«Я – АНГЕЛ!». Часть третья: "Клякса бифуркации" - Сергей Николаевич Зеленин
Осталось дело за малым — создать лобби военное…
А что ж там наши военные — «красивые, здоровенные»?
* * *
[1] На XI съезде РКП(б) весной 1922 г. Ленин В. И. сказал: «Никакой Маркс и никакие марксисты не могли этого (т.е. НЭПа) предвидеть. И не нужно смотреть назад».
[2]Конфуций «Лунь юй», глава 13 «Цзы Лу…».
[3]Более подробно в книге Елены Осокиной «Алхимия советской индустриализации: Время Торгсина».
[4]В 1931 году Госплан подвергся серьезной «чистке», уволили и Г. А. Фельдмана. С 1931 по 1935 год он преподавал в Плановой академии. Но в 1937 году о нем еще раз вспомнили — только затем, чтобы репрессировать. Последовали годы тюрьмы, лагерей. Реабилитирован он был лишь незадолго до своей смерти в 1958 году. И лишь совсем недавно о нём вспомнили, как об авторе «Теории роста».
Глава 16
Операция «Нарсес»
Увы, но кроме в принципе перспективно-полезного знакомства «красивых, здоровенных» военных с художницей Елизаветой Молчановой, операция «Вернисаж» — пока никаких дивидендов не принесла советской обороноспособности. Её картина «Марс наш!», повешенная прямо напротив главного входа на курсы «Выстрел» — конечно «выстрелит», но только после того, как слушатели займут достаточно высокопоставленные места в армейской иерархии.
Хотя…
Автомат Фёдорова не сняли с производства на Ковровском оружейном заводе осенью прошлого года — как это произошло «в реале», а продолжали выпускать с увеличением ежемесячного плана с трёхсот до полутысячи стволов. Но я не учавствовал в принятии этого судьбоносного решения, поэтому не могу с уверенностью сказать, что оно было вызвано именно этой картиной — а не теми трендюлями, что выписали Красной Армии северные китайцы-маньчжуры из «Гоминьцзюня».
А вот другая моя полезная задумка — организация допризывной подготовки молодёжи, начала потихонечку выкристаллизовываться.
Напомню, что вместо уличённого в лезбиянстве… Хм, гкхм…
В аморалке!
Короче, вместо старого блядуна Анатолия Луначарского, зимой 1925−26 года, Наркомом просвещения РСФСР стал Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич. И кстати, ваш покорный слуга — чуть-чуть (самою малость!) этому способствовал через своё лобби, уже созданное среди кремлёвских.
А это я вам скажу:
ФИГУРА!!!
До смерти Ленина он был его другом, Секретарём и Заведующим делами Совета Народных Комиссаров (СНК) РСФСР. После этого трагического события — перешёл на научную работу, перестав заниматься политикой — что говорит о его незаурядном уме, дальновидности и порядочности.
Насколько мне известно, сей ленинский гвардеец — ни в чём сомнительном замешан не был, ни в каких фракциях-оппозициях, может быть поэтому в отличии от других — он дожил аж до 1955-го года и, умер своей естественной смертью в почёте и уважении.
Вступив в «новой реальности» на должность Наркомом просвещения, Бонч-Бруевич тут же стал приводить советское образование в божеский вид — первым делом подняв зарплату учителям, вторым делом изгнав из него всяких экспериментаторов со своими «планами Дальтона», публично объявив эти затеи вредными. Но, конечно же процесс хоть и пошёл — находится в самом своём начале, встречая ожесточённое сопротивление со стороны отдельных упоротых…
Это ломать легко, просто и временами даже весело!
А восстанавливать — неимоверно тяжело и сложно.
Но в данный момент я не про это…
Конечно же, я не преминул и тут же весьма технично вербанул Бонч-Бруевича в стройные ряды своих лоббистов. «Крючком» было создание в Ульяновске собственного «Рабфака» (учебного заведения для подготовки рабочей молодёжи для подготовки в ВУЗы) — с коллективной просьбой о котором, я к нему заявился с целой делегацией земляков.
Во время беседы с новым главой Советского образования, я как бы ненароком упомянул о проекте «Поколение Next» — воспитание детей по методу супругов Никитиных, похвастался первыми успехами…
И вот он мой!
Владимир Дмитриевич был для меня интересен ещё и тем, что имел старшего брата — генерала. Причём не «свадебного», а самого настоящего — царского.
Закончив после Московского «измерительного» института, Московское пехотное училище, Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич последовательно служил офицером в гренадёрском и лейб-гвардейских полках, а по окончанию Николаевской академии штаба — при штабах многих военных округов.
После Русско-Японской войны он разрабатывал новый «Учебник тактики» под руководством самого Драгомирова, печатался в газетах и журналах по военным вопросам, а во время Первой мировой войны — занимал высокие посты в Действующей армии.
Рисунок 39. Братья Бонч-Бруевичи — Михаил и Владимир, генерал и большевик. Не правда ли сильно похожи? Особенно, количеством глаз…
Это после его «волшебного пенделя» в бытность генерал-квартирмейстера штаба 3-й армии Юго-Западного фронта — лётчик Нестеров совершил первый в истории воздушный таран, сбив ценой своей жизни австрийского разведчика.
Погиб?
Ну что ж, на то и война…
Да к тому же тот частично сам виноват — не пристегнувшись перед вылетом и тем самым нарушив правила безопасности.
Заняв в марте 1915 года должность Начальником штаба Северо-Западного фронта, Бонч-Бруевич почему-то не пришёлся «ко двору» последней российской Императрице, которая засыпала своего Недержанца письмами примерно такого содержания:
«Да, поскорее избавься от Бр.-Бр. Только не давай ему даже дивизии».
Михаил Дмитриевич, действительно — характером был довольно неуживчивым и любил называть вещи своими именами, что видать не понравилось этой венценосной особе.
В конце концов послушавшись, Николай Подкаблучник «избавился» от Бонч-Бруевича… Возможно, не только от него… Вполне вероятно — не от того, от кого следовало бы избавиться — поэтому не позже чем через год, избавились уже от него самого.
Тот же, первым признал Временное правительство после Февраля, при Керенском командовал Северным фронтов. Был первым генералом — признавшим после уже Октября Советскую Власть…
Ну, а что?
Вполне его понимаю: если ты человек военный, ты обязан служить своему государству в любом случае — как бы не называлась стоящая у его руля власть и, какой бы не была её политика.
Политикой — пусть занимаются политики, а твоё дело — Родину защищать!
От врагов внешних и внутренних — чем и занимались офицеры и генералы, перешедшие на службу Советской Власти.
После занятия Ставки просоветскими войсками Бонч-Бруевич был назначен Начальником штаба Верховного главнокомандующего — став таким образом первым в их советской череде.
После подписания похабного Брестского мира, он был Военным руководителем Высшего Военного Совета (ВВС) создававшего на линии германско-советского соприкосновения, части так называемой «завесы» с бывшими офицерами и генералами во главе. Это именно из них была сформированная регулярная Красная Армия — а вовсе не из банд красноармейцев
