Стивен Кинг - 11/22/63

Прежде чем Сейди успела сесть на пассажирское сиденье, у меня за спиной раздался голос:

– Это ваша подруга, мистер?

Я обернулся и увидел попрыгунью с прыщами на лице. Не подростковыми, не вызванными коревой краснухой, и мне не пришлось спрашивать, почему она не в школе: заболела ветрянкой.

– Да.

– Красивая. Кроме... – она издала какой-то непонятный звук, – у нее на лице.

Сейди улыбнулась. Ее сила духа вызывала у меня все большее восхищение.

– Как тебя зовут, милая?

– Сейди, – ответила девочка-попрыгунья. – Сейди Ван-Оуэн. А вас?

– Что ж, ты, наверное, не поверишь, но меня тоже зовут Сейди.

Девочка смотрела на нее с цинизмом, свойственным всем детям Мерседес-стрит.

– Нет, быть не может!

– Но это правда. Я Сейди Данхилл. – Она повернулась ко мне. – Удивительное совпадение, не правда ли, Джордж?

Меня это совершенно не удивляло, но из-за отсутствия времени я решил обойтись без дискуссии.

– Хочу у тебя кое-что спросить, мисс Сейди Ван-Оуэн. Ты знаешь, где останавливаются автобусы на Уинскотт-роуд, да?

– Да. – Она закатила глаза, как бы спрашивая: За какую же дуру ты меня держишь? – Послушайте, вы переболели ветрянкой?

Сейди кивнула.

– Я тоже, – ответил я, – так что об этом можешь не волноваться. Ты знаешь, какой автобус идет в центр Далласа?

– Номер три.

– И как часто он ходит?

– Думаю, каждые полчаса, но, может, и каждые пятнадцать минут. Почему вы хотите ехать на автобусе, если у вас есть машина? Если у вас есть две машины?

По выражению лица Большой Сейди я видел, что и она готова задать этот же вопрос.

– На то есть причины. И между прочим, всех вас, конечно, я тоже люблю.

Сейди Ван-Оуэн широко улыбнулась.

– Вы ее знаете?

– С давних пор. Садись, Сейди, нам пора.

Я проверил мои новые часы. Без двадцати девять.

– Объясни мне, почему тебя интересуют автобусы? – спросила Сейди.

– Сначала расскажи, как ты меня нашла?

– Когда я приехала в «Эден-Фоллоус» и не застала тебя, я первым делом сожгла твое письмо, как ты и просил, а потом заглянула к старику, который живет рядом.

– К мистеру Кенопенски.

– Да. Он ничего не знал. К тому времени на ступеньках уже сидела твой инструктор по лечебной гимнастике. Известие о том, что ты уехал, ее не порадовало. Она сказала, что поменялась сменами с Дорин, чтобы та сегодня смогла увидеть Кеннеди.

Впереди показалась автобусная остановка на Уинскотт-роуд. Я притормозил, чтобы посмотреть, нет ли расписания под небольшим навесом рядом со столбом с белой полосой. Увы, никакого расписания. Я припарковался в сотне ярдов за остановкой.

– Что ты делаешь?

– Выписываю страховой полис. Если автобус не покажется до девяти часов, мы поедем дальше. Заканчивай свою историю.

– Я обзвонила отели в центре Далласа, но никто не захотел разговаривать со мной. У всех и без того хватало дел. Я позвонила Деку, а он позвонил в полицию. Сказал им, что у него надежная информация о готовящемся покушении на президента.

Я смотрел в зеркало заднего вида, дожидаясь появления автобуса, но тут в изумлении уставился на Сейди. Однако при этом я не мог, пусть и с неохотой, не восторгаться Деком. Я понятия не имел, чему он поверил, но этого хватило на решительные действия.

– Что произошло? Он назвал свою фамилию?

– Не успел. Они положили трубку. Тогда я действительно начала осознавать твою правоту насчет умения прошлого защитить себя. Ты ведь так все это воспринимаешь? Живым учебником по истории.

– Теперь – нет.

К остановке приближался неуклюжий желто-зеленый автобус. В окошечке маршрута я прочитал: «3 ГЛАВНАЯ УЛИЦА ДАЛЛАС 3». Автобус остановился, двери спереди и сзади открылись, повернувшись на петлях. Два или три человека вошли, но о том, чтобы сесть, не было и речи. Когда автобус проехал мимо, я увидел, что все места заняты. У одного из окон сидела женщина, шляпу которой украшал ряд значков-пуговиц с изображением Кеннеди. Она весело помахала мне рукой, и хотя наши взгляды встретились лишь на секунду, я увидел в ее глазах волнение, радость и предвкушение праздника.

Я включил передачу и поехал следом за автобусом. На заднем окне, частично скрытая бурым выхлопом, улыбающаяся девушка от «Клэрол» заявляла, что будь у нее только одна жизнь, она хотела бы прожить ее блондинкой. Сейди театральным жестом помахала рукой перед носом.

– Фу! Отстань немного! Воняет!

– Кто бы говорил! Сама выкуриваешь пачку в день. – Но я признал ее правоту. Вонью дизельный выхлоп превосходил табак. Впрочем, следовать за автобусом уже не имело смысла, потому что Сейди-Попрыгунья не ошиблась с номером. Наверное, и с интервалом движения тоже. В обычные дни автобусы наверняка ходили каждые полчаса, но этот день назвать обычным язык не поворачивался.

– Я поплакала, думая, что ты ушел навсегда. Я за тебя боялась, но и злилась на тебя.

Я это понимал, но все равно думал, что поступил правильно, а потому счел за лучшее промолчать.

– Я снова позвонила Деку. Он спросил, не говорил ли ты чего о каком-нибудь убежище, может, в Далласе, но скорее всего в Форт-Уорте. Я ответила, что вроде бы ничего такого не говорил. Он предположил, что ты мог сказать, когда находился в больнице и плохо соображал. Попросил хорошенько подумать. Как будто я и так этого не делала. Я снова пошла к мистеру Кенопенски, чтобы узнать, а вдруг ты что-то ему сказал. Уже подходило время ужина, и начало темнеть. Он ответил, что ты ничего ему не говорил, а тут подъехал его сын, привез обед и пригласил меня присоединиться к ним. Говорил только мистер Кенопенски, рассказывал всякие истории из далекого прошлого...

– Я знаю. – Впереди автобус повернул на бульвар Викери. Я включил поворотник и последовал за ним, но держался достаточно далеко, чтобы мы не глотали выхлопные газы дизельного двигателя. – Слышал не меньше трех десятков. Одна страшнее другой.

– Как выяснилось, я поступила правильно, слушая его, потому что перестала рыться в памяти, а когда расслабляешься, на поверхность обычно и выныривает то, что тебе нужно. Возвращаясь в твою маленькую квартиру, я вдруг вспомнила, что ты, по твоим словам, какое-то время жил на Кадиллак-стрит. Только эта улица называлась по-другому.

– Господи. Я об этом совершенно забыл.

– Это был мой последний шанс. Я снова позвонила Деку. Дома он подробных городских карт не держал, но знал, что они есть в библиотеке. Он поехал туда – вероятно, задыхаясь от кашля, он еще болеет, – просмотрел карты и позвонил мне. Он нашел Форд-авеню в Далласе. И Крайслер-парк, и несколько Додж-стрит. Но все это не тянуло на «Кадиллак», если ты понимаешь, о чем я. А потом он нашел Мерседес-стрит в Форт-Уорте. Я хотела поехать сразу, но он сказал, что мне будет проще заметить тебя или твой автомобиль, если я подожду до утра.

Она сжала мою руку. Холодными пальцами.

– Это была самая длинная ночь в моей жизни, беспокойный ты человек. Я практически не сомкнула глаз.

– Моя ничем не отличалась от твоей, хотя где-то перед рассветом я все-таки уснул. Если бы ты не приехала, проспал бы это чертово покушение.

Такое даже представить себе жутко.

– На Мерседес много кварталов. Я ехала и ехала. Уже увидела край улицы, автомобильную стоянку перед каким-то большим зданием, вроде бы задней стеной универмага.

– Почти угадала. Это склад «Монтгомери уорд».

– И никаких признаков твоего присутствия. Не могу даже описать, какая на меня навалилась тоска. А потом... – Она улыбнулась. Ослепительно, несмотря на шрам. – Потом я увидела этот красный «шеви» с этими глупыми задними плавниками, которые выглядят как женские брови. Яркий, будто неоновая вывеска. Я закричала и барабанила кулаком по приборному щитку, пока не заболела рука. Теперь я здесь...

Тихий хруст донесся справа и спереди, а в следующее мгновение нас уже тащило к фонарному столбу. Из-под автомобиля донеслись тяжелые удары. Я крутил руль. Он вырывался из моих рук, но мне все-таки удалось избежать лобового столкновения со столбом. Вместо этого столб вошел в контакт с бортом автомобиля со стороны Сейди. Металл противно заскрипел по металлу. Дверь прогнулась внутрь, и я рывком дернул Сейди на себя. Мы остановились. Капот громоздился на тротуаре, автомобиль вжался правым бортом в фонарный столб. Это тебе не спустившее колесо, подумал я. Это гребаная травма, несовместимая с жизнью.

Сейди в изумлении смотрела на меня. Я рассмеялся. Не нами сказано, что иногда ты просто ничего не можешь с собой поделать.

– Добро пожаловать в прошлое, Сейди. Так мы здесь живем.

Она не смогла вылезти из автомобиля со своей стороны. Требовался лом, чтобы открыть дверь со стороны пассажирского сиденья. Несколько человек наблюдали за нами, но не так чтобы много.