Дмитрий Светлов - Счастливчики
— Нет, мой контракт был на месяц с правом автоматического продления.
— Это форменное жульничество! — воскликнули братья.
— Иди и скажи ему это сам, — уныло ответил Ицхак.
— Что же ты будешь делать, здесь не просто найти работу.
— Господин Сплитхоф возьмет меня обратно со ставкой ниже корабельной крысы.
— Ты сколько лет плаваешь?
— В море с двенадцати лет.
Братья искренне посочувствовали парню, распрощались и пошли дальше. Они ничем не могли ему помочь.
Вечером четвертого дня к ним в каюту зашел расстроенный капитан.
— За груз дают смешные деньги, за хронометр и навигационные инструменты предлагают десять процентов амстердамской цены. Песок в реке Маас дороже сахара! — Капитан от избытка эмоций ударил кулаком по столу. — За серебро дают тридцать процентов от веса серебряного талера. В Амстердаме, на обмене испанских денег, самый жадный меняла не берет более пяти процентов. Здесь берут пятьдесят. — Жак Вольфганг Дагер горестно вздохнул. — Завтра начнем выгружаться, после следующего захвата придется идти в Глазго или Манчестер.
Братья переглянулись.
— Капитан Жак, есть другой выход.
— Полагаете, что господа Сплитхоф или Хапаг дадут больше? Я надеюсь, вы не строите иллюзий по поводу их дочерей?
— Мы о «Быстром облаке», они уже два месяца безрезультатно болтаются вдоль архипелага.
— Результата нет и не может быть! Какая охота может быть на флейте[18]? Спасибо за хорошую идею, я смогу договориться с капитаном.
— Со следующего трофея снимем паруса и укроем ими груз на берегу. Для охраны оставим нескольких матросов.
— Вы правы, молодые люди, это лучший выход.
— Свои долю мы согласны взять серебряными брусками.
— Вы на это согласны? — Капитан даже привстал. — Спасибо! Вот порадовали!
— Поговорим с экипажем, возможно, сможем их убедить взять слитками.
— Матросам-то какой с этого прок?
— Меньше пропьют, больше домой привезут.
Капитан стремительно вышел из каюты и вскоре притащил тяжелый кожаный мешок с серебряными слитками. Доля братьев за проданный груз.
— Это ваша премия.
С этими словами Жак Дагер положил на стол перстень, снятый с пальца убитого испанского капитана. Большая печатка с изображением парусника и буквой «R» весила не менее тридцати граммов.
— Завтра зайдем к ювелиру и попросим сменить изображение.
— Предлагаю пушку и трезубец.
— На фоне якоря, а посередине буква «С».
— С серебром ты правильно сказал, до приезда в Европу деньги нам не потребуются.
— Зато в Европе получим в три раза больше.
На первый взгляд может показаться странным, что капитан с радостью отдал слитки серебра без видимой для себя выгоды. Но это только на первый взгляд. Одно дело вынужденно обменять серебро на деньги, другое дело вообще ничего не обменивать. В этом варианте, при желании, он может принести только один слиток. Здесь всегда хороший шанс выторговать для себя более выгодный курс. Его не будут давить обязательства перед другими людьми. Хочу — меняю, не хочу — не меняю, до свидания.
Утром, во время завтрака, юноши попросили слуг передать экипажу их предложение взять долю не деньгами, а слитками. Объяснили причину, менялы дают деньгами меньше трети от веса серебра. К удивлению, согласие экипажа получили практически сразу. По дороге в казарму зашли к ювелиру и объяснили свою мысль с перстнем. После тренировки взяли вьючных лошадей и поехали в негритянскую деревню. Их ждала гора корзин с кокосами, апельсинами и лимонами. Пришлось сделать три ходки. Повар быстро разобрался с цитрусовыми, на кокосовые орехи его фантазии не хватало. Кое-как срубили топором «попку» кокоса, вылили в миску молоко и предложили коку попробовать. Сок понравился.
— Сок кокосового ореха всегда холодный. Кроме того, ты можешь вымачивать в нем мясо. Новый вкус жаркого тебе понравится.
Трофейные испанские пушки выгрузили в последнюю очередь, после чего начали готовить корабль к отходу.
Снова встретили рассвет на выходе из порта. Тренировки экипажа не выглядели как беготня первоклассников с палками за шальной мухой. Появился осознанный строй, во владении оружием просматривалось осмысленное нанесение удара. Тренировки с топорами у бревна перестали напоминать попытку садомазохиста отрубить себе ноги. Общение с земляками во дворе казармы позволило матросам понять конечную задачу тренировок. Пушечные расчеты разделились по номерам. Прекратилась суета, каждый пушкарь усвоил свои обязанности. Взаимодействие номеров позволило значительно ускорить подготовку к залпу. Тем не менее, занятия не прекращались. Матросы ежедневно отрабатывали необходимые движения, доводя выполнение приема до автоматизма. Робкие намеки на то, что «мы все освоили и хорошо выполняем свое дело», братья пропускали мимо ушей. Это воинская служба, где тренировки и учения заканчиваются со смертью или увольнением.
Встали на якорь в прежнем месте. Иногда за день не было ни одного судна, иногда проходило несколько больших групп. Но им требовался одиночный корабль. Однажды во время обеда слуги попросили господ офицеров дать им на время два серебряных слитка. Вова без раздумий протянул брусочки. Через несколько минут слуги принесли две горки талеров. За шесть килограммов серебра шесть килограммов талеров.
Тут и думать нечего, на борту только один умелец на все руки.
— Позови матроса по кличке Бэби, — приказал Вова.
В каюту вошел щупленький матрос с детским выражением лица.
— Ты понимаешь, что за это тебя сразу повесят? — Саша показал на свежеизготовленные монеты.
— Почему меня будут вешать? — Матрос наивно захлопал глазами. — Это не олово[19], чистое серебро.
— Городские власти меняют серебряные слитки на деньги по весу меньше трети. Ты вытаскиваешь у них из кармана семь талеров из десяти.
Бэби сразу въехал в тему.
— Не извольте беспокоиться, милорды, я людям все объясню.
— Зачем чеканишь монеты по десять талеров? Простои матрос с такими деньгами сразу приметен.
— Я понял, милорды. — Моряк склонил голову.
— Портовые власти видели на корабле ящики с никелем. Если в городе заметят хоть одну никелевую монету, сразу придут сюда.
— Висеть тебе на площади через двадцать минут, — добавил Саша.
Лицо Бэби стало похоже на лицо плачущею ребенка.
— Большое спасибо, милорды, за науку, я все учту.
— Что скажешь об этом перстне?
Саша снял с шеи кожаный шнурок, на котором висело ювелирное изделие. Получив его у ювелира, братья наотрез отказались платить за работу. Более того, они потребовали у ювелира вернуть стоимость испорченного перстня. После шумного скандала каждый остался при своем. Испорченный перстень было жалко, возможно, корабельный умелец сможет помочь. Матрос долго рассматривал печатку, где пушка была похожа на свиное рыло. Вместо якоря вперед выпирали бивни мамонта. Трезубец превратился в букву «Ш», под которой скромно пряталась буква «С».
— Легче новый перстень отлить.
— Подождем, захватим испанское золото, тогда и заказ тебе дадим.
Бэби низко поклонился и вышел из каюты. С этого дня слуги ежемесячно брали два серебряных слитка и возвращали равнозначный вес талерами.
Послышался сигнальный свисток вахтенного, близнецы выбежали на палубу. Большой корабль шел из Испании. Сосчитали орудийные портики, по шесть пушек с каждого борта. Снялись с якоря и в дрейфе дождались удобного момента. Наконец команда:
— Поднять паруса!
Судно начало быстро набирать ход.
— Идет на Кубу, загружен максимально. — Капитан передал Вове подзорную трубу.
Испанцы заметили врага, но никаких действий не предпринимали.
— Отчаянные ребята, видят безвыходное положение, решили биться до конца.
— У них есть шанс? — тревожно заметил Саша.
— Шанс есть у всех и всегда, но мы не дадим его использовать.
Корабли быстро сближались, пушки заряжены, артиллеристы на «товсь». Вова стоял рядом с капитаном, Саша на артиллерийской палубе.
— Право на борт! — скомандовал капитан.
Корабль накренился и начал быстро разворачиваться. Марсовые работали со шкотами, держа паруса по ветру. Испанцы не поняли маневр и проиграли. «Разящая стрела» развернулась на двести семьдесят градусов, за это время испанский корабль приблизился на расстояние залпа. Вова сбежал вниз на артиллерийскую палубу. Залп. Удачный залп вдоль вражеского судна, когда эллипс поражения накрывает все мачты. Вниз полетели реи, ванта левого борта срезало как ножом. Испанцы быстро спустили паруса, все, теперь корабль стал плавучей мишенью.
— Пушки банить!
Вова остался на артиллерийской палубе, Саша побежал наверх.
