Третий флот - Василий Кленин
Превратив судно в командный пункт, Наполеон прохаживался от одного борта к другому и смотрел за ходом событий. Сингапур оказался островом примерно в 100 ли в поперечнике (более 45 километров — прим. автора). Берега, в основном, пологие, хотя, вдали виднелись небольшие, заросшие лесом горы. И следов жизни людей хватало. По словам, проводников здесь жили бродячие оранг лауты, а также племена мелайю. Это тоже был подвижный, склонный к переменам народ, даже скопище родственных племен, которые жили и на Суматре, и на Малайском полуострове. Отдельные их группы добрались даже до Калимантана. Правда, в отличии, от рыболовов лаутов, мелайю занимались рисоводством и торговлей. Именно торговля двигала их ко всё новым и новым местам.
Сингапурские мелайю тоже разводили рис, хоть, и немного. «Раньше намного больше!» — уверенно заявляли проводники. По их словам, вообще раньше здесь всё было «лучше и больше». Был целый порт для торговцев, стоял настоящий город с храмами. «А когда раньше?» — уточнял Наполеон. Один отвечал: «при дедах»; а другой: «При дедах дедов».
«Вот и поговорили»…
Наступление же развивалось настолько по плану, что даже скучно было. Слева, у юго-западной стороны, корабли слегка запаздывали, а вот правый фланг, где командовал Гото Арита уже начал высадку. Десантироваться оказалось непросто, даже когда нет вражеского строя на берегу. Сегодня с Армией Старого Владыки воевали Погода и Природа. Сильное в том углу острова течение сбивало корабли, мешал усилившийся дождь, но самураи и ронины Ариты доблестно захватили рыбацкую деревню, практически опустевшую до их прихода.
По пять кораблей Эскадры Белый Куй отослал на восток и на запад, чтобы они перекрыли выходы из узкого пролива, который отделяет Сингапур от Малайского полуострова. Туда были откомандированы все «черепахи», которые так ловко могли топить корабли своими окованными носами.
«А в этих водах мне потребуется побольше таких кораблей» — сделал себе зарубку на память генерал.
Наступление начало развиваться вглубь острова, так что дальнейшее Наполеон лично уже не видел, но командиры строго следовали его приказу и постоянно отсылали гонцов с известиями о ходе дел. Первой пригребла лодочка от Гванука.
— Сиятельный, гавань захвачена. Там, кроме местных, шесть минских кораблей. Капитаны требуют их отпустить, но полковник О пока приказал взять всех под стражу. Все склады на берегу тоже взяли под охрану… Но там не так, чтобы большие запасы. Главное: к северу от корабельной стоянки над горным кряжем, видимо, резиденция местного раджи. Дворец и прочие постройки, всё окружено стеной… Ну, как, стеной — там, скорее, глиняный забор. Головорезы пока блокируют его со всех сторон, но полковник спрашивает: можно ли применить пушки для штурма?
— Если есть необходимость — применяйте, — кивнул генерал. — Обязательно передай полковнику О: сохранить жизни солдат важнее всего. Но, если есть возможность, то врагов следует брать в плен.
— Непременно передам! — вестник радостно махнул рукой в салюте и кинулся обратно к лодке.
Потом потек ручеек гонцов с флангов. Новые вестники были уже менее разговорчивые и даже какие-то… смущенные? Их речи сводились к сухим «высадились… сопротивления не встретили… нашли проводников… обнаружили тропу… захватили беглецов…». Наполеон уже сам их расспрашивал, чтобы выяснить детали не столько операции, сколько того, как устроен остров. Вестник Гото Ариты разбавил эти речи настоятельным требованием самурая выдать ему хоть полсотни лошадей из имеющихся, потому что «бегать за этими крестьянами можно целый день, а у него времени на это нет!».
Белый Куй рассказал, что через его западный заслон кораблей из узкого пролива попытались прорваться три странных судна с косыми мачтами и треугольными парусами. Требованиям остановиться они не подчинялись, так что стоявшая наготове черепаха быстро протаранила один корабль, после чего второй сдался. Но третий, на удивление ловко маневрируя, не дал себя прижать, прорвал блокаду и устремился на северо-запад.
Больше инцидентов не было.
«Что ж, думаю, теперь нас точно никаких неожиданностей не ждет», — решил Наполеон.
Он и планировал, что захват острова станет легким. Но боевой опыт учил его, что недооценивать врага нельзя. Они слишком мало знали о том, что происходит на острове. Могло случиться всякое. Поэтому больше половины Армии стояло наготове, чтобы прийти на помощь десанту в случае внезапных проблем.
Но всё шло по плану. Так что можно начинать окончательную высадку. По его команде взметнулись новые сигнальные флажки, и оставшиеся полки и роты начали неспешно сходить на берег, снимать грузы, выводить лошадей, спускать на берег часть пушек с боеприпасами. Паскудный непрекращающийся дождь, конечно, осложнял работу, но это ничего.
Большую часть припасов и людей можно будет разместить во дворце, который обнаружил Гванук. Когда высадка закончится, полковник наверняка уже его займет и очистит.
Ну, а потом можно приступить к инвентаризации острова. Впереди много работы!
Глава 5
— Да и подавись своими пушками! — Гванук яростно хлопнул плоской стороной хвандо по бедру.
Старый Пёс Чахун отказался стрелять из пушек по стене дворца. Видите ли, генерал Ли сказал «если есть необходимость». И артиллерийский полковник посчитал, что необходимости нет. Да и дождь еще…
Дождь, конечно, раздражал. Со шлема постоянно натекало на лицо, Гванук уже замучался его обтирать. Он сам (да и все Головорезы) промокли до самой задницы… доспехи придется старательно чистить после боя.
Полковник повернулся к укреплениям. Конечно, стоило признать, что Чахун прав. Использовать пушки против этих чахлых стен, за которыми спряталось несколько сотен перепуганной челяди, было стыдно. Но и лезть через них в такую погоду, рисковать людьми, терять время тоже не хотелось.
— Ладно, черт с тобой, сами справимся!
Пятая и шестая роты пока выстраивались возле двух ворот, отвлекая на себя малочисленных местных защитников. Это были самые молодые роты, и, поскольку запасов пороха и гранат в Армии Старого Владыки практически не оставалось, Гванук вооружил и обучал их по типу Стеновиков Ли Сунмона. Только щиты небольшие и вместо копий прежние мечи, сабли, топоры и булавы. Такие отряды могли воевать, как прочие гренадеры, но могли выставить и какую-никакую стену щитов.
Еще
