Дмитрий Хван - Знак Сокола
- Как тебя зовут, гражданин? - спросил Брайан по-немецки.
- Калев, - отвечал мужик.
- Молодец, Калев, ты хороший гражданин, - пожал его ладонь наместник, после чего вложил ему в руку несколько монет. - Можешь идти домой, Калев.
Когда за эстом, вышедшим на негнущихся ногах, закрылись двери, ангарец посмотрел на немца:
- Конрад, ты же говорил, что лазутчиков пять?
- Трое - их слуги, герр Брайан, - отмахнулся дружинник. - Зачем они нужны? Я их хотел прирезать ещё в деревеньке.
- Конрад-Конрад, - покачал головой Белов. - Не быть тебе капитаном с таким отношением к работе. Скажи, чтобы их привели сюда, да поживее.
Посматривая на стоявших у стены пленников, Брайан вдруг понял, что одного из них, сейчас пытающемуся придать своему лицу простецкое выражение, он определённо уже где-то видел. Внимательнее приглядевшись, Белов ясно понял, кто это и где он с ним встречался до сего момента.
'Чёртов британец!' - едва не вырвалось у наместника.
Вот только его имя... Питер? Патрик! Белов сомневался, что англичанин, в свою очередь, признает и его. Теперь внешний вид ангарца отличала борода и усы. Костюм также претерпел изменения, на Эзеле Брайан щеголял в типичном немецком платье, уже позабыв привычное ангарское фельдграу.
- Они говорят по-немецки? - негромко проговорил Белов дружиннику, подозвав его поближе. - Или делают вид, что не говорят?
Конрад нахмурился, да беспомощно развёл в стороны сильные руки:
- Не могу знать, герр Брайан.
Ну да ладно...
- Патрик, подойдите ко мне, пожалуйста! - выкрикнул вдруг наместник по-английски.
Тот американизированный английский язык, на котором говорил Брайан, когда жил на своей Родине - в США, отличался от собственно английского, присущего Британии. Но даже такой язык англичанин семнадцатого века смог понять, достаточно было лишь отказаться от сленга и американизмов. Дойл вздрогнул, и оторвал взгляд от лепнины на потолке.
- Что? - вырвалось у него, и дурашливое выражение лица спало в миг. - Как вы узнали моё имя?
Тут же рассыпалась в прах легенда, месяцами разрабатываемая Томасом для своего молодого компаньона. Сказаться ли ему приказчиком Эстляндской торговой компании или перейти сразу к делу? Он вспомнил случай в Москве, тогда из-за дурацкой прихоти своих начальников, хотевших захватить представителя Ангарского княжества, в итоге получился совершеннейший конфуз. Он помнил и красное лицо Тассера, когда тот увидел-таки непонятный документ, составленный ангарским послом по факту беззакония англичан, куда было вписано и его, Патрика Дойла, имя. И вот, похоже, конфуз продолжается. Боже, с этими ангарцами и, правда, дела вести надо, словно с английским королём! Хорошо же Тассеру - сидит себе в Виндаве, в купеческой конторе и в ус не дует. Ждёт, покуда, Дойл всё устроит!
- Господин наместник знает моё имя? - с притворным удивлением проговорил Патрик, кланяясь и шаркая ножкой.
- Как и ваши методы, - ответил Белов. - В Москве вы были столь же бесцеремонны. Неужели сложно высадиться в гавани Аренсбурга и, представившись, изложить цель визита?
- Но, господин наместник, вы не понимаете...
- Я прекрасно разбираюсь в хороших манерах, Патрик! - хлопнул ладонью по столу Брайан. - Вам также следует их принять, как должное при общении с представителями других держав. Сейчас вас проводят в порт и посадят на корабль, идущий в Виндаву. Там вы оплатите поездку, а потом вернётесь к нам с официальным визитом. До скорого свидания!
- Господин наместник! - изумлённо воскликнул британец. - Быть может, вы всё же изволите выслушать меня сейчас?
- Конрад! Проследи, чтобы этих господ посадили на наш корабль и взяли плату за вояж до Виндавы и обратно.
Немец коротко поклонился своему господину и дружинники сноровисто вытолкали недоумевающих и растерянных англичан вон из кабинета.
- Герр Брайан, вы их знаете? - посмотрел на ангарца курляндский наместник Ренне. - Кто это?
- Англичане, дорогой друг Бруно, - вздохнул Белов. - И что им вечно неймётся? Не могут всё сделать по-хорошему. Интриги, интриги... Ну да ладно! Что у нас выходит по закупке скота? Нужно не менее пары сотен голов.
Через два дня в порт Аренсбурга вернулся эзельский шлюп 'Адлер', с британцами на борту. Конрад также привёз Брайану последние новости из Митавы. Они касались идущей на Балтике войны, что вели между собою Швеция и Дания. Правда, что касалось хода военных действий, то тут информация была крайне скупой. Датчане всё так же безуспешно осаждали Гётеборг и готовились к тому, что находящаяся в Голштинии шведская армия Торстенсона может высадиться на датских островах. Если бы шведский военачальник сумел найти необходимое количество судов, он так бы и сделал. Но пока Бог хранил Данию. На море же главенствовали даны, их флот был сильнее шведского. В конце весны произошло сражение близ Листер-Тифе, где возглавляемые королём Кристианом датские корабли разгромили шведскую эскадру. А через несколько дней эти же корабли добили и её остатки. Этим новости о войне и ограничивались. Но гораздо интереснее были вести о том, что русский царь уже фактически обозначил своё скорое вступление в войну на стороне датчан. Его полки, собиравшиеся близ Новгорода, начали выдвижение по направлению к Неве и Приладожью. В связи с этим в Митаве судачили о том, что же будет делать польский король, ведь шведские посланники безвылазно находились при его дворе, склоняя Яна-Казимира к войне с Московией. Однако всё без толку. Говорили, что он тайно заключил сделку с царём Михаилом, который обещал ему унять буйствовавших в юго-восточных украйнах Польши казаков и более не подпитывать их деньгами и оружием.
- А за это Ян-Казимир обещал улучшить, насколько это будет возможно, положение православных христиан, - закончил свой отчёт Конрад Дильс.
- Отличный отчёт! - воскликнул Белов, искавший до этого возможность назначить немца капитаном дружинников. - Ну что же, в последнее время ты, Конрад, проявил себя с лучшей стороны. Отныне будешь получать капитанское жалование.
- Благодарю вас, - склонил голову засиявший, словно тульский самовар, Дильс. - Герр Брайан, а вы ведь христианин восточного обряда, присущего московитам? - осторожно осведомился он.
Белов немного растерялся, да и было отчего. Службу в местной кирхе он не посетил ни разу, лишь единожды зайдя туда с чисто ознакомительным визитом. Посему он кивнул в ответ на вопрос Конрада.
- Отчего вы не поставите свою церковь? Ведь у вас ещё дюжина московитов на острове, - пожал плечами Дильс.
- Спасибо, Конрад, за совет, - проговорил Брайан. - Я подумаю.
***
Вечером Брайан согласился принять англичан. На этот разговор Белов пригласил и своих товарищей - Ивана Микулича, да Тимофея Кузьмина. С самого начала весны они оба занимались обустройством ангарского торгового двора неподалёку от гавани Аренсбурга. Они же обследовали и небольшой островок Абрука, отстоявший на несколько километров от столицы острова и нашли его пригодным для строительства складских и жилых помещений иностранных купцов. Потому как на сам Эзель пускать иностранцев на постоянной основе Белов категорически не желал, справедливо опасаясь шпионажа.
- Днём пусть заключают сделки в городе, а вечером уходят на Абруку, - заключил в итоге наместник. - Знаю я этих прощелыг, в каждой торговой конторе шпион на шпионе сидит!
Кроме того, новгородец и москвич занимались общей документацией, проверяя правильность составления отчётности курляндских чиновников по совершённым сделкам. Сам Белов также регулярно занимался проверками - в итоге к концу первого года было заменено несколько курляндцев, схваченных на воровстве, а также возвращено в казну изрядное количество монет. В связи с этим, воровство резко снизилось, а вскоре и вовсе представляло собой вполне безобидные попытки нагреть руки лишь на мелочах, не проходящих по документам. Насчёт сего Белов безмерно удивлялся - ведь получая жалование, едва ли не втрое превышавшее средний заработок в той же Митаве, столице герцогства, чиновник продолжал воровать. Что это, как не дурость? Ибо потерять место на Эзеле - это целая трагедия для человека. Тот же Виллемс это прекрасно понимал и на службе проявлял себя с самой лучшей стороны. Что же заставляло остальных красть из кармана того, кто платит тебе отличные деньги? Как урождённый американец, Белов относился к этому очень щепетильно и каждый новый случай возмущал его до глубины души. Но всё же в целом он был доволен - ситуация с финансами была под самым строгим контролем.
Что до троицы морпехов, что оставались с Беловым, то каждый из них имел свой фронт работ - Николай отвечал за работу с наёмниками, Сергей был начальником арсенала, а Виталий, бывший прапорщик, возглавлял небольшой флот острова. На данный момент в его состав входили шлюп 'Адлер', шхуна 'Ангара', да несколько баркасов. Он же командовал обороной гавани. Негусто, скажем прямо, но флот - дело наживное. А андреевские стяги уже лежали в арсенале, ожидая своего часа.
