Возрождение Феникса. Том 2 - Григорий Володин

— Как же великолепны, — выдыхает Люда.

— Кто? — недоуменно смотрю на княжну со Свиридовым. Не сказал бы. Такт, конечно, Павел выдерживает, но сами движения резковаты.

— Да не они — мы с тобой, дурачок.

— Ты видишь где-то здесь зеркало? — недоуменно оглядываюсь.

— Нет, — смеется она. — Но я видела со стороны ваш с Фисой танец, — вы выглядели потрясающе! — а теперь ты кружишь меня. Вот и представляю таких же красавчиков.

— Ты выглядишь другой, не как Фиса, но точно не хуже.

— Спасибо, Сень, — улыбается она счастливо.

Когда мы со Свиридовым провожаем девушек к их машинам, Анфиса отводит меня чуть в сторонку.

— Сеня, удачи в финале. Конечно, ты победишь, но хочу, чтобы победа была легкой.

— Тогда она будет не так ценна, — усмехаюсь. — Лучше пускай будет просто заслуженной.

— Хорошо, — она неожиданно подступает ближе и целует меня в щеку. — Это чтобы ты помнил о главном призе.

Касаюсь отпечатка помады на лице. Чувствую, как губы сами собой улыбаются.

— Чтобы наверняка не забыть, придется больше не мыть эту щеку.

— Я не против, — улыбается княжна. Ну конечно, нет. Какая хищница откажется от столь яркой метки.

Домой возвращаюсь еще затемно. В сторону душа даже не смотрю — помоюсь, когда встану. Только заваливаюсь на кем-то заботливо расправленную постель, как на прикроватном терминале хаба срабатывает тревожный звоночек. Эта станция подключена к охранным сигнализациям близких людей. В том числе, Тимофея и служанок. За счет работодателя я оснастил «Стражами» их квартиры в городе.

На широком дисплее мигает красный кружок. Прямо напротив имени Фени.

Быстро хватаю с тумбочки мобильник и звоню безопасникам.

Глава 7 — Трамплин

Жму пальцем на сожженную сигаретой кнопку. Железные двери, исписанные литературными и не очень словами, не открываются. Похоже, лифт не работает. Позади гремит топот группы захвата, взбирающейся по лестнице. Парни приехали вместе со мной. Благо, после нападения Рыкаря в усадьбе всегда дежурило две группы.

Что же, тоже пойду пешочком. Дожидаюсь, когда группа унесется вверх, и только тогда медленно поднимаюсь. Незачем мешать ребятам работать.

На пятом этаже боевики собрались в сторонке. У исшарканной двери переминается глава группы и безопасник в трениках и майке-алкоголичке. У мужика сегодня выходной, но из-за того, что он живет по соседству с Феней, первым вызвали его.

— Господин, всё утрясли, — отчитывается безопасник в алкоголичке. — Налетчики не успели навредить сударыне. Я их повязал и запер в гараже внизу, — он протягивает рифленый ключ. Указываю на кусок металла главе группы.

— Допросите бандитов. Узнайте, зачем полезли, кто их крышует, — кивнув, боевик уводит группу обратно. Поворачиваюсь к безопаснику. Сколько налетчиков?

— Двое.

— Справился один?

— Да чего там работы, уделать эту пьянь…И-ик.

— Смотрю, вы тоже поддали? — усмехаюсь.

— С друзьями отдыхал как раз, — виновато опускает он осоловелые глаза. — Когда вызвали.

— Отдыхать это правильно, — поддерживаю героя. — Ведь как отдохнешь — так и отслужишь. Премию обязательно вам выпишем за доблесть, быстродействие, ну и работу в выходной.

— Благодарю, — кивает ободренный боец.

Отправив его в гараж к остальным, стучу в дверь. Слышу, как внутри прижимаются к глазку, а затем дверь резко распахивается:

— Барин! — радостный писк.

Девушка в халатике и стертых тапках кидается навстречу. Она прижимается ко мне и тихо плачет.

— У-у-и…нам с бабушкой было так страшно…когда эти ворвались…они с меня халат содрали, чуть не снасильничали…но Степан вовремя вбежал…побил этих, а потом сказал, что вы его послали….

— Тише-тише, — глажу ее по медным волосам. — Прекращай реветь, лучше веди с бабушкой знакомить и чаем поить.

— Сейчас, — подрывается она и, взяв меня за руку, утаскивает внутрь.

Полчаса провожу на маленькой кухоньке. Краем глаза кошусь на огромной буфет с посудой, удивляясь, как он поместился в этой каморке. А массивная вафельница из чугуна занимает чуть ли не полстола, но места почему-то хватает чайник с чашками расставить и даже локти положить. Сюрреализм какой-то.

Феня разливает чай по чашкам. Угловатые движения девушки заставляют рукава халата развеваться, точно крылья. Сама она меленькая и растрепанная, как тот же воробушек. Так и хочется взять в руки и погреть теплом своих ладоней.

— Ба! — кричит служанка в дверной проем. — Пойди с барином поздороваться!

С коридорчика прихрамывает старушка в махровом халате и платке. Полчаса провожу на кухне. Знакомлюсь с бабушкой Фени, пью зеленый чай с медом, покусывая твердый, как камень, пряник.

Время позднее и вскоре бабушка клюет носом. Феня отводит старушку спать, возвращается и тихонько садится на табуретку рядышком и грустно вздыхает.

— Фенечка, говори начистоту, — убираю чашку в сторону. — С бандитами разберемся, тебя они больше не тронут. Теперь с тобой давай разбираться. Не надо мне тут в усадьбе по углам слезы лить. А то даже Щекина тогда встретить не смогла. Рассказывай, что ты хочешь, чтобы нормально работалось.

Она одергивает короткий халатик на коленях и нервно теребит рыжие локоны за ухом.

— Барин, хочу как Дося, — шепчет она тихо. — Быть к вам поближе, — сама себя обрывает. — Но не могу — бабушка в Москву не поедет, а ей присмотр нужен. Да и не такая я умная, как Дося, совсем не гения, толку вам от меня никакого.

— И? — требую закономерного продолжения.

— Придется мне остаться, — опускает она голову, так что медные кудряшки сыплются вниз, как водопад.

— Пока да, — киваю, приобняв ее за хрупкие плечи. — Но ведь не навсегда. Выбери свой путь развития, и затем, когда отучишься в колледже, я тебя пристрою в Москву.

Она хлопает ресницами в задумчивости.

— Барин, а то предложение еще в силе? Насчет гостиницы?

— В силе, — киваю. — Пока что.

— Я хочу попробовать, — решается Феня, сжав кулачок. — Потренируюсь на фирме Тимофея. А когда стану успешной бизнес-дамой, то уже и вам смогу приносить пользу.

— Как скажешь, Фень, — усмехаюсь. — Это твой выбор.

В этот раз она даже не ревет на прощание. Либо выплакала все слезы еще при бандитах, либо надоело. Ведь за ум наконец взялась.

С бандитами разделываемся просто. Никто их не крышует, обычные тунеядцы, которые давно «засматриваются на юную кралю-соседку». Решили, вломившись ночью, и похоть успокоить, и денег раздобыть. Я велю безопасникам разбить паршивцам колени и отправить в полицейский участок. На этом и отчаливаю.

А на утро меня ждет еще один прощальный разговор. Уже с Оксаной. Постучав и дождавшись разрешения, вхожу