Константин Калбанов - Росич. Книга 2. Мы наш, мы новый
Тем временем, несмотря на плотный огонь, "Dаряг" все же пробился к основному фарватеру, было заметно, что движется он с натугой, крен увеличился еще больше, но до угрожающего все еще далеко. Как и ожидал Гаврилов крейсер отвернул в сторону гавани. "Кореец" успевший получить еще одно попадание поковылял за ним, теперь нечего было и думать, чтобы уходить, момент был упущен. Японцы преследуют их, но недолго, как только русские пересекают границу нейтральных вод, Уриу все же прекращает погоню и обстрел, русские для него теперь недосягаемы, находящиеся в гавани корабли нейтральных стран – весьма весомый аргумент, не дай бог попасть в кого – это похлеще потери двух крейсеров будет. Русским деться некуда, а он подождет. В конце концов, он объявил иностранцам, что в шестнадцать часов войдет на рейд и даст бой "Варягу", если тот не выйдет. Он вышел, но спор еще не закончен, а потому Уриу подождет, а как подойдет время, войдет и поставит на этом точку.
Гаврилов стоял на палубе "Светланы" и смотрел на то, как недавно еще гордый красавец, а теперь избитая гора покореженного металла стоит на якорной стоянке. Крен значительно увеличился и продолжал угрожающе расти. Судя по рассказам Антона, крейсер в прошлой истории пострадал значительно меньше, "Кореец" вообще не получил попаданий. Но в этот раз все было по-другому. Конец один, вон прославленный "Варяг" стоит и кренится на правый борт, все больше окутываясь дымом разгорающегося пожара, с его борта сходят уже последние члены экипажа, вот с палубы сходит высокий офицер, весь в бинтах, прямо как в той песне: "Голова обвязана, кровь на рукаве…".
"Корейца" уже отвели в сторону, с него так же спешно сходят и шлюпка отваливает от борта. Гребцы усиленно налегают на весла, стремясь как можно быстрее отойти от корабля. Наконец раздается оглушительный взрыв.
— Мы сами взорвали "Корейца" и нами потоплен "Варяг".
— Складно, Семен Андреевич.
— Складно Максим, складно. Ладно, давай сниматься с якоря, пора ребят разыскивать.
Он постарался лишить Руднева и Беляева выбора, подбросив им фальшивую телеграмму от наместника царя на Дальнем Востоке. Парни пошли дальше и с риском для жизни сумели заминировать два японских крейсера, причем один из них – основной противник "Варяга", но даже потеря двух крейсеров ничего не решила, старуха вцепилась в русский крейсер мертвой хваткой и нипочем не пожелала его выпускать. Что же, по меньшей мере минус два крейсера, а вскорости станет известно, – насколько удачно или неудачно, об этом думать не хотелось, – сложились дела с "Ниссином" и "Касугой". Если все нормально, то затея с пловцами уже себя оправдала, уменьшив японский флот на три броненосных крейсера. Оно конечно, "Чиода" вроде как тоже броненосный, но это так, мелковат и артиллерия так себе, к полноценным броненосным ее никак не отнесешь.
Парней нашли быстро. Не рассмотреть "Светлану" с ее распущенными парусами, нужно было сильно постараться, как впрочем и черный столб дыма от подожженной лодки. Пламени практически не было, не иначе как забросали чем-то, чтобы чадило получше. Ну да и бог с ним. Главное нашлись.
Снаряжение было в полном порядке, если не считать напрочь разряженных аккумуляторов. С парнями тоже все слава богу, не забыли-таки, что обряжаться нужно только всухую поддевку. Шерстяная облегающая тело, вкупе с резиновым гидрокостюмом, с манжетами, она вполне себе позволяла пробыть в ледяной воде около полутора часов, без каких-либо последствий для здоровья. Но парням таки досталось, двое умудрились обморозить себе руки, один лицо и уши – слоник, тудыть твою, только один обошелся без какого-либо ущерба для здоровья, но довольно щерились все. Герои, якорь вам в седалище.
— За успешно проведенный рейд и потопление двух крейсеров противника, объявляю благодарность и премирую группу десятью тысячами рублей. За самоуправство, нарушение дисциплины, самовольное оставление расположения в боевых условиях, объявляю десять суток ареста и хозработ. Лично прослежу, черти полосатые.
— Есть десять суток ареста и хозработ, — вот вроде и наказаны, а лыбятся словно золотой нашли, хотя и нашли чего уж там, но только сдается не деньгам они радуются.
* * *— Здравствуй, Сережа.
— Здорово медведище, — ну а как его еще-то назвать, если сграбастал в объятия так, что не вздохнуть, как говорится, ни… Одним словом ничего не получится. — Ты чего так задержался? Должен был еще вчера прибыть?
— Должен был, да вот в Дальнем подзадержался.
— А телеграмму дать не мог?
— Как-то из головы выскочило, что ты здесь.
— И вообще, что ты там делал? Ах, да. Ну и как тебе Дальний? — ухмыляясь поинтересовался Звонарев.
— Ничего особенного, я на него в свое время насмотрелся. Давай лучше пройдем в мою каюту. — Дело происходило на палубе "Светланы", едва заметив вход которой в гавань, Звонарев тут же на катере бросился к ней. Сергей ничуть не возражал против уединенной беседы.
— Я тут на рейде случайно заметил "Енисея" и "Боярина". Поправь, если я ошибаюсь, но сегодня первое февраля, или я что-то напутал? — когда они уже находились в каюте, тихо спросил Гаврилов. Понятно, что вокруг только проверенные люди, которым было известно достаточно многое, да вот только не все, а потому поберечься стоило.
— Тогда все сначала. В Артуре ничего не изменилось, "Ретвизан", "Цесаревич" и "Паллада" подорваны, все как в известной истории. Утром был артиллерийский бой, но опять-таки никаких изменений. Вот только…
— Что только?
— Понимаешь жаба задушила отдавать "Маньчжурию" с ее грузом. Одним словом, вечером я вышел в море, поутру повстречал транспорт и сообщил его капитану, что лучше бы сменить курс. К Дэве он не попал, но откуда ни возьмись, появился японский миноносец, который все же едва не уволок пароходик. В общем, сожгли мы его, а потом то ли артиллерийский погреб взорвался, то ли запасная торпеда, и он затонул. "Оборо", в известной нам истории в числе погибших не числился.
— Нормально. Значит, ты решил, что раз пошла такая пьянка и Антон все одно вызверится, попытаться спасти "Боярина"?
— Не только "Боярина", но как видишь и "Енисея", и что важнее, его командира Степанова, золотая голова скажу тебе, но тогда погиб глупо, каста, мать ее, не захотел оставить корабль.
— Но как тебе это удалось?
— Да просто все. Так как никто меня слушать не стал бы, да и мины все одно нужно ставить, свел знакомство со Степановым. Он был просто в трансе от нашей идеи мины с якорь-тележкой. А что – и дешево и сердито. Так вот напросился я к нему на борт, а с собой потащил Фролова с "Горским", ну вроде как испытать в море, если вдруг какая мина всплывет. Всплыли несколько мин, ну мы их и расстреляли из пулемета. Кстати машинкой все впечатлились, а когда узнали, что из таких же спаренных мы раскатали "Оборо", то вообще затискали пулеметик, чуть воронение не стерли, ну и постреляли, не без того.
— А подорвался бы "Енисей", дурья ты башка?
— Я что, камикадзе – держался бы подальше, да и Фролова, зря что ли с собой тащил, вырубили бы Степанова и эвакуировали. "Боярина" потом как-то перехватывали бы, но все срослось. Слушай, ну и геморрой они устроили из установки мин, неудивительно что наша задумка произвела такое впечатление. А у вас как?
— Все прошло как по маслу. Ну, или почти как по маслу. Гарибальдийцев мы заминировали, а там все зависит от того, насколько хорошо были сработаны мины.
— Ты говори, да не заговаривайся. Мины сработаны в лучшем виде.
— Тогда на этих двоих тоже можно ставить крест.
— Что значит "тоже"?
— А то и значит. Знаю, Антон с мня голову снимет, но не мог я иначе. Крейсера заминировали без проблем, я даже не ожидал, что все так легко пройдет, да так, что еще и большая фора по времени вышла, вот и рванул я в Чемульпо.
— И?.. — Звонарев даже подался вперед.
— И ничего. Нам Антон рассказывал, что "Варяг" мог бы прорваться и огневой мощи, и скорости у него для этого было в достатке, но Руднев никак не мог бросить "Корейца", уничтожить тоже не мог, как-никак казенное имущество и за это придется держать ответ, а канонерка вязала его по ногам и рукам. Вот и решил я разрубить этот гордиев узел. Подкупил чиновника в посольстве, тот сварганил фальшивую телеграмму от наместника, мол, "Варягу" прорываться с боем и на полном ходу уходить в Артур, "Корейцу" действовать по способностям и шхерами – тоже к Артуру.
— А заминировать японцев не пытался, те вроде в гавань заходили?
— Как же, были. Вот только вода мутная, течение такое, что твои скутера не вытянут, раз промахнулся, второй попытки не будет, на яхту тоже не вернуться, глухой номер. Но мои орлы сподобились. Пока я в Сеул катался, организовывать фальшивку, они сплавились к якорной стоянке у острова Ричи и заминировали таки "Асаму" и "Чиоду".
