Владимир Поселягин - Егерь
После того как декоратор ушла, на меня навалились дочки и потащили хвастаться, что у них в спальне и игровой и как всё там устроено. Что есть, то есть, в обеих комнатах было просто восхитительно, как обстановка, так и вид из окон. Огромные панорамные окна давали отличный вид на улицу.
Оставив их изучать новые игрушки, я спустился к машине, припаркованной у входа в фойе дома, и поднял наверх чемоданы, потом сходил в продовольственный магазин, он находился тут же, на первом этаже, только вход был с другой стороны здания. Всё купила декоратор, но вот холодильник был пустой, и я собирался исправить этот недостаток.
Думаю, стоит поведать о том, что я планировал на следующие месяцы. Отправляться через пару месяцев обратно в Союз я передумал. Смысла не было пока, пусть окончательно улягутся активные поиски. Нет, обратно я переберусь, посмотрю по ситуации, но не раньше весны следующего года. В семидесятом году вернусь в Союз. Ну, а так как времени у меня было навалом, я решил окончательно легализоваться во Франции. Отдыхая на побережье Лазурного берега, я много думал об этом, тем более время было. Конечно, интрижки у меня там были, трех девчат-туристок соблазнил, снова две шведки попались, но и на детей я тратил немало времени. Так вот отдыхая на берегу, развалившись на шезлонге под прикрытием пляжного зонтика, я уже успел обгореть, дочки с визгом носились в волнах среди других детей, я и думал, что делать дальше, планируя свои дальнейшие шаги.
В принципе ничего сложного там не было. Раз я окончательно решил, что стану по национальности французом, то стоит влиться в местное общество. Конечно, дочки не говорили по-французски, но у меня уже была проработана легенда. Мать у них англичанка русского происхождения, дети после рождения с матерью переехали в Англию, ну а когда их мать погибла, я их забрал себе. Проверка показала, что легенда вполне надёжна и состоятельна, от этого и отталкивался. Это объясняло, почему дочки знали русский и английский. Кстати, за эти десять дней они уже освоились и начали вставлять в разговор словечки на французском языке. Да и я вплотную занялся обучением их. В жизни всё пригодится, можете мне поверить.
Так вот, раз я собирался осваиваться тут, то стоит и поработать по специальности, всё же знания – это одно, а личный опыт – другое. Конечно, я обучался по другой системе, советской, но думаю, разберусь. Вот, накупил медицинских справочников и изучаю их на досуге, это чтобы быть в курсе всех новинок. В принципе я и раньше выписывал английские и французские журналы по медицине, как и книги известных врачей, поэтому в теме. Выбор больниц и частных медицинских учреждений в Париже был обширен, но особо заморачиваться я не стал и просто решил устроиться в нашу же районную больницу на должность хирурга. Какой-никакой опыт у меня уже был, ассистировал во время сложных и серьёзных операций, так что выдержу. Как я уже говорил, мне тут главное – личный опыт получить.
Подняв всё в квартиру, я проверил, как дети, и, устроившись на кухне, стал готовить ужин. Не всего хватало, что-то забыл купить, ладно хоть посуда вся имелась, поэтому мне пришлось пару раз спускаться в магазин. То соль купить, то масло. А так ничего, ужин был неплох, и мы перекусили в узком семейном кругу. Нужно будет завести это традицией. После ужина мы пошли гулять по улицам. Причём дошли до больницы. Раз всё равно гуляем, почему бы не провести разведку? Сказано – сделано. О, послезавтра нужно забрать паспорт, как раз на работу устраиваться буду, вот и съезжу. Осталось только решить, что буду делать с дочками. Подобия садиков тут были, рядом было муниципальное детское учреждение, поэтому я решил устроить их туда. Тоже пусть привыкают. Утром перед началом рабочего дня буду их оставлять, а вечером забирать. Тут нужно подумать насчёт дежурств, а они будут, кто-то же должен их забирать, поэтому я решил нанять им няню, причём ту, что знает английский и сможет помочь детям в освоении французского. Да, так и поступим. Да и домработницу можно нанять, пусть пару раз в неделю уборкой занимается.
* * *Да уж, с набором опыта я не ошибся. У меня теперь за эти девять месяцев его хоть попой ешь. Больница-то была муниципальная, большая часть жителей района шла к нам, на частных врачей и клиники денег не было, поэтому работали очень плотно. Тем более больница в соседнем районе закрылась на ремонт, и некоторую часть населения района передали нам. Причём большую, а персонала при распределении по районам нам достался меньше всех, вот и работали всё это время почти без отдыха с редкими выходными. Ладно хоть я всегда находил время для дочек, проводя с ними всё свободное время.
У меня, помимо того что я каждый день с утра до вечера проводил на работе, так ещё раз в два дня были дежурства. Первые два месяца я был под плотной опекой заведующего хирургическим отделением, тут это по-другому называется, я просто перевожу на более понятный язык, а потом, когда он убедился, что всё же какая-никакая квалификация у меня есть, отпустил в свободное плаванье. Сперва я работал над лёгкими случаями, ассистируя тяжёлые операции, а потом уже был допущен и до тяжёлых случаев. Пока везло, никто не умер у меня на столе, ошибок тоже не было, работал не быстро из-за малого опыта, но уверенно и хорошо. А опыт – дело наживное. Главное, хирурги тут были отличные и опытные, делились наработками со мной, ну а я впитывал, как губка. С каждым днём я видел, что мои возможности росли, и я спокойно оперирую пациентов даже в тяжёлых случаях. В день бывало по две плановых операции, но случалось и больше. Если тяжёлая, то одна, остальных пациентов перекидывали другим врачам. Месяц назад автобус неподалёку от больницы столкнулся с грузовиком, так мы два дня не покидали операционные, на ногах едва держались, но ни один из доставленных нам раненых за кромку не ушёл. Тут была и моя заслуга. Однако, несмотря на это, меня всё равно держали за пока ещё зелёного специалиста. В чём-то хирурги были правы.
Поработать в больнице я планировал до начала мая, а проработал до середины июня, работы реально было много, но в этот день я пришёл к заведующему с заявлением об увольнении по собственному желанию, указав причину как семейные обстоятельства. Я знал о недостатке хирургов в больнице, но поделать ничего не мог, у меня были дела, которые я просто не мог оставить на других.
– Увольняешься? – хмуро спросил заведующий, чем-то внешне похожий на Депардье. – А как же больные, которых ты ведёшь? Две операции, что на тебя уже записали?
– Я через два дня ухожу, там написано, так что успею и операции провести, и передать своих больных другим врачам, – пояснил я, делая вид, что печален.
Хотя почему делая, мне действительно не особо хотелось уходить, привык я уже работать при постоянном аврале, да и нравилось мне тут. Где ещё я получу столько разнообразного опыта? Однако дела не ждали, Франциск уже был в курсе и подготовил для меня каюту на сухогрузе, а тот отходил через три дня. Успеваю. Дочки тоже пристроены, няня за ними присмотрит, так что работать можно будет со спокойной душой.
– Ладно, раз у тебя действительно безвыходное положение, как ты говоришь, то подпишу, – кивнул крупной лобастой головой заведующий, однако всё же использовал ещё одну попытку: – А может, всё же отпуск или за свой счёт возьмёшь?
– Нет, меня не один месяц не будет, – отрицательно покачал я головой.
Тот вздохнул и поставил росчерк, после чего протянул заявление мне. Я ещё успел сбегать и отдать заявление в отдел кадров больницы, после чего направился работать. Операционные готовили для двух плановых операций. Сегодня дежурства не было, и купленные мной билеты на вечерний сеанс в цирк лежали у меня в кармане, так что, спокойно сдав дела и передав больных другим врачам, я покинул стены больницы. Завтра последний день отработаю, как раз суточное дежурство будет, ну и всё, можно отправляться. Причём уеду я сразу из стен больницы, ещё сегодня попрощавшись с детьми.
Пройдя к парковке, я сел в свою машину, «Ситроен» легко схватился и заурчал на малых оборотах, после чего выехал с парковки и двинулся домой. Тут пятнадцать минут пешком, но даже это время я не тратил, а пользовался машиной. Теперь я везде экономил время, чтобы его было больше, и всё свободное время тратил на детей.
Кстати, с Франциском я за это время не общался, но смог узнать о нём многое. Я был уверен, что он работает на французскую или какую другую разведку, но оказалось, нет, он просто был оболдуем, прожжённым авантюристом и контрабандистом. В общем, наведя о нём справки, я удивился и стал копать глубже и наконец разобрался в нём. Всё оказалось и просто, и сложно одновременно. Франциск был инженером-корабелом на верфи отца и, скажем так, при постройке, за определённую плату от владельцев строящихся судов, выполнял не совсем законные дела. Его поймали на том, что при постройке очередного судна там обнаружили ниши, которые ни по каким документам и схемам не проходили. Отец у него оказался ещё тем прожжённым циником. Он решил наказать сына, и два года назад, когда сухогруз был спущен на воду, договорился с владельцем компании, которой принадлежало это судно, взять того на борт старпомом, вечным старпомом. Если команды, отработав свой срок, сходили на берег, то у Франциска такой возможности не было, лишь короткие отдыхи между рейсами. Сам парень уже ходил на судах, годовалый опыт имел, поэтому вписался в работу на раз. Думаете, он сдался? Как бы не так. Об этих нишах, которые он позже сам переоборудовал в схроны и каюту, никто не знал, кроме его отца и одного из директоров компании, оплатившего создание этих схронов, но тот молчал, отец Франциска надавил. Так что парень, который всего четыре года как вылупился из стен морского инженерного университета, уже два года ходил по одному и тому же рейсу, однако он не унывал и довольно активно работал. Я смог узнать, чего он добивался. Он такими контрабандами и тайными перевозками копил деньги на собственное судно. То есть он был таким же принципиальным, как и его отец. Хотел показать, что и он чего-то мог добиться сам, без отца. Между прочим, почти доказал, судно, за которое он сделал два взноса, уже строилось на стапелях и через три месяца должно сойти с них. Так что Франциск в скором времени станет судовладельцем и сможет с гордо поднятой головой покинуть борт сухогруза. Вот примерно так и происходят дела, поэтому пока была возможность и Франциск работал на этой линии, надо ею пользоваться. Работал тот очень осторожно, я бы даже сказал, ну очень осторожно, быть схваченным за руку он не хотел, репутацию берёг, так что воспользуемся его услугами. Ещё я выяснил, что всё же команда была с ним заодно. Не вместе они работали, а просто закрывали глаза на контрабанду друг друга. Правда, команда возила всякую мелочевку, не подозревая, какие схемы и объёмы прокручивал их старпом, у него всё отработано было, однако то, что он всё же замазан, они знали. Он закрывал глаза на их делишки, не сдавая капитану, они его. Круговая порука. Вот так вот.
