Анатолий Бурак - Оружие возмездия
Убедившись, что тот, о ком постепенно начал думать, как о настоящем подчинённом всё ещё без сознания, Гуннар выбежал во двор и, вскочив в кабину гравилёта, активировал реактор. Коттедж Марты находился в доброй сотне километров, что не помешало сверхзвуковому аппарату достигнуть его за десять минут.
Хозяйка лично вышла встретить гостя и, поборов брезгливость, Розенберг даже чмокнул её в пухлые губы, с ужасными, неэстетичною выпирающими клыками. Великие Предки! Куда смотрит антропологическая комиссия, проводящая отбор младенцев?! Может, для женщин стоит делать исключение и проводить инициацию в более позднем возрасте? Когда станет ясно, во что превратится будущий член великой расы? Ведь все они обречены на вечную жизнь. Так, зачем же населять и без того несовершенный мир подобными уродинами?
Но, как и всякий амбициозный разумный Гуннар превосходно владел собой. Ни один мускул не дрогнул на гладком матовом лице. Железы внутренней секреции тоже работали идеально, словно раз и навсегда налаженный механизм, и он не скомпрометирова себя запахом, выдающим отвращение. Пробормотав что-то о дружеской пирушке, гость взвалил на плечё находящегося в обморочном состоянии тучного мужчину, и добежав до серебристого диска, бросил мясо в тесное багажное отделение, и без того заполненное сетями и шашками с усыпляющим газом.
- Когда увидимся? - Закатывая выпуклые глаза томно вздохнула Марта?
- Как только вернусь из Африки. - Поспешно отворачиваясь, солгал Гуннар.
- Я буду ждать. - Она облизнула жёлтые клыки и кокетливо поправила волосы.
Но действовавший в цейтноте вампир уже включил двигатель и через секунду растворился в предрассветном небе.
Глава 8
- Ну что, пока? - Ольга задержала ладонь юноши, и робко заглянула в глаза.
- Не грусти.
Иван ободряюще улыбнулся.
- Стараюсь.
Девушка едва сдерживала рыдания.
Волшебный месяц, о котором грезила все три года знакомства, пролетел мгновенно. И лейтенант Беркутов уезжал к месту службы на западные рубежи.
- Пиши.
Словно игривый котёнок Ольга потёрлась носом о щёку с отросшей щетиной. Пока незаметной, но уже начавшей колоться.
- Обязательно.
Парень поднял её за локти и, чмокнув в нос, поставил обратно.
От подобного обращения у несчастной влюблённой выступили слёзы. Ну, зачем он так?.. Словно ей по-прежнему четырнадцать и перед ним стоит гадкий утёнок, а не вполне взрослая и, между прочим, заслуживающая внимания интересная женщина.
Крепясь изо всех сил, чтобы не разрыдаться, Ольга отчаянно заморгала.
- Скажи что-нибудь.
- Как приеду в отпуск, обязательно закатим в Сан-Франциско. - Пообещал Иван. - Поплывём на теплоходе. Только представь: На верхней палубе играет оркестр. И мы, я - в парадной форме, а ты в самом шикарном платье, станем кружиться в вальсе ночи напролёт. За бортом будут плескаться дельфины, и мелькать летающие рыбки…
Вообразив чарующую картину, прелестница зажмурилась от удовольствия.
- А помнишь, как ты рассердился, получив приглашение от дяди Игоря?
- Ты имеешь в виду капитана "Сахалина"? - Уточнил юноша, так и не сумевший привыкнуть к непосредственной фамильярности шаловливого дитяти.
Такое вот панибратско-домашнее отношение к людям, занимавшим высокое общественное положение, слегка выбивало из колеи, и лишний раз напоминало о разделяющей их пропасти.
Действительно, в тот незабываемый вечер он малость растерялся. По то и дело бросаемым украдкой взглядам, понимал, что всем присутствующим ясно, кому обязан столь высокой честью. Нечасто рядовые выпускники, пусть даже и специализированной военной академии оказываются за одним столом с элитой.
Но врождённая невозмутимость, помноженная на годы психотренинга, помогла достойно выдержать испытание. Знание этикета входило в базовую программу. Так же, как и умение танцевать. Коварная адмиральская дочь была не единственной дамой на званом ужине, плавно перешедшем в светский приём. Чего нельзя сказать о представителях сильного пола.
То есть, пожилых салонных львов и стареющих чиновников, старательно маскирующих лысины имелось достаточно. Но столь завидным кавалером, к тому же, обладавшим поистине нечеловеческой выносливостью, был лишь лейтенант Беркутов. Надо ли говорить, что он пользовался бешеной популярностью у прекрасной половины?
Мужья же, собравшиеся в отведённом для курения углу, не представляли для кусавшей локти и страшно мечтавшей отомстить Ольги совершенно никакого интереса. Хитроумный план рушился прямо на глазах. А приступы бешеной ревности, что должен был испытывать железный чурбан с ледяным сердцем, довели до умопомрачения её саму.
К счастью, всё рано или поздно подходит к концу. Истёк и этот, по мнению интриганки не очень удавшийся но, во всех отношениях незабываемый вечер. Гости потихоньку разбрелись по каютам и, оставшись в одиночестве, они вышли на палубу.
- Как красиво. - Взволнованно прошептала Ольга, указывая на отражавшиеся в воде звёзды.
- Угу.
Настроенный не столь романтично спутник изо всех сил сдерживал зевоту.
День и без того выдался длинным. А танцы, в буквальном смысле слова "до упаду", здорово располагали ко сну.
- Так что, до завтра? - Несколько разочарованно протянула леди.
- Я провожу. - В голосе Ивана слышалось плохо скрываемое облегчение.
- Доберусь как-нибудь. - Передёрнула плечами гордячка и, еле слышно всхлипнув, зацокала каблучками.
Он просто невыносим!
Едва добравшись до кровати, Ольга, не раздеваясь, уткнулась в подушку и дала волю чувствам.
Да как он смеет!
За ней, первой красавицей класса, желанной в любой компании ухаживают все… кроме Сашиного друга.
Осознав этот факт, несчастная разрыдалась ещё громче. И, испачкав тушью для ресниц подушку, наконец, погрузилась в объятия Морфея.
Хуже всего, что по такому же сценарию прошли и все оставшиеся дни. Прибыв в Петропавловск-Камчатский, Иван, абсолютно не считаясь с ней, поселился в офицерской гостинице. На любезное предложение оплатить разницу в стоимости и занять соседние номера в "Национале", чёртов солдафон лишь недоумённо пожал плечами.
Договариваться о встречах и назначать свидания тоже пришлось самой. Пару раз, пустив дело на самотёк и, так и не дождавшись не то, что визита - звонка! - она, кусая губы от ярости и унижения вынуждена была ехать в идиотскую казарму и, сгорая от стыда, справляться о лейтенанте Беркутове.
К тому же, бестолковый тип, занявший все её мысли, имел дурную привычку вставать в половине шестого утра и, сделав энергичную зарядку, исчезать в неизвестном направлении, проводя пешие экскурсии в полном одиночестве.
В конце концов, поняв, что ледяным презрением болвана не проймёшь, Ольга смирилась и, стараясь выглядеть не очень назойливой, сама покупала билеты в театры или картинные галереи. Иван оказался великолепным собеседником, главным талантом которого было умение слушать. Посмотрев представлене, они часами бродили по набережной, заново отстроенной японскими военнопленными, после ими же совершённых бомбардировок. Бросали монетки в знаменитые на весь цивилизованный мир горячие фонтаны.
Иван, словно являлся непосредственным участником былых сражений, рассказывал о давно отгремевших боях. Барышню, с детства привыкшую, что острова Восходящего Солнца поровну поделены между Россией и Америкой это интересовало мало. Но, радуясь самому факту общения, она внимала, словно зачарованная, то и дело вставляя нужное в разговоре с представителями сильного пола: "какой ты умный"! Беркутов, снисходительно улыбаясь, хитро щурился, но покупаться на лесть не спешил.
Внешне их отношения выглядели прекрасно. Ослепительная юная пара, излучающая флюиды счастья. Единственное, что смущало влюблённую, это полное равнодушие спутника.
Пару раз фрахтовали небольшую яхту, и новоиспечённый офицер проявил необычайное мастерство в управлении.
Как-то, причалив к небольшому необитаемому острову, поросшему пихтой и соснами, Ольга, почти решившись на отчаянный шаг, предложила заночевать. Благо условия найма не предусмтривали штрафных санкций в случае опоздания. Просто оплачивалось дополнительное время. Каюта на маленьком судёнышке имелась только одна, а ночи в море даже летом оставались прохладными. И…
Не тут-то было!
Этот… закалённый армией и привыкший к невзгодам человек, улёгся прямо на палубе, укрывшись тонким пледом. И, как ни в чём ни бывало, проспал до рассвета.
И вот теперь он уезжал на долгих одиннадцать месяцев в таинственные сумрачные земли. Происходящее в тех местах освещалось официальными средствами массовой информации довольно скупо. И, как правило, суть всех уведомлений сводилась к знаменитой формуле "в Багдаде всё спокойно". Хотя, может быть так и следует поступать? Компетентные господа в курсе. Необходимые меры принимаются незамедлительно. А у обывателей, живущих мирной жизнью достаточно насущных забот.
