Мэри Джентл - Том II: Отряд
Аш медленно отступала под натиском сражавшихся: на три шага, слыша вопли раненых, втоптанных в землю тяжестью окованных сапог. На ее доспехах засыхали красные потеки. Рикард всего раз неловко взмахнул мечом — кажется, никого не зацепив, солдаты перед ней опустили алебарды, уставив наконечники к врагу.
Напор ослабел.
Аш за плечо развернула Рикарда, подтолкнула вперед — «Зараза, где же Роберт?» — и опрокинулась навзничь на утоптанную землю.
Толпа бургундцев — цвета Лоэкта! — навалилась на нее. Аш втянула голову в плечи. По затылку шлема вскользь заскрежетала стрела. Кто-то, споткнувшись о ее тело, навалился сверху, за ним еще двое или трое. Один без шлема, вместе с вцепившимся в его слипшиеся от крови волосы визиготом. Кто-то кинжалом ткнул визигота в пах, тело тяжело обмякло, прижимая Аш к земле. Она сжатой в кулак рукой ткнула ему в лицо, почувствовала, как под стальным суставом лопнуло глазное яблоко, сквозь шлем и толстый подшлемник услышала его пронзительный визг. Тяжесть отвалилась, она с трудом поднялась на ноги.
«Господи, в седло бы. Не видно ни хрена!»
— Где мой долбаный штаб? — в голосе не было силы. — Рикард!. Знамя где? Надо двигаться, застрянем — нам звездец!
Она руками нащупывала дорогу, не оглянувшись на два коротких удара по кирасе, разгребая себе путь в густой мешанине тел. Впереди поднимались и опускались алебарды; она продвигалась туда.
— Вон оно! — Рикард с победным криком развернул ее за плечо. Аш наткнулась взглядом на зажатый в собственной руке меч — «Когда успела? И где чекан?» — и в десяти ярдах, забитых спинами сражавшихся, медленно продвигавшихся вперед, увидела полотнище с «Леон азур пассан гарде».
Открыла рот, чтобы выкрикнуть: «Здорово! давай туда!» и струя пламени полыхнула перед глазами.
В голове звон, онемевшими руками она пыталась нащупать под надвинутым саладом, что осталось от лица. Мгновенное беспамятство миновало; Аш увидела себя стоящей на краю дороги…
Перед ней земля была устлана телами, неподвижными или в корчах зажимающими руками лица. На каждом теле, поперек красных рейтуз, или блестящих кирас, или шлемов, выделялась угольно-черная полоса. Над телами стелился дым, тошная вонь жареного мяса. Рот наполнился густой слюной.
Два обгорелых неузнаваемых лица мелькнули перед ней, разинув в крике изувеченные губы.
Снова шипение: вода, выплеснутая на угли, только в тысячу раз громче. Чья-то нога лягнула ее под коленку. Она рухнула, жестко приземлившись на живот. Сбили, беззащитна! Кинжал отлетел в сторону, Аш в панике шарила по холодной земле, пытаясь подтянуть под себя ноги. Кто-то упал или наступил ей на спину, она ткнулась в землю шлемом, кто-то рядом выкрикивал ее имя.
Краем глаза заметила мелькнувшее белое.
Визиготский назир скорчился, заходясь в крике, рядом с ней, не пытаясь нанести удар, не замечая ее. Вся спина его обуглена дочерна и дымится.
Аш приподнялась на четвереньки. Кто-то перескочил через нее, и она снова вжалась в землю. Еще, еще — человек шесть или семь, в рейтузах и коротких камзолах со значками Льва, блестят на солнце плоские шлемы, в руках занесенные клинки.
Через их головы Аш увидела мраморный овал лица. Блеснула медь за каменным плечом. Низкий гул, словно тяга в камине. Вокруг падают тела, жар бьет в лицо, и она не успевает заслониться локтем. Обожженными глазами разглядела все же голема с наконечником медной трубки от бака с греческим огнем, медленно разворачивавшегося…
Двое со значками Льва припали к земле. Двое вскинули оружие — тяжелые боевые молоты, — и каменные руки голема откололись под ударами: левая в запястье, правая — у локтя. Наконечник трубки со звоном ударился в землю. Еще двое ударили сбоку, а удар алебарды подсек бронзовые сочленения коленей. Каменная туша запрокинулась назад, четверо добивали голема тяжелыми ударами молотов; их предводитель проревел:
— Одним меньше, вперед, вперед!
Аш узнала голос Герена.
— Босс!..
Чья-то рука развернула ее. Латник на голову выше других, в ливрее Льва. Голос Ансельма:
— Сюда! Эй, там, сюда!
Тяжелый одышливый бег; снова задержка в гуще отряда пеших латников и в небе, над головой Ансельма, штандарт Льва… неподвижный.
Неподвижный.
«Мы в дерьме, просрали, застряли…»
«О господи, их тут сотни. Конец».
Все мышцы тела свело судорогой. Она застыла как вкопанная в сумятице битвы, согнувшись вдвое. На мгновенье. Болело сведенное тело, плечи прострелило острая боль, все тело под броней — ключицы, бедра, колени — вспухло синяками. В ушах звенело. В глаз стекала струйка крови — Аш вскинула руку к лицу и увидела, что безымянный палец выбился из-под ремешка правой перчатки и торчит под прямым углом к ладони. Она не чувствовала боли перелома. Из-под внутреннего налокотника текла кровь, одна чашка наколенника пропала; вся левая сторона доспехов от наплечника до поножи была исцарапана и промята ударами стрел, которых она даже не заметила.
«Жаль, что нет бригандина: легче бы двигалась. В этой сбруе я и шага больше не выдержу.
Не могу драться. Сдохла».
Приглушенный шлемом голос Ансельма заорал:
— Держись, девочка!
Она попыталась отодвинуться, но через полшага снова застыла: вопли били в уши сквозь толстую обивку подшлемника. В руках, в ногах — неподъемная тяжесть.
Сражение отодвинулось на несколько ярдов от нее. Там раздавались крики, в невнятных воплях послышались слова, звучали все громче…
«Какого хрена?..»
Над головами людей что-то передавали из рук в руки к знамени, к Роберту Ансельму, который ткнул это что-то ей в руки, машинально сжавшие… визиготскую пику, покачнувшуюся под тяжестью. Аш, выругавшись от боли, перехватила другой рукой, отпустив меч болтаться на темляке, и подняла глаза взглянуть, что нарушило равновесие оружия.
Отрубленная голова. В длинных прядях бороды тяжело раскачивались золотые бусины.
— Гелимер убит! — выкрикнул голос Ансельма. Он ткнул вверх стальной, окровавленной по локоть рукой. — Гелимер убит!
Слева раздался взрыв криков.
— Надо это прекратить, — крикнула Аш, обхватив обеими руками древко копья — Надо… Они знают о его смерти?
— Знамя опущено!
— Что?
— Его знамя! Опущено!
— Пропустите… — Она шагнула вперед, к линии алебардщиков — старому отряду Джона Прайса, которым прежде командовал Караччи, — топорщившейся сзади древками. — Пропустите, туды вас оглоблей, вперед! Живо!
Спины раздались. Она плечом раздвинула крепкие бока, не выпуская из рук тяжелое копье. Роберт Ансельм и знаменщик держались на шаг позади. Ее протолкнули во второй ряд, и древки качнулись над ее плечами, а впереди замелькали истекающие кровью изогнутые лезвия и крюки.
— Гелимер мертв! — пронзительный крик ободрал горло. Отряд подался назад, смыкаясь вокруг нее с поднятыми алебардами. Дальше сверкнули в солнечном луче наконечники пик. Ряд визиготских воинов в кольчугах и пластинчатых доспехах, пестрящий всеми оттенками красного и оранжевого; лица снизу до глаз укрыты черной тканью; мечи и копья наизготовку.
Она всмотрелась — подадут ли назад — и только тогда осознала, что видит перед собой истоптанную землю и валяющиеся на ней тела. Рискнула оглянуться по сторонам, сквозь лес алебард: разрыв в несколько футов медленно расширялся. Видели, как опустилось их знамя… Она двумя руками вскинула пику к голубому небу. Отрубленная голова Гелимера показалась высоко над кишением тел: лицо ярко освещено солнцем, темнеет провал рта, от грубо перерубленного позвоночника тянется красный хвост и торчат кости.
— Король-калиф мертв!
Крик вынес весь воздух из груди. Аш покачнулась. Солдаты рядом с ней, раскрасневшиеся, задыхающиеся, с залитыми слезами лицами, подхватили:
— Король-калиф мертв!
С неба еще сыпались стрелы, слева кричали люди, перекрикивая лязг стали. Голоса сливались в хор, повторяя:
— Король-калиф мертв! Король-калиф мертв!
Руки задрожали; она судорожно стискивала пику со страшной головой. «Вы все ее увидите!»
Расширялся — теперь уж точно расширялся — просвет между рядами сражающихся, открывая землю с поваленными шатрами, опрокинутыми котлами, окровавленным тряпьем и телами, обхватившими ладонями головы. Или тела без голов. В пятнадцати футах впереди Аш отчетливо видела одного из назиров, дико оравшего что-то своему командиру. Ариф поднял голову, взгляд застыл на искаженном лице Гелимера.
С небольшого пригорка, на котором она оказалась, за поваленными палатками были видны шлемы новых сотен: рабы-копьеносцы, пешие визиготские рыцари, лучники; новые и новые ряды, стоявшие плечом к плечу над грудами палаточных полотнищ и разбитых строений, под испещрившими небо отрядными значками. Она опытным взглядом оценила: четыре с половиной — пять тысяч.
Одинокий дальний раскат расколол воздух. Какой-то канонир одним взмахом фитиля задел все восемь запальных отверстий органного орудия — стволы выпалили почти одновременно — с городской стены.