Комбат Найтов - Записки горного стрелка
— Да.
— Как там?
— Война.
— На заставах повышение, большая стая волков перешла границу. Твоя работа?
— Да.
— Мастерство не пропьёшь! А я хотел тебя к стойбищу подбросить, чтоб ты на волков не нарвался. Мою машину не досматривают. Моя жена — дочка начштаба. — было видно, как он расплылся в улыбке. — Давай, в багажнике!
Я понимал, что он от чистого сердца, но рисковать не хотел.
— Нет, Саид! Я — одиннадцатым маршрутом. Так надёжнее. Сведения у меня слишком ценные, да и человек ждёт наверху. Спасибо, конечно, огромное! Обязательно заеду, с женой.
— Ты женился! Поздравляю!
— Всё! Давай! И так шумим много! — мы пожали друг другу руки, он выскользнул из кустов почти бесшумно, и исчез между дувалами.
В 21.00 началась программа «Время», и я двинулся наверх: все у телевизоров. Прошёл к камину, поднялся на плато. Дальше пришлось ползти: установлен пост наблюдения. Прошлой ночью его не было. Вьетнамская гусеница отбирает много сил, но ползущего совсем не слышно. Отойдя на 200 метров от наряда, я встал и нырнул в тень от скалы. Всё, прошёл! Но, продолжаю двигаться медленно. У них усиление, наряды могут быть в самых неожиданных местах. Прошёл ещё километра четыре, обнаружил пеший патруль со станцией и собакой. Пришлось затаиться и ждать, пока пройдут. В общем, до света к стойбищу я не успел. Надоело прятаться, слов нет. Нашёл звериный ход в заросли барбариса, заполз туда и уснул. Солнце припекало, было довольно тепло. За весь день никого. Только пролетел вертолёт. С наступлением темноты двинулся дальше и через три часа был на месте.
Простучал: дай–дай‑за–ку–рить–дай–дай, и услышал, как заскрипела каменная дверь. Из темноты выскочила Полинка и зацеловала меня.
— Всё в порядке? На связь вышел? Кушать будешь?
— Да, всё в порядке, сама‑то ела?
— Нет, тебя ждала, чувствовала, что ты где‑то рядом.
Мы вошли в тайник, закрыли дверь. Зажгли спирт, и поставили на огонь консервы и чай.
— Что‑нибудь происходило?
— Нет, никого не было, только самолёт пролетал вчера, и пара вертолётов, но просто шли по маршруту. Ну и волков было много ночью. Потом какой‑то странный лай слышала.
— Это шакалы вернулись. Жаль! Стукачи они! Как у нас сороки! Сейчас покушаем и тронемся подальше отсюда. Вот точка, в которую надо выйти послезавтра. Там нас подберут. На днёвку встанем здесь. Места там мало, но вода рядом и людей почти никогда не бывает, особенно в это время года.
— Как у тебя прошло?
— Встретился с Саидом. Он нас приглашает к себе, после операции. Позвонил в Чирчик, нас встретят и вывезут из погранзоны.
Глава VII
Мосолов, после звонка, надел куртку и пошел в бригаду. 'Странный разговор получился. Если он в Хороге, то почему не действует через отряд? Кто второй? Почему не в состоянии передвигаться? Что за груз? Причём тут Кыштым, в котором я не был с 42 года?' Он шёл к штабу, Найтова он помнил ещё солдатом. Довольно быстро он стал сержантом, а потом и вовсе заменил командира группы и последний год водил группу, в том числе на боевые, и в разных странах. Потом уехал в Ленинград, в морское училище, но в 79–м весной неожиданно приехал из Москвы в командировку от ГенШтаба на должность группера в формируемый новый батальон. Гибель его группы очень переживали все. И вот, спустя полгода он появляется… Дальний заброс? Но почему подставили группу? Вряд ли… Войдя в штаб, он уже принял решение. Принял доклад дежурного, и приказал ему заказать билет на утренний самолёт в Ош. Зашёл к ЗАСовцам и вызвал командира 1 роты Васильченко. Рота находилась под Ошом, на выходе: отрабатывали взаимодействие с мотострелками в поиске.
— Казань-1, Гранату!
— Гранат, я — Казань один! На связи!
— Первого на связь!
— Я первый, слушаю.
— Где находишься?
— В 12 км к югу от Нооката.
— Утром две машины и УАЗ направь в Ош, уазик пришли в аэропорт к 7–50, встретить меня. Машины подготовить к маршу. 'Баллонов' возьми самых опытных. Пойдём в Хорог. Как понял?
— Вас понял! Вас встретить?
— Если сам поедешь в Хорог, то приезжай. Времени нет, идём на подбор!
Марш был тяжёлый: местность голая, у погранцов усиление, малость промахнулись с водой на первом участке. То ли консервы были пересолены, то ли просто нервничали из‑за постоянно встречающихся пеших патрулей и воя шакалов, но вода кончилась быстро. Пришлось набить котелок снегом и размораживать его на себе. Не самое приятное удовольствие! К Сары–Агачу просто бежали! Всё! Все заставы в тридцати километрах! Можно двигаться и днём, и ночью! Теперь успеем подойти к 'Славе КПСС' в любом случае! Какой‑то чудак на букву 'М' прикрутил к скале огромные алюминиевые буквы, наподобие 'Hollywood' в Калифорнии, и решил, что он 'дизайнер', причём последние буквы он явно каРРтавил. Это сооружение видно на дороге Ош–Хорог на протяжении почти 100 км. Там, где они установлены, дорога проходит в ста метрах от сооружения. Три скрытых подхода к ним сверху. Днём есть тень, от букв, и две расщелины от ветра. В общем, сооружение стало притчей во языцах. Мы подошли к нему ещё засветло и стали ждать колонну. Они появились ближе к ночи: два бронетранспортёра и уазик. Я пошёл вниз к ним, а Полина, подняв незаряженную СВД, следила за нами. Но, я заметил, что два снаряжённых магазина она вытащила из рюкзака. Из УАЗика вылез командир бригады. Сам приехал! Докладываюсь: 'Лейтенант Найтов, командир 13 группы 4 батальона, до высадки вертолёт доставки был сбит, вышел из окружения.' Мы обнялись с Васильченко и его новым взводным, я его не знаю. Мосолов стоял чуть поодаль, и тоже меня облапил. Он крупнее меня, но ниже. Обнимаясь, тихо спросил: ' Где второй и привет из Кыштыма?' 'Пойдемте наверх, товарищ полковник!' Он, чертыхаясь, полез за мной по камням.
— Андрей! Не спеши так! Далеко ещё? — мы отошли от колонны метров на 60, я поднял над головой руку. От буквы 'А' отделилась фигура с рюкзаком и винтовкой в руке. Чуть не доходя нас, Полина остановилась:
— Курсант Мосолов! Доложите обстановку!
Мосолов выхватил из кармана фонарик и попытался осветить лицо Полины. Она сделала ещё три шага вниз–вперёд.
— Не слышу доклада!
— Старший сержант Ерёменко! — почти прошептал Мосолов, — Полина Васильевна, командую 15 отдельной разведывательной бригадой специального назначения. Выполняю 'подбор' группы лейтенанта Найтова. Здравствуйте! Вы же не вернулись с боевого выхода, в 42 году…
— Он тоже не вернулся, подполковник Мосолов. Вы считаете, что разговариваете с трупами?
— Ни фига себе: Привет из Кыштыма! Ты знаешь, кто она? Мой инструктор в разведшколе ОсНаз по радиоделу и снайпингу. Самая красивая инструктор в школе. По ней все сохли!
— Я знаю, товарищ подполковник. Вот наши документы.
— Майор ГБ? И твоя морда?
— Грузиться будем?
— Да, конечно! Садитесь в мой УАЗик! Где вещи?
Я поднялся наверх и взял свой рюкзак. Все вместе спустились вниз.
— Товарищ полковник! Вопросов явно будет много, давайте, я сяду за руль, а водителя отправим отдохнуть?
— Да, конечно! Соловьёв! К машине! Иди, поспи в БТР! Васильченко! Один БТР вперёд, охранять УАЗ! Разворачиваемся и в Ош! Топлива у Вас на сколько?
— Заканчиваем дозаправку, тащ полковник! До Мургаба хватит! Там дозаправимся!
Мы двинулись колонной в сторону Оша. Полину никто не видел. Даже на заправке в Мургабе. Колонной прошли последний КПП выехали из погранзоны. Всё! По дороге Полина вербовала Мосолова. Впрочем, это и не требовалось делать: прочитав собственное письмо, которое он сам не писал, узнав, что это приказ Верховного, Мосолов приступил к выполнению задания. Как только прошли КПП, он снял гарнитуру с рации и сообщил Васильченко, что выходит из колонны, дальше они идут самостоятельно, о том, что и где делали, и кого поднимали, никому ни слова. Я нажал на газ и прибавил скорость. Командир и Полина разговаривали об общих знакомых, я им не мешал, а продумывал варианты, как быстрее попасть в Москву. После Гульчи дорога пошла вниз, так что вылетели из головы всякие мысли, всё внимание дороге. Прошли 'бабочку', стало чуть попроще, наконец, горы остались позади. Командир с кем‑то связался, после этого сказал: 'Заправляемся в 111–м и в Фергану! Там борт на Чирчик. Нас будут ждать. Аккуратно прибавь!'. Проехали через Ош. Первый довольно большой город на пути. Полина с огромным интересом рассматривала окрестности и людей. Проехали мимо 'трона', погранотряда, по кольцу прямо и налево, мимо ипподрома, в парк 111 ПДП. Подполковник Дураков недоумённо посмотрел на меня: 'А говорили, что ты погиб?' 'Сбрехали, товарищ подполковник!' Я быстренько заправился, развернулся и мы выскочили на шоссе и через два часа я расписывался за полученные парашюты в ПДС, а командир и Полина уже были на борту Ан-12. Подъехал выгрузил парашюты, а прапорщик из ПДС забрал машину. Всё, в воздухе. Через сорок минут мы сели в Чирчике, нас ждала машина командира. Поехали не через город, а через полигон и Азадбаш. Мост, КПП, я дома! Машина тормознула возле штаба. Командир отмахнулся от дежурного, он был мне не знаком, и мы прошли в его кабинет.
