Александр Абердин - Три недели в Советском Союзе
Сергей достал из кармана джинсов чёрный полиэтиленовый пакет, небрежно побросал в него деньги и хотел было уйти, но Марат достал из сейфа бутылку «Камю», полученную от него алаверды и сказал: — «Володя, тебе я не наливаю, ты за рулём не пьёшь, а вот с Серёжей выпью, хотя тоже не пью. Грех не выпить с таким уважаемым человеком». Они выпили по рюмке коньяка и Марат, смеясь, спросил его: — «Серёжа-джан, что это ты за фокус показал вчера в ресторане? Ты когда встал на одной ноге, а второй чуть ли не в потолок упёрся, я чуть со стула не упал. Ты что, акробат, в цирке работал? Хотя нет, разве циркач сможет кулаком семь кирпичей разбить. Это только каратисты могут». Сергей рассмеялся и сказал тогда: — «Нет, Марат, я не циркач, а то что я показал, это обыкновенное кун-фу. Но я ещё быстрее умею двигаться, да, и кирпичи я бью на раз. Сегодня вряд ли, а вот завтра утром я точно пойду к штангистам в зал, потягать железо. Если хочешь, покажу, что я ещё умею делать. Я уже целую неделю не тренировался, всё тело просто зудит.»
Марат загорелся и сказал, что обязательно придёт. Сергей попрощался с армянином и они вместе с Володей ушли. Уже сидя в машине он сказал отцу своего друга: — «Так, Володя, получи свою долю. С меня двадцать пять штук. Извини, но это закон бизнеса, чем больше сумма сделки, тем меньше комиссионные. Вот твои деньги. Без обид?» Владимир отнёсся к его словам с пониманием и даже сказал: — «Серёга, я и на это не надеялся», на что он сказал: — «Ещё один закон бизнеса, Володя, никогда не кидай людей, не говоря уже о партнёрах, иначе обязательно нарвёшься на неприятности». После этого они заехали в тяжелоатлетический зал и он договорился, что будет приходить в него на пару часов по утрам. С девяти утра в нём никто не тренировался и двести рублей, выплаченные тренеру секции тяжелой атлетики, быстро решили дело. Хотя Сергею и хотелось потаскать штангу прямо в тот день, он сдержался и вернулся домой.
Там он первым делом показал Юле их деньги, отложил десять тысяч на жизнь, а остальное аккуратно упаковал в пакет, перемотал его скотчем и попросил девушку поймать такси, съездить на вокзал и положить в автоматическую камеру хранения, записать номер и принести ему ключ. Юля прибежала через сорок минут вся запыхавшаяся и вручила бумажку с номером и кодом, сказав, что у них на вокзале камеры хранения без ключей, а ещё она призналась, что туда и обратно бежала потому, что побоялась ехать на такси с такими деньгами.
Девушку, явно, волновало что-то ещё и Сергей, поняв, что именно, привлёк её к себе, обнял и тихо сказал: — «Юлечка, я не сомневался в тебе ни единой секунды. Ты моя жена, а муж должен верить своей жене и уметь прощать ей всё, иногда даже измену». Юля была поражена его словами настолько, что возмущённо воскликнула: — «Как это, прощать измену? Я никогда не стану изменять тебе!» Сергей тихо рассмеялся и ответил: — «Юля, Юля, Юлечка, какая же ты у меня славная. Только запомни, если когда-нибудь с тобой, вдруг, случится такой казус, а это может случится с любой женщиной, то тебе не нужно терзаться сомнениями. Ты просто приди ко мне и скажи, а я даже не стану тебя за это ругать. Мы просто вместе посмеёмся и тут же забудем про это. Юлечка, любимая, я твой первый мужчина и таковым останусь на всю жизнь. Знаешь, я не стал бы гарантировать, что женился бы на первой же попавшейся мне девственнице, но я не женился до сих пор только потому, что не встретил тебя».
Юлю очень заинтересовала эта тема и она задала Сергею встречный вопрос: — «Серёж, а ты будешь мне изменять?» Он рассмеялся и ответил ей в тот день: — «Нет, любимая, я не буду тебе изменять ни-ког-да. У меня было в жизни немало девушек, и японок, и креолок, и негритянок, и американок, была даже одна датчанка, с которой я познакомился на Майорке, так что девушками меня не удивить, но ты единственная, при одной только мысли о которой мне сразу же становится так хорошо, словно я оказался в раю. Кроме тебя мне никто не ну-жен!». Естественно, что после этого Юлю уже не интересовали никакие вестерны и ноутбук был немедленно выключен и они занялись любовью, а потом нежились в ванне, пока не наступил вечер. Наконец Сергей смог блеснуть перед Юлей по-настоящему, надев смокинг и повязав галстук-бабочку. В тот вечер они только ужинали и танцевали, но совсем не долго и в одиннадцать уже были дома.
На следующее утро Юля пошла с ним в спортзал и даже покачала гантельки. Тренироваться вместе с Сергеем она не могла потому, что у неё не было с собой спортивного костюма. В десять тридцать приехал Марат, а чуть позднее Володя с Леной и Сергей, как и обещал, показал всем, сначала что такое цигун, а потом, что такое кун-фу. Володя не поленился привезти с собой полтора десятка кирпичей и он разбил сначала одну, а потом и вторую стопку. После тренировки они поехали вместе с Володей и Леной к ним домой и пока он принимал душ, Юля приготовила завтрак на всех. Перед тренировкой Сергей выпил только кофе без сахара и потому завтракал с утроенным аппетитом.
Визит Лены оказался весьма кстати. У неё, как оказалось, были хорошие связи на какой-то базе и после этого они поехали на окраину города, где Сергей, по выражению Юли, скупил половину базы. Больше всего её поражало то, что он покупал понравившиеся ей вещи, особенно если это было бельё, не по одной, а брал сразу десяток. Зато это оценила Лена. Ничего особенного он не смог ей купить, но всё равно хоть немного приодел её и даже купил кое-что из вещей Юлиной маме и отцу, о котором в тот момент Сергей только и знал, что тот был военный. С базы он позвонил в прокуратуру и ему повезло, Виктор был на месте и сразу же потребовал, чтобы он немедленно ехал к нему. Разговор со старшим следователем просто убил Сергея. Тот каким-то образом уже прознал о том, что он намерен осесть в Пятигорске и сделал очень интересное предложение, всего за пятьсот рублей начальник паспортного стола согласился выписать ему новый паспорт и даже прописать его в общежитии.
Сергей широко улыбнулся и немедленно положил перед Виктором две с половиной тысячи, сказав ему ещё тише: — «Витёк, это тебе за протекцию. Кстати, что там с поездкой в горы? Если я поеду туда пятигорчанином, то с меня огромная поляна с водопадом из коньяка и озером шампанского. Только у меня будет одна просьба, ну его, этот Домбай, давай поедем в Кабарду? И ещё я хочу взять с собой одного парня с женой, тогда поедем на двух машинах». Виктор, положив деньги в карман, ответил ему насмешливым голосом: — «На шести машинах, старик. Надеюсь, что без прокурора и начальника горотдела милиции, а также без меня, с нашим Питером ничего не случится. А почему ты хочешь поехать в Кабарду?» Сергей рассмеялся и ответил: — «Приедем на место, сам всё увидишь». Они поехали в паспортный стол и Сергей продиктовал все свои данные, то есть где и когда он родился, да, ещё назвал свою национальность, так как больше ничего в паспорт гражданина СССР не вписывалось. В то, что он не был женат и намеревался вскоре сделать это впервые, ему тоже поверили на слово.
В субботу они ранним утром выехали в горы. Виктор подготовился ко всему весьма основательно и даже пригласил на шашлыки командира полка войск МВД, который приехал к месту сбора на автомобиле «Урал» погрузив в него две большие армейские палатки со всем необходимым для того, чтобы встать в горах лагерем. В итоге их набралось тридцать два человека, но всего лишь восемь человек поехали в горы с женами. Когда они доехали до Хабаза, от которого им нужно было проехать ещё восемнадцать километров вверх по направлению к Эльбрусу, Сергею ещё раз удалось поразить всех, когда она заговорил с местными жителями даже не по-кабардински, по-балкарски. Зато результат тотчас был налицо, затарившись до этого на продовольственной базе коньяком, водкой и шампанским, он закупил полтора десятка довольно упитанных барашков и поразил уже балкарцев, показав им своё умение отбирать самый лучший скот для забоя, не говоря уже о том, что резал и свежевал баранов ничуть не хуже их.
Володя в тот день уступил ему руль и от Хабаза ехал сидя на заднем сиденье вместе с Юлей и Леной. Его место занял прокурор города, которому захотелось поговорить с молодым москвичом и свой разговор он начал с весьма странного и неожиданного вопроса: — «Сергей, где ты научился так ловко резать скотину? Не всякий чабан так сможет.» Он тут же взял под козырёк, хотя на его голове была надета норковая шапка, и бодрым, весёлым голосом ответил: — «Докладываю, Василий Никодимович! Почти полтора года до того момента, когда меня ранило, я нёс службу в Московском погранотряде, в горах Туркмении. У меня в отделении было пятеро ребят из Кабардино-Балкарии. У них-то я и научился разговаривать по-кабардински и по-балкарски, немного, самую малость, но для общения хватает. А вот барашку резать меня научили туркмены. Три года назад я уже был там, куда мы сейчас едем, правда, без своих друзей. Они не из этих мест, Василий Никодимович, но Хас, мой друг, который, как и остальные ребята из моего отделения, погиб, рассказывал, что он сюда приезжал с отцом. Вот я и навестил это местечко, выпил там за них. Хорошие были парни, до последнего патрона сражались, а потом в рукопашную с духами дрались. А я тогда раненый их из пулемёта долбил. Про тот прорыв в газетах не писали, да, я считаю, что и правильно сделали. Граница должна быть на замке, а что там иногда творится, штатским знать не обязательно».
