Сын Тишайшего-4 - Александр Яманов
Однако изобретение коксования — первоочередная задача. Я как-то читал, что в начале XVIII века Англия фактически не имела чёрной металлургии. Даже примитивные русские заводы давали чугуна в десятки раз больше. Чего уж говорить о шведах или немцах. Зато через сто с небольшим лет именно Великобритания станет мировым экспортёром металла, увеличив объёмы производства в сотни раз. Россия же сподобится всего на трёх-четырёхкратное повышение количества выпускаемого чугуна и проката. Может, я утрирую и ошибаюсь в цифрах, но ситуация примерно такая. А всё дело в том, что отечественные промышленники до упора продолжали использовать древесный уголь и минимальную механизацию. В отличие от англичан и других европейцев, проведших у себя промышленную революцию и перешедших на кокс.
Поэтому своей основной задачей я считаю даже не уничтожение Порты. Это могут сделать мои потомки. Главное — показать путь развития промышленности, с которого нельзя сворачивать. И в этом деле всё крутится вокруг металлургии, которая у нас очень слабая. Про механизацию лучше промолчать.
Поэтому осенью я отправился в Тулу, дабы на месте обсудить насущные проблемы с местными заводчиками и инженерами. Надо заметить, что мой ход с отправкой на европейские заводы русских учеников удался. Естественно, процесс проникновения на весьма закрытые предприятия оказался сложным. Зато четвёрка мастеров привезла множество полезных вещей из Германии, существенно облегчивших производственный процесс и увеличивший его КПД. В первую очередь дело касалось механизации и применения новых инструментов.
А вот Михаилу Калугину удалось совершить невозможное. Он умудрился попасть на завод в Шеффилде, где как раз шли эксперименты по разработке коксования каменного угля. Оказывается, у десятка английских заводчиков и инженеров уже есть различные патенты в этой сфере. Я думал, что кокс открыли только в середине XVIII века, но дела обстоят иначе. Хотя европейцам удалось получить только чугун для литья. Однако это немного не то. Для производства металла до сих пор используется чугун, полученный при помощи древесного угля. Но англичане уже нащупали верный путь, значит, России надо ускоряться.
Теоретически нашим мастерам известен процесс, состоящий из удаления примесей и измельчения угля, затем идёт сушка, нагрев, плавление, затвердение и прокаливание. Так мне объяснил глава экспериментального цеха при казённом металлургическом заводе — Василий Тумашов, чей брат Дмитрий руководит всем производством. В общем, мастеру Калугину удалось воспроизвести процесс. Но пока есть проблема с подбором нужной температуры. И уже почти год процесс топчется на месте.
— Государь, может, прекращать эти поиски? Денег уходит уйма, и толковые люди от производства оторваны. Мишка бы принёс гораздо больше пользы в основном цеху, а он всё печи строит, ломает, а затем снова строит, — продолжил рассказ Василий Александрович, нарушив затянувшееся молчание.
Я же как заворожённый смотрел на раскалённый уголь, который загружали в специальную вертикальную печь. В цеху жуткая жара, слышатся матюги работников, где-то стучат молоты и прочие механизмы. В общем, обстановка самая рабочая. А мне нравится посещать производства. Неважно какие — металлургические заводы, лесопилки, верфи или ткацкие мануфактуры. Здесь кипит настоящая жизнь, которая в будущем обеспечит России экономическую независимость. Кстати, её мы потеряли при Петре.
Забавная получается ситуация. Страна вроде провела необходимые реформы армии, общественного устройства и промышленности. Но начавшаяся война вынудила первого императора отдавать иностранцам привилегии, то есть монопольное право на торговлю определёнными товарами или промыслы. Добавьте к этому повышение налогов, ставших напоминать откровенные поборы, что разоряло отечественных купцов и вредило промышленности. За счёт использования рабского труда крепостных, привязанных к заводам, как-то удавалось держаться на плаву. Но уже при Екатерине II страна подсела на голландский кредит. Ведь надо было воевать, развивать страну и гасить долги, наделанные сумасбродной Елизаветой Петровной. В итоге набрали столько займов, что пришлось отдавать их целый век. Какое тут развитие промышленности?
— Если надо, то Михаил будет искать верные способы и строить печи хоть десять лет. Твоя обязанность ему всячески помогать. Заодно отправь своего брата Ивана искать толковых изобретателей и мастеров. Я дам особую грамоту и выделю денег, сколько надо, — отвечаю тут же поклонившемуся начальнику цеха. — Сам знаешь, что за последние лет тридцать были открыты десятки заводов и не меньшее количество закрылось. Возьми вашу семью, ведь проект был отличным. Но где-то вы поторопились, да и власть не помогла. В итоге хорошее дело прикрыли. Не удивлюсь, что сейчас в России хватает токовых мастеров, которые либо занимаются кузнечным ремеслом, либо не могут реализовать свои задумки на обычных заводах. В нашем же деле главное — не наличие руды и даже денег, а люди. Вот и пройдитесь мелким гребнем в поисках толковых мастеров. Может, некоторые предложат любопытные идеи. Русский народ горазд на выдумку, только его редко поддерживают купцы и промышленники. Не удивлюсь, если мы здесь ещё какие-нибудь проекты запустим. Нам нужно удешевлять и облегчать процесс выплавки металлов. Значит, надо работать в этом направлении. Ещё подумай, как улучшить насос, который будет качать воду зимой. Колёса для мехов, подающих воздух в домну, должны работать круглогодично. Не мне тебя учить, всё с утра обсудили на совещании.
Василий снова поклонился и указал рукой в сторону кузнечного цеха. Я хотел посмотреть на новый механический молот, звуки ударов которого заглушали всё вокруг.
С семейством Тумашовых[1] мне откровенно повезло. В своём времени я и не слышал об этих промышленниках. Зато здесь, как только узнал, что столь ценные кадры занимаются мелочёвкой, то сразу перетянул всех братьев на государственный завод. Трое работают в Туле, а один отправился в Тагил помогать производить медь. Также Пётр Тумашов, находящийся сейчас на Урале, посвящён в серебряный проект, который будет помогать развивать. Поверьте, столь ценные кадры найти в России просто невозможно. Надо либо воспитывать свои, что долго, либо приглашать из Европы за безумные деньги.
* * *
— Не стой, как истукан, — говорю вошедшему и киваю на стул: — Садись, дело у нас сложное.
Наиболее приближённым людям и министрам я разрешаю послабления в этикете при посещении моего кабинета. Не люблю, когда человек мнётся стоя или нависает, пытаясь объяснить какую-то закорючку в документе.
— Твой брат выполнил поручение, даже сделал больше. По возращении
