остерман познакомился с вами. Где и когда это произошло?
- Здесь, в этом кафе, примерно полгода назад.
- Прекрасно, продолжайте...
Анна рассказала Лонгу все - и про то, как стала любовницей Остермана, и про его просьбу приносить из посольства копирку, а также про деньги, получаемые за услуги. Капитан слушал молча, лишь изредка задавал уточняющие вопросы. Когда Горн закончила, Лонг достал сигарету, снова закурил и спросил:
- Вы помните, что было в последнем документе, переданном вами Остерману?
- Конечно, у меня хорошая память. Это доклад о планах Советского Союза по ведению войны с Германией. Я сразу поняла, что это важная бумага.
- Правильно, - кивнул головой Лонг, - действительно очень важная. И что сделал с ней Остерман?
- Не знаю, он мне никогда не говорил, куда отдает копирку.
- Ну, об этом догадаться не трудно - в германское посольство, а потом ее переправляют в Берлин, в резиденцию адмирала Канариса. Скажите, Анна, вы никогда не замечали за собой слежку?
- Нет. Хотя я точно не знаю, никогда не обращала внимания...
Лонг задумчиво покачал головой, потом вынул из кармана часы и посмотрел на циферблат. Анна заметила, что это был старинный и, очевидно, очень дорогой хронометр.
- Моего деда, - поймав ее взгляд, пояснил Лонг. - Получил в наследство вместе с титулом и имением. Впрочем, титул сейчас почти ничего не значит, а имение разорено. Так что часы - единственная ценная вещь, которая мне досталась. Ну что же, думаю, нам пора прощаться.
- Что со мной будет? - с волнением спросила Анна. - Меня вышлют в Англию?
- Пока нет. Продолжайте работать, как будто ничего не произошло. Дождитесь Карла, он скоро придет. Сходите с ним в кино или в ресторан, развлекитесь. Ведите себя естественно, как обычно. Главное, чтобы он ничего не заподозрил. Вам понятно?
Анна закивала головой.
- В посольстве никому не говорите о нашем разговоре. Когда надо, я к вам подойду. А в остальном ничего в своей жизни не меняйте, в том числе и любовные отношения с Остерманом.
- Но как же его просьбы?
- Выполняйте, как и раньше. Только теперь будете брать две копирки, и одну передавать мне. Где и когда, я скажу. До свидания, желаю приятно провести время.
Лонг оставил на столе несколько монеток, вежливо приподнял шляпу и направился в сторону зоосада. Анна осталась одна. Ей предстояло о многом подумать.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Берлин
30 мая 1941 года
Рейхсканцерярия
- Что слышно из нашего посольства в Москве? - Гитлер вопросительно посмотрел на Риббентропа.
- Вчера Шуленбург, как и было запланировано, встретился с наркомом Молотовым, - ответил министр иностранных дел. - Протокольное мероприятие. Из Кремля, к сожалению, пока никаких сигналов. Сталин выжидает.
- Мне нужен этот договор! - фюрер резко стукнул кулаком по столу. - И как можно быстрее.
- Надеюсь, мы подпишем его в Варшаве, - заметил Риббентроп.
- Русские не будут ждать до середины июля, они нападут раньше. Если, конечно, что-нибудь не произойдет. Нам необходимо время, чтобы дивизии фон Бока успели развернуться в Польше. Скажите, Иоахим, рискнет ли Сталин начать войну, если мы заключим перемирие с Англией?
- Вряд ли, - чуть помедлив, ответил Риббентроп, - он побоится, что Британия выступит на нашей стороне.
- Я тоже так думаю. Поэтому нам нужно протянуть руку дружбы Англии. Причем так, чтобы это заставило большевиков задуматься и отсрочить нападение. Тогда мы получим возможность подготовиться к летней кампании, без спешки, в соответствии с планом "Барбаросса".
- Что же мы предложим англичанам?
- Я хочу послать в Британию парламентера с предложением мира.
- Но мы уже несколько раз передавали Лондону недвусмысленные сигналы о готовности начать переговоры, но они их все отклонили. Причем в резкой форме. Черчилль упорно не хочет слышать о мире, и нам его не переубедить - он упрям, как осел.
- Это потому, что переговоры вели не те люди, - сухо заметил Гитлер, - а если мы пошлем человека, пользующегося несомненным авторитетом в партии, то, возможно, Черчиллю и передумает. Или, по крайней мере, уже не сможет игнорировать наши предложения. Точнее, это не позволят сделать наши английские друзья. Слава богу, в Британии есть люди, близкие нам по духу - герцог Гамильтон, сэрБедфорд, Астор, Дерби, Веддерборн... Они понимают, что война между двумя арийскими нациями - самоубийство, особенно перед лицом вторжения большевистских орд. И к их голосу, надеюсь, прислушаются в английском парламенте.
- И кто же возьмет на себя роль парламентера?
- Рудольф Гесс. Он идеально подходит для этой миссии: мой заместитель по партии, третий человек в рейхе. К тому же англофил и друг лорда Гамильтона. А это уже выход на королевскую семью. Я посвятил Рудольфа в свои планы, и он выразил полное с ними согласие. Нужно лишь обсудить кое-какие детали, поэтому я и пригласил вас.
- Но как Гесс попадет в Англию?
- На самолете, конечно. Мы предоставим ему новейшую модель - двухмоторный "Мессершмит-110". Рудольф - отличный пилот, пересечь Ла-Манш для него пара пустяков. Полетит ночью, налегке. Конечная цель - усадьба лорда Гамильтона в Западной Шотландии. Думаю, там его встретят если не с распростертыми объятиями, то, по крайней мере, вполне дружелюбно. А потом сэр Гамильтон организует выступление Гесса перед лояльными к нам членами парламента. Так будет подготовлена основа для заключения мира.
- Но на каких условиях?
- На тех же, что и раньше: немедленное прекращение войны и совместное выступление против большевистской России. Великобритания, само собой, получит свободу действий в своих старых колониях, но те, что были отобраны у нас по Версальскому договору, придется вернуть. Кроме того, мы потребуем вывести войска из Ирака и заключить мир с Муссолини. Вот и все.
- А как же Франция и Польша? Черчилль наверняка будет настаивать на возвращении им довоенного статуса или даже выплаты компенсаций..
- Никаких компенсаций! С ними мы заключим отдельные договоры. Франция откажется от Эльзаса и Лотарингии, Польша - от Силезии, а взамен получат нашу вечную дружбу. Но сначала - совместный англо-германский поход на восток, против большевиков. И лишь потом - разговоры о новом устройстве Европы.
- А если Черчилль откажется вести дело с Гессом?
- Это даже лучше. Предпочтительнее, чтобы английский бульдог подал в отставку. Так он сохранит свои принципы, а мы получим гораздо лучшие условия для переговоров. Но это не столь существенно. Подпись под мирным договором может поставить любой человек, наделенный соответствующими полномочиями.
- Когда Гесс вылетает?
- Сегодня ночью. Самолет уже заправлен и ждет на аэродроме. Наземные службы осведомлены и будут помогать Гессу. Погода, по прогнозом, хорошая. Завтра Рудольф будет в Шотландии. Значит, через день-два можно ожидать реакции Черчилля, а потом и Сталина. Пока же я попрошу Геббельса подготовить соответствующий комментарий в нашей прессе. А вы передадите Шуленбургу приказ внимательно следить за настроениями в Кремле. Молотов, скорее всего, захочет с ним встретиться и выяснить, что происходит в Англии. Тогда и берите быка за рога - предложите немедленно заключить Пакт четырех. И намекните - потом будет поздно. Посмотрим, насколько у русских крепкие нервы, раскроют ли они наш блеф.
- Значит, полет Гесса в Англию - блеф?
- Не совсем. У него будут реальные полномочия по переговорам, но все зависит от русских. Если Сталин не выдержит и пойдет на пакт с нами, то миссию Гесса можно считать выполненной. Мы прервем переговоры с англичанами и начнем по-настоящему готовиться к высадке на острова. Я заставлю товарища Сталина оказать нам полное содействие - вплоть до десантных барж, танков и самолетов. А после разгрома Англии настанет очередь и России.
