Назад в СССР - Роман Соловьев
Когда прозвенел звонок, и все ребята выбежали в коридор, я почувствовал легкий тычок в спину. Сзади стояла расстроенная Нина Кузнецова:
– Ну и козел ты, Колчин…
– Это еще почему?
– А кто мне вчера свидание назначил у фонтана, а сам не пришел?
– Я не мог. Вечером в нашем подъезде пенсионера ограбили. Милиционеры попросили меня быть понятым.
– Какой кошмар…– испугалась Нина. – И много украли?
– Около миллиона. Он, оказывается, подпольный миллионер был. Как Корейко из « Золотого теленка».
– Ничего себе… я думала, такое только в фильмах бывает…
– Я там почти до полуночи проторчал, пока опера все описывали.
– Ну и?– закусила губу Ниночка.– Когда теперь гулять-то пойдем?
Вот этого мне еще не хватало… вести шашни с двенадцатилетней одноклассницей… А я ведь помню, что мы встречались С Ниной примерно полгода, раза четыре ходили в кино и даже пару раз поцеловались… а после она бросила меня, вернее, заменила на того самого красавца-баскетболиста Степанова. Они дружили довольно долго, говорят, Нина даже делала аборт в десятом классе. Но вскоре Степанов уехал учится в Школу Милиции в Волгоград и нашел другую невесту, а Нинка немного погоревала и едва закончив учебу, выскочила замуж за Игорька, тридцатилетнего водителя автобуса…
– Нина, давай завтра. В семь часов у фонтана.
Девочка слегка надула губки:
– А сегодня что? Сильно занят?
– Юрку подготавливаю. Хотим его тройки за год исправить.
– А… ну тогда успехов в вашем безнадежном деле,– улыбнулась Нина, и развернувшись, слегка покачивая бедрами, вышла из кабинета.
Друга Юру я нашел возле спортзала, в окружении пацанов из нашего и параллельного классов. Слухи быстро расползались по школе, и ребята уже знали, что Комаров нокаутировал грозного Клепу.
– Давай признавайся, на какую секцию ходишь…– пытали пацаны обалдевшего от внезапной славы Юрку.
– Комар, иди на пару слов…– окликнул я сегодняшнюю школьную Звезду.
Мы вышли из здания и сели на скамейке у тутовника:
– Ты что творишь, придурок?
– А что такого?
– На хера на уроке спор затеял про Горбачева? Мы -то все знаем наперед, а ребята и учитель ничего не знают.
– Вот что мне в голову пришло, Серега… ведь мы вообще можем сохранить Советский Союз. Мы же знаем все события наперед …
– Юрка, не дуркуй. Еще пару таких залетов и про тебя точно сообщат куда следует. Если не на Зону, так в психушку загремишь. И не вздумай никому распространяться про технологии будущего, про сотовые телефоны, интернет, тачки… Ты меня хорошо понял?
– Да понял я все… Больше никаких залетов.
К нам медленно подошла Ирина Викторовна, молодая учительница русского языка и литературы. Высокая, стройная, с красивым широкоскулым лицом, карими миндалевидными глазами и темными волосами, собранными в пучок на затылке.
– Комаров, мне сейчас в учительской Людмила Анатольевна интересную новость рассказала. Ты что, хочешь тройку за год по русскому исправить?
– Хочу…– Юра похотливо вылупился на выпирающую из блузы грудь учительницы.
– А ты достаточно оцениваешь свои знания, Юра? Ты же в слове шоссе делаешь три ошибки?
– Я подготовился, Ирина Викторовна…
– Хорошо, я не против дать тебе шанс. Готовься, сейчас на уроке будешь писать сочинение на вольную тему.
Учительница развернулась и медленно продефилировала в школьный корпус на высоких каблучках.
Мне показалось, Юрка даже тяжело задышал:
– Веришь, Колчан… с седьмого класса мечтал Иришке засадить..
– Идиот. Даже не думай об этом. Тебе сейчас двенадцать, а ей двадцать три.
– Вообще-то мне под полтинник…– улыбнулся Юра.
Из школьной калитки показался восьмиклассник Максим Степанов. Он увидел нас и быстро приблизился.
Степанов уставился на Юрку:
– Короче так, дружище. Клепа требует реванш. Махач состоится завтра в двенадцать, на большой перемене, за школьной мастерской.
– Ему мало что ли? – удивился Юра.
– Яшка сказал, что ты исподтишка его достал. Завтра будет честный бой. Старшеклассники уже ставки ставят.
– И какие ставки? – усмехнулся приятель.
– Один к четырем против тебя. Я на Клепу пятерку поставил. Теперь даже если ты выиграешь – я тебя лично урою…
Баскетболист Степанов смачно сплюнул в клумбу с цветами и направился в здание…
– Видал, Юрец, как события разворачиваются… может проще было отдать этому рыжему придурку пятьдесят копеек.
– Вот уже хрен. Сам напросился. Теперь-то я ему репку конкретно начищу, это уже без вариантов.
Мы услышали пронзительный звонок и поспешили в школьный корпус…
Глава 6
На уроке русского языка Ирина Викторовна посадила Юрку на первую парту, а ко мне подсадила Славу Качина. Пока все писали изложение, Комаров корпел над сочинением на вольную тему. Интересно, сорока восьмилетний подполковник в отставке сумеет написать сносное сочинение из программы пятиклассника?
– Чего это он? – кивнул на Юрку сосед по парте.
– Тройку за год исправляет.
– Ребятки, не шумите…– чуть повысила голос Ирина Викторовна.
Вот уж и впрямь говорят, не родись красивой, а родись счастливой… в двадцать пять Ирина Викторовна выйдет замуж за успешного предпринимателя, вскоре один за одним родит двух ребятишек. Но через несколько лет ее муж влезет в чудовищные долги и однажды ночью сбросится с крыши девятиэтажки. Бандиты заберут у Ирины Викторовны квартиру, машину, все что осталось от мужа… Она уедет с детьми в небольшое село Харитоновка, и станет преподавать в сельской школе. Через год Ирина Викторовна выйдет замуж за водителя молоковоза, родит еще двоих детишек. Однажды, под Новый год, ее муж вместе с друзьями угорит в бане, напившись до беспамятства… В 2012 году я случайно встретил Ирину Викторовну в Артемьевске, и с трудом узнал в худощавой бледной женщине с темными кругами под глазами, школьную красавицу-учительницу…
Но больше всего меня занимала судьба Славы Качина. Обычно, если мальчишка склонен к криминалу – это видно с детства. Однако Слава был всегда спокойным и тихим ребенком. Никогда не выделялся, не выставлялся, учился с тройки на четверку, никогда не лез в лидеры. Все знали, что Славкина мать одна воспитывает троих детишек и малость побухивает. Качин всегда донашивал шмотки и обувь старших братьев, иногда приходил на занятие в откровенно грязной или рваной одежде. Но свою мать Слава любил до безумия и на сорокалетие решил сделать ей подарок. Тогда он
