Кэрол Мортимер - Маленькая художница
Джонас никогда не видел ничего столь необычного и красивого, как этот дом. Он был как и сама Мак — красивая и необычная.
— Неудивительно, что тебе не понравилась моя гостиная, — пробормотал он.
Мак поставила одну чашку кофе на чайный бамбуковый столик, а со своей уселась на диван, подобрав под себя ноги:
— Обычно я не хожу дома в джинсах.
— Студия прямо над нами? — Он взял чашку и сел в кресло терракотового цвета напротив нее.
— Если хочешь, я покажу.
— Ты обычно ее не показываешь? — полюбопытствовал Джонас, услышав, как неохотно она это предложила.
— Обычно нет, — кивнула Мак.
А сейчас она предложила это ему! Он не был уверен, была это привилегия или западня, но любопытство взяло верх.
— Давай после того, как допьем кофе.
— Может быть…
Мак не знала, что с ним делать. Она всего лишь пригласила Джонаса на кофе, потому что снова стала на него нападать, причем совершенно беспочвенно. И, стремясь хоть как-то загладить резкость своего поведения, предложила чашку кофе. Но теперь, в интимной обстановке своего дома, Мак боялась, что не справится с тем сексуальным притяжением, которое возникало при каждой их встрече.
Джонас отлично смотрелся в повседневной одежде, волосы слегка растрепались на ветру, правильные черты лица напоминали статую архангела Гавриила, которую Мак когда-то рисовала. А эти бездонные голубые глаза…
— Ты так и не сказал, сообщил ли в полицию о втором инциденте — и это всего за пару дней?
— Я их вызвал, — стал рассказывать Джонас. — Около часа назад приехали двое полицейских и осмотрели место. И если я правильно их понял, то они думают, что это подростки. Снос построек вокруг сделал твой дом незащищенным, и это обычное уличное хулиганство.
Мак была уверена, что Джонас правильно понял полицейских. Вот только правильно ли полицейские поняли обстановку?
— А что об этом думаешь сам? — поинтересовалась Мак.
— Я думаю, это что-то личное… — не стал скрывать своих сомнений Джонас.
— Надеюсь, мы не вернемся к истории с брошенным любовником? — Она усмехнулась.
— Я предпочту придерживаться теории с завистливым конкурентом.
— Может, это кто-то из твоих бывших любовниц, видевших нас вместе?
— Очень смешно! — бросил Джонас. — Я имел в виду другого художника, завидующего твоей славе, а не личные счеты, связанные со мной.
— Как ни крути, это может быть связано с нашими личными отношениями.
Джонас решил не вступать с ней в полемику по поводу их личных отношений.
— Я слышал, твоя выставка имела успех, — перевел он стрелку разговора.
— Слышал от кого? — встрепенулась Мак.
— Мак, можно я закончу мысль?
— Хорошо.
— Есть ли кто-нибудь, кого твой успех, скажем так, задевает?
— Нет! — решительно произнесла она.
Это снова отбросило его к мысли об экс-любовнике.
— Где ты была три дня?
— Прости?..
— Я спросил, где ты была последние три дня?
— Не вижу, каким боком это можно приплести к делу. — Мак поставила пустую чашку на столик.
— Граффити не намекает на то место, где ты была? — уточнил Джонас.
— Как это вообще возможно? Если тебе так хочется знать, я была у родителей в Девоне.
— Да, это не сильно нам поможет…
Он явно не ожидал такого ответа.
— Джонас, а где я, по-твоему, могла еще быть?
— Откуда мне знать? — Он бросил на нее испытующий взгляд.
Ее непонятный отъезд явно его зацепил. Но с чего бы это? В понедельник вечером Джонас четко решил, что не хочет иметь ничего с этой женщиной или с любой другой, которая так же неопытна.
Мак размышляла о том, что произошло между ними тем вечером. Но вряд ли стоило об этом думать, находясь с ним наедине, так близко…
— Мы ничего не добьемся этими разговорами, Джонас. — Она решительно встала.
— Это ты так вежливо намекаешь, что мне пора? — Он тоже поднялся.
— Или невежливо — трактуй как хочешь, — равнодушно сказала она.
То, что Джонас хотел, он сам себе запретил. Он не хотел покидать ее дом. Покидать Мак. Одна только мысль об одиноком времяпрепровождении в своей безликой квартире была ему неприятна.
Господи, ну что такого было в этой женщине? Почему ему так хочется с ней остаться?
— Ты когда-нибудь занималась дизайном чужих квартир? — задал он ей вопрос.
— Да нет. Только здесь и в доме родителей. А что?..
Джонас и сам не понимал, что делал. Последнее, что он хотел, так это чтобы в его квартире были напоминания об этой женщине.
— Да так, ничего. Спросил для поддержания разговора. Ты права, мне пора.
Он поставил чашку на стойку.
Мак стояла у двери и наблюдала, как Джонас натягивает куртку на широкие плечи, как застегивает молнию. Взгляд ее невольно скользнул ниже — джинсы ловко обтягивали его длинные ноги… А она-то, дурочка, надеялась, что три дня у родителей заставят ее забыть об этом мужчине!
Какая наивность!
Сейчас, глядя на него, она почувствовала, как ее пульс участился и жар растекся по всему телу. Мак с ужасом поняла, что не может заставить себя не думать о нем. Она облизнула губы, стараясь, чтобы он этого не видел.
Джонас подошел к ней.
— Мне правда нужно по магазинам, иначе даже ужин не смогу приготовить, — отчаянно произнесла она первое, что пришло в голову.
— Почему бы нам не поужинать сегодня где-нибудь? — неожиданно подхватил Джонас. — А за продуктами поедешь завтра. Что скажешь?
Что ей сказать? Мак растерялась. Одна часть ее отчаянно хотела пойти с ним на ужин, другая даже думать об этом боялась…
— Мы вроде договорились, что встреча в публичном месте — не лучшая идея?
— Да, — согласился он.
— Тогда…
— Черт, я так хотел с тобой поужинать! — вырвалось у Джонаса.
— Ты всегда получаешь, что хочешь? — печально улыбнулась Мак.
— В большинстве случаев — да, но если дело касается тебя, то нет.
Мак была в замешательстве. Провести вечер одной, когда этот мужчина был так близко… Это сродни какому-то длинному темному тоннелю… С другой стороны, вечер с Джонасом мог привести к повторению недавних не очень приятных событий… Он отказался от нее!
— Нет! — твердо произнесла Мак.
— Это твое последнее нет? — Джонас не сводил с нее голубых, как небо, глаз.
— Да, — повторила она.
— «Да» — это твое последнее слово? Или «да, я изменила решение и с удовольствием пойду с тобой на ужин»? — не мог отстать от нее Джонас.
— Ты так просто не сдаешься, да? — Мак засмеялась.
Джонас понятия не имел, что заставило его приглашать ее несколько раз. Он знал одно: ему не стоит лишний раз находиться наедине с этой женщиной.
— Это несложно, — продолжал увещевать ее Джонас. — Или да, или нет.
Мак смотрела на него и пыталась понять, почему он заговорил об ужине еще до своего ухода, когда и так был рядом? Если только он сейчас одинок… Одинок — и возбуждение между ними нарастает все сильнее. Воздух вокруг них был раскален до предела.
— Скорее это было мое последнее слово.
— Скорее? Как-то не слишком уверенно… — Джонас явно давил на нее.
Как тяжело думать в его присутствии! Ее сердце говорило «да». Возможно… Нет, совершенно точно! Но та часть Мак, которая отвечала за логику, знала, что ей не стоит лишний раз находиться в его компании.
— Я не хочу с тобой на ужин, Джонас! — заявила она твердо.
И в ту же секунду в ее животе возникла боль. Боль разочарования. Пустота, которая заставляла ее изменить мнение. Она даже закусила нижнюю губу, только чтобы не сделать этого.
Джонас посмотрел на Мак. Стройная, сексуальная, с длинными шелковистыми волосами… Особую опасность таили эти дымчато-серые глаза, этот аккуратный носик, эти полные и чувственные губы — она как раз захватила нижнюю зубами.
Не была ли это попытка удержаться от желания принять его предложение? Взять свои слова обратно? Это означало бы, что на самом деле она не хотела отказываться…
— Я не приглашал тебя в ресторан. Тебе не придется вычурно одеваться. Мы можем поужинать и здесь. Я приеду в восемь с бутылкой вина и едой. Ты какую предпочитаешь — китайскую или индийскую?
— Но я только что сказала…
— Что не хочешь со мной на ужин. Вместо этого мы поедим здесь.
— Я это и имела в виду!
— Знаю… — Он беспомощно улыбнулся.
— Тогда…
— Слушай, мы оба предпочли бы не проводить время вместе. Проблема в том, что я не могу удержаться. А ты? — Его глаза заблестели.
Мак поняла, что эмоции одолевают его так же, как и ее. Но физическое влечение ни к чему не приведет. Он сомневается в ее неопытности, а она не сможет отказать Джонасу…
Она совершила ошибку. Нельзя было ни секунды оставаться с ним…
— Я сказала — нет, и это значит — нет.
— Хорошо. Приятного вечера. — Джонас наконец вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
