Колхоз: Назад в СССР 2 - Павел Барчук
— Здравствуй, — На Лидочке было симпатичное платье, которое от легкого ветерка прилегало к телу, позволяя наблюдать приятные глазу изгибы. — А я зашла во двор, никого нет. В кухне на плите что-то варится. Так и поняла, ты или на огороде, или здесь.
— М-м-м-м-м… Прикольно. А что пришла? По делу? Просто?
Все это, конечно, занимательно и весело. Еще занимательнее наблюдать снизу, как колышется, приподнимаясь, платье Лидочки. Панорама открывается соблазнительно-эротическая. Проблема в том, что молодое тело Милославского, было не только молодым, но и резвым. Похоже, столь интересный вид нравился нам обоим. Да еще учитывая, что к долгому воздержанию лично я, например, не приучен. Изголодался все-таки. Поэтому очень хорошо ощутил, что поднимается и колышется не только Лидочкино платье. Вот зараза…
— По делу, конечно. Муж на заработках. Помнишь, говорила? А тут мужская рука нужна кое-что в хозяйстве помочь.
Взгляд бухгалтерши лучше всяких слов говорил, в каком именно хозяйстве требуется помощь. Она даже ладонью провела по груди, типа, поправляя платье, но для меня это смотрелось как откровенное приглашение.
В этот момент из кустов появился Матвей Егорыч. Уж не знаю, к счастью или наоборот. Он вел довольного Бориса, так понимаю, планируя где-то неподалеку оставить его на выпас. Судя по счастливым физиономиями Борьки и самого деда Моти, лекарство, полученное от Клавдии, они принимали оба, причем в неравномерных пропорциях, потому как походка у Егорыча была, что говорится, “от бедра”, то есть правая нога немного заворачивалась за левую, и двигался он по странной витиеватой траектории.
— Здравствуй, Лидия, — Чинно кивнул головой дед, не глянув в мою сторону. Предполагаю, даже не заметил. Просто бухгалтерша стояла прямо на пути его следования и в нее Матвей Егорыч практически уперся носом.
Лидочка замолчала, ожидая, пока случайный свидетель пройдет мимо. Дед Мотя протопал к следующим зарослям кустов, рядом с которыми имелась небольшая чудная поляна с некошеной травой и березой. Приколол Бориса, а сам устроился под деревом, прислонившись к нему спиной. Глаза тут же были прикрыты, а довольное выражение лица, Матвей Егорыча, хотя и Борька был не менее счастливым, сменилось на сонное. Думаю, основной целью деда являлась вовсе не забота о родном козле, а желание смыться от бабы Зины и выспаться, пока она его не спалила. От нас он находился на приличном расстоянии, поэтому Лидочка, дождавшись, пока Матвей Егорыч начнет пускать пузыри, а случилось это буквально через две минуты, продолжила крайне волнительный разговор.
Наш с Милославским организм при этом не успокоило даже появление свидетелей. Он наоборот еще больше взбодрился, однозначно решив, что хочет Лидочку, причем прямо сейчас.
— Так что? Придешь помочь? Сегодня вечером, например? — Бухгалтерша многозначительно улыбнулась.
— Приду. Обязательно. Только сейчас ты подожди меня там, — Я неопределенно махнул рукой в сторону дома.
— Почему? — Лидочка проблемы, конечно же, не понимала.
Наверное, я бы придумал какой-нибудь отмаз и смог бы спровадить настойчивую бухгалтершу. Но уже привычно все снова пошло не по плану.
На склоне, который вел от огорода к пруду, появилась Наташка. Прорвало их, что ли. То никого, а то прямо паломничество началось. Заметив Лидочку, девчонка, споткнувшись на ходу, остановилась, явно понимая, скорее всего она будет лишней. Выражение лица у нее стало такое, типа, ну, вот, что и требовалось доказать. Будто меня на месте преступления поймали. Развернулась, собираясь уйти обратно, но потом отчего-то передумала и спустилась вниз, прямо к тому месту, где я уже, честно говоря, задолбался в воде стоять.
— Привет. — Наташка на Лидочку даже не глянула, обращаясь непосредственно ко мне. — А я тут решила зайти перед тем, как всеми собраться. Думала, обсудим по дороге. Смотрю, никого нет. На плите там кипит что-то. Сильно, кстати.
Твою ж мать… Точно. Я ведь не думал, что проведу столько времени, изображая русалочку. Рассчитывал, быстренько туда и обратно сгонять.
— Да там варится сгущенка…
Договорить не успел, обе девицы подскочили, как ужаленные.
— Ты чего? Бросил ее на плите? Надо же проверить…
Наташка почти стартанула с места, но в последнюю секунду глянула на Лидочку и, походу, передумала оставлять нас двоих. Деда Мотю, благополучно спавшего в кустах, она, конечно, не заметила. Судя по взгляду, которым Наташка одарила сначала меня, стоявшего в этом трижды проклятом пруду, а потом с пониманием улыбающуюся соперницу, у нее имелась твердая уверенность, как только останемся с Лидочкой вдвоем, предадимся разврату. Так, наверное, ей это виделось.
— Ну, так ступай, проверь. — Посоветовала бухгалтерша Наташке. — А мы сейчас договорим и подойдем.
— Да я вас дождусь. — Девчонка сложила руки на груди, демонстративно оставаясь на месте. Причем на Лиду она смотрела с откровенным вызовом. — А Вы, что это, Лидия Михайловна, бродите по селу без дела. Уж лучше бы мужу письма писали. Как соскучились и ждете его обратно.
На “Вы” и по имени отчеству она назвала бухгалтершу специально. Сто процентов. Намекая и на возраст, хотя, в принципе, для своих плюс-минус тридцати та выглядела очень даже интересно, и на существование законного супруга. Видимо, думала, для меня это играет какое-то значение. Ох и бабы. Неважно в каком времени и в каких обстоятельствах все равно действуют вот так, исподтишка.
Я был бы счастлив, если бы свалили они обе, честно говоря. Потому как теперь вообще хрен его знает, как выбираться из сложившейся ситуации. Вылезешь голый, Наташка черти что напридумывает. Не могу же я вечно сидеть в этом долбаном пруду.
Судьба, походу, решила так же. Внезапно со стороны дядькиного двора раздался сильный шум, грохот, а потом забористый трехэтажный мат. Учитывая, что расстояние до пруда приличное, но слышно было исключительно громко и хорошо, явно случилась какая-то неимоверная хрень. Тем более Ольга Ивановна, а это несомненно был ее голос, превзошла все свои предыдущие рекорды по изобретению цветистых эпитетов великого и могучего русского языка.
— Сгущенка! — Хором выкрикнули обе дамы,
