Андрей Посняков - Красный Барон

— О как! — удивился Громов. — Аж целых два. Ну что же, схожу.

Он обернулся к друзьям:

— Надеюсь, вы меня здесь дождетесь?

— Дождемся, а потом пойдем ко мне, — расхохотался кузнец. — Жена уже готовит праздничный ужин.

— Ужин — это хорошо, — шагая рядом с майором, молодой человек плотоядно потер руки.

— Вы говорите только по-английски? — неожиданно поинтересовался команданте Ансельмо.

Андрей пожал плечами:

— Почему же? Еще и по-французски могу… правда, немного.

— Бьен! — майор тут же перешел на французский. — Хоть король Людовик нынче наш враг, но французскую речь здесь многие знают — Франция близка. Счастлив сообщить вам, господин Андреас, что вы сейчас получите достойную награду за свой подвиг.

— Награду? — удивленно хмыкнул молодой человек. — Я знаю многих людей, достойных ее куда более, нежели я.

— Имеете в виду ваших приятелей — кузнеца Жауме и этого мальчишку по прозвищу Перепелка?

— Ну да, их.

— Не беспокойтесь, они тоже получат свое… Сейчас налево, — команданте покусал ус. — Однако насчет вас кое у кого имеются планы. Кузнец и мальчишка — простолюдины, а вы — нет, поверьте, это чувствуется сразу. В вас нет ни тени раболепия или страха, всего того, что присуще неблагородным сословиям. Признайтесь, вы — российский дворянин?

— Хм… — озадаченно нахмурившись, Громов махнул рукой. — Ну пусть так. Пускай — дворянин, хрен редьки не слаще. Но я бы хотел спросить…

— Сейчас все узнаете, не так и далеко уже осталось.

Они зашагали мимо крепостной стены, на месте которой через пару сотен лет протянется изящная улица под названием виа Лайэтана, затем повернули направо, оказавшись в довольно-таки богатом квартале, судя по располагавшимся по обеим сторонам улицы дворцам.

— Улица Монткада — не для простых людей, — усмехнулся сеньор Каррадос. — Вот это — палаццо семьи д'Агиларов, а вон там, рядом — особняк барона Кастельет, за ним дворец Мека — нам как раз туда. Жаль, вы не успели переодеться, но… Мне велено доставить вас в любом виде.

— Пикассо! — узнав здание, вдруг воскликнул Громов. — Тут же музей Пикассо, а там, в той стороне — замок и сад, а за ним — французский вокзал, я там недавно гулял… с одной девушкой.

— Девушки — это хорошо, — поднимаясь по узким ступенькам крыльца, улыбнулся сеньор Каррадос. — О, у вас скоро будет много девушек! Кстати, вы не женаты?

— Был, но… сейчас нет.

— Женим! — пообещал майор. — Обязательно женим.

Пройдя через внутренний дворик — стоявшие на часах солдаты в начищенных до блеска кирасах отсалютовали гостям алебардами, видать, знали уже команданте — посетители оказались в просторном, с великолепными мраморными колоннами, холле с висевшим на стене большим овальным зеркалом, в котором отразился… самый настоящий бродяга — косматый, обросший темно-русой бородкою, в грязных бермудах, рваной футболке «Барон Рохо»… хорошо хоть трофейные ботфорты пришлись почти впору — их кстати, Жоакин притаранил, и правильно — не ходить же новоявленному «российскому дворянину» босиком! Да, еще перевязь — перевязь с палашом в потертых замшевых ножнах, снятая с убитого командира незадачливых кастильских пушкарей. Тот еще видок, вполне подходящий для того, чтобы играть в какой-нибудь рок-группе, но явно не пригодный для визита к важным и облеченным немаленькой властью людям.

По широкой лестнице они поднялись на второй этаж, оказавшись в роскошной, обитой зелеными шелковыми обоями приемной, перед резной двустворчатой дверью, по сторонам которой стояло двое солдат с алебардами.

— Господин майор? — из стоявшего в дальнем углу кресла немедленно поднялся юркий человечек в дорогом камзоле и парике. — Это тот, о ком вы докладывали?

Глаза-буравчики пронзили Андрея насквозь.

— Да, это он, — сухо кивнул команданте.

— Так пусть войдет, — человечек скривил тонкие губы. — Милорд уже о нем спрашивал.

Кивнув, сеньор Каррадос оглянулся на своего спутника и указал на дверь:

— Прошу! Я подожду вас здесь, в приемной.

Отделанный красным деревом кабинет казался не слишком просторным, быть может, потому, что значительную часть его площади занимали уставленные книгами шкафы. За массивным, вытянутым в длину столом, с макетом старинной каравеллы, сидел тучный человек в красном расстегнутом мундире, с обрюзгшим, чем-то напоминавшим бульдожью морду лицом и обширной, лоснящейся от пота лысиной — несмотря на распахнутое во двор окно, в помещении было довольно жарко. Огромный, с завитыми локонами, парик небрежно валялся на подоконнике.

— Садитесь! — кивком указав на стоявший напротив стола стул, бросил лысый.

Глаза его — светлые и холодные, словно лед, внимательно разглядывали посетителя.

— Я — граф Питерборо.

— Польщен знакомством, милорд, — припомнив старые фильмы, учтиво поздоровался молодой человек.

Брыластое лицо графа вдруг осветилось самой добродушной улыбкой, какая больше пошла бы доброму английскому дедушке-эсквайру, нежели влиятельному сановнику и флотоводцу:

— А вы довольно вежливы… И ваш английский в общем неплох. Только несколько странен.

— Я польщен, милорд.

Громов кивнул с видом и грацией знаменитого Шерлока Холмса — Ливанова, что, надо сказать, произвело на графа еще более благоприятное впечатление.

— Я знаю, вы совершили подвиг и достойны награды…

— Но…

Не слушая никаких возражений, вельможа брезгливо махнул рукой и поднялся со стула:

— Вы, верно, бедны, хоть и благородного рода — иначе не отправились искать счастья за тридевять земель. Вот, — подойдя к шкафу, он вытащил оттуда увесистый мешочек, с видимым удовольствием бросив его на стол. — Здесь пятьдесят гиней — пользуйтесь, заслужили. Для кого-то — это целое состояние. Настоящее английское золото, думаю, вам оно придется весьма впору.

— Благодарю вас, милорд! — встав, Андрей поклонился с видом заправского лорда и даже попытался щелкнуть каблуками — да в ботфортах получилось как-то не очень.

Граф хмыкнул:

— Вижу, вы достаточно воспитаны, молодой человек. И достаточно благородны, чтобы с честью исполнять порученное вам дело… Я направлю вас к местному губернатору, недавно назначенному именем Его величества короля Испании Карла. Губернатор обговорит с вами все детали.

Громов попытался что-то сказать, но граф ожег его вмиг ставшим тяжелым взглядом, враз превратившись из доброго дядюшки в какого-то жуткого монстра:

— Англия умеет награждать, умеет и карать, — вполголоса произнес вельможа. — Всегда помните об этом, друг мой. А сейчас — ступайте. Удачи вам на вашем новом поприще.

Поклонясь, молодой человек вышел, не забыв прихватить с собой наградной мешочек. Что еще за новое поприще? Похоже, здесь уже все решили за него. Правда, хорошо, что денег дали — пятьдесят гиней, ха! Насколько помнил Громов, гинея — это полновесная золотая монет примерно в восемь грамм. Умножить на пятьдесят — четыреста грамм почти чистого золота! Неплохо. Правда, по нынешним временам это не так уж и много… но на полгода безбедной жизни, наверное, хватит — а за это время надо придумать способ отсюда выбраться. И поискать, наконец, Владу — вдруг она тоже здесь? Ну и дела творятся — не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. С утра чуть не повесили, а к вечеру — золота мешок. Бух! Словно обухом по голове.

Дожидавшийся в приемной майор без лишних слов махнул рукою:

— Идемте, я провожу вас к губернатору, сеньор Андреас. Это тоже здесь, рядом, в соседнем дворце. Только во дворец вы пойдете один, господин губернатор желает говорить с вами с глазу на глаз. Хотя… — команданте Каррадос замялся. — Я примерно представляю, что он может вам предложить. Мой вам совет — соглашайтесь.

— Соглашаться? — Андрей изумленно вскинул брови. — На что?

— Там увидите, — уклончиво отозвался майор и, выйдя на улицу, показал путь рукой. — Нам туда.

Действительно, рядом. Полтора десятка шагов. Правда, на этот раз не шикарное палаццо, а просто богатый дом с фонтаном и апельсиновым садом. И тут — часовые у входа, правда, похоже, не англичане — местные.

А внутри — все так же: широкая лестница с балюстрадой, приемная, кабинет — только не из красного дерева, попроще, но с картинами, и на окнах — шторы. Сидевший за столом мужчина в сером партикулярном платье что-то торопливо писал, обмакивая гусиное перо в чернильницу бронзового письменного прибора, однако, при появлении посетителя тут же поднял глаза:

— Здравствуйте, здравствуйте, господин Андреас! Давно вас жду. Что вы так смотрите? Проходите, садитесь. Вон стул. Представляться не буду — мы ведь с вами знакомы, кажется. Просто уточню: нынче я — губернатор.

Опустившись на стул, Громов потряс головою, словно отгоняя навязчивое видение. За столом, в должности новоявленного губернатора его встретил не кто иной, как давешний судья барон Рамон дель Кортасар-и-Мендоза. Тот самый, что вчера вечером ничтоже сумняшеся отправил Андрея на виселицу!