Андрей Саликов - Жандарм
– Сергей, а пушки тебе тогда зачем? Ты всем постоянно говорил, что без них ничего у нас не получится.
– Алексей Иванович. – Я разложил карту. – Смотри. Дорогу турки оседлали прочно.
– Ну и что? Артиллеристы выкурят их из траншей.
– И мы их потом где-то еще должны будем добивать. Не смогут пушкари их уничтожить. Да и турки не дураки, пока мы по ним стрелять будем, они просто уйдут из траншеи.
– Ладно, я тебя понял.
– Так вот, – продолжил я. – Левый фланг у них висит в воздухе.
– А вторая траншея? Они тебя перестреляют.
– Ага. За семьсот шагов. Это у нас стрельба хорошо поставлена. А везде три патрона в год на человека. К тому же мы тоже не сиднем сидеть будем.
– А про потери ты не думал?
– Как раз и подумал. Нет у нас боевого опыта. И если сделаем как задумали, потери будут минимальны. Просто никто не ждет такой атаки. Алексей Иванович, господин капитан…
– Ладно, хватит придуриваться. Думаю, поддержат твою идею с ночной атакой. Все, иди отдыхать.
Время. Все снаряжение подогнано и проверено. Патроны и гранаты получены.
– Вы готовы? – спросил я косящегося на нас комбата кубанцев.
– Да. Ну и видок у вас.
– Что-то не так?
– Да нет, просто непривычно.
– Надеюсь, нашу форму запомнили?
– Вас трудно спутать с кем-либо. А ничего форма, надо будет переговорить с вашим начальством.
Лес. Как часто его не замечаешь, а он с улыбкой смотрит на своих неразумных чад. Светлые боры с вековыми соснами, густые темные ельники, чарующие своей красотой березняки. Лес-батюшка. Он кормил, помогал строить, а когда надо, укрывал детей своих от врагов. Он давал силу и веру. А потом, словно напитавшись у его корней старой древней силой, вырывались из него наполненные яростью воины. И враг, еще вчера сытый, сильный и смелый, в страхе убегал прочь. И те, кто уцелел, по ночам пугали своих детей и внуков рассказами о русском лесе.
Здесь леса как такового нет. Так, перелески, но и они здорово помогают скрытно приблизиться к траншее турок. Впереди идут два десятка разведчиков Овцына и десятка три пластунов. Так что сюрпризов в виде кинжального огня можно не опасаться. Ага, вот и видна работа разведчиков… Трое турок тихо остывают. Подойдя ближе, понимаю, что они не солдаты, а башибузуки. А это не может не радовать. Стойкость у последних не та.
– Вашбродь, все, траншея впереди, – прошептал подошедший разведчик.
– Господин есаул, – обратился я к комбату кубанцев. – Действуем, как обговорено?
– Да. Ну, с Богом.
И мы поползли. Что такое сотня метров? Ерунда. Но когда ты ползешь, обвешанный гранатами, и ждешь выстрелов в упор, эти метры превращаются в бесконечность. Уже светало, когда мы достигли рубежа атаки. И крик часового был как эпитафия. Раздались выстрелы, и незадачливые сторожа свалились вниз.
– Гранатой огонь! – Мой рев, наверное, было слышно за километр.
«Колотушку» в правую руку, левой рукой воспламенить запал. Бросок. Следующую. В левую «вессон», в правую «эфку». Рывок. Падаю на бруствер. Лицо. Выстрел. «Эфку» в траншею.
– Вторым огонь, – ору я.
Вокруг гремели выстрелы. Переваливаюсь в траншею. Так, пока все нормально. Идем как на тренировках. Треугольником, вершиной вниз. Вершина – мои ветераны. Сверху по обе стороны идет молодняк и стрелки Овцына. Иду следом за своими стариками, за спиной топает резерв. Отделение саперов и с десяток пластунов.
– Вперед, не спать.
Двигаюсь по траншее. Переступаю через тела турок. Некоторые из них еще шевелятся. Впереди поворот. Бросаю «эфку» в дальний угол. Взрыв. Ружейный огонь позади нас усилился. Значит, пластуны чистят за нами траншею. Второй поворот прошли успешно, без потерь. Турки оказались в ловушке. Если они ничего не предпримут, мы их тупо уничтожим. Ага, начали выпрыгивать из траншеи и попытались атаковать. Их просто смели огнем. Никто не смог не то что пройти с десяток шагов, а и вернуться назад никому не дали.
– Первая пятерка, за мной.
Сейчас турки должны рвануть по траншее и попробуют смять нас. Выскальзываю из нее и, держа в правой руке «колотушку», ползу вперед.
– В первый окоп гранатой огонь.
Взрывы, крики. Из занятого нами участка траншеи мячиками полетели «эфки». Снова взрывы, крики и нарастающий вой.
– Алла!!!
– Во второй окоп гранатой огонь.
Все, если сейчас их не остановить, нам амба, сметут. И не докричишься. Вокруг жуткий грохот выстрелов. Меня просто не услышат. Рядом лежит незнакомый сапер. Решение приходит мгновенно. Рискованно, но другого выхода просто нет.
– За мной, – крикнул я ему. – Через пять шагов бросаешь «эфку». Понял?
– Да.
– За мной!
Отчаянный рывок. Падаю и ползу вперед. Турок, попытавшийся в нас выстрелить, получает пулю в голову. Все, теперь точно докину. Чиркаю запал штурмового заряда и бросаю. Слышу взрыв «эфки» напарника. Взрыв. Крики, стоны, но, главное, сбит порыв.
В правой руке у меня теперь малая лопатка. В левой остался «вессон». На корточках пробираюсь вдоль траншеи. Взрыв. М-мать. Вдруг появляется голова турка. Взмах лопаткой. Хруст.
– Граната, – ору я, на секунду опережая взрыв.
И тут один за другим гремят взрывы гранат. Метров десять впереди очищено. Впереди, где должна начинаться правая траншея, гремят взрывы снарядов.
– Аман! Аман! Аман!
– Ура-а-а-а! А-а-а!
Мимо меня пробегают кубанцы. Похоже, все. Траншея наша, турки не выдержали удара и бегут в правую…
– Вперед. За мной. Надо с ходу, на плечах ворваться в траншею через дорогу.
Однако этого сделать не удалось. Последние метров десять ползу. Пластунов прижали огнем. Турки отчаянно пытаются отбиться. Несмотря на плотный огонь кубанцев, они не отходят. Оборачиваюсь. Сзади шестнадцать саперов и с десяток стрелков.
– Стрелкам вперед на пять метров и начать обстрел дальней траншеи. Восьмерым работать гранатами и штурмовыми зарядами. Остальные с винтовками выбивают турок. Вперед.
И мы поползли. Похоже, нас просто не видят или не воспринимают, как угрозу. Тем лучше. Бросок. Ползу вперед. Взрыв.
– Вперед! – ору. – Гранаты!
Взрывы заставляют замолкнуть турок. С ревом прыгаю в траншею. Турок пытается встать. Н-на! Лопаткой бью по шее. Все, убивать некого.
– Вперед. Не стоять.
Но турки не выдержали удара и беспорядочно отходят. Подоспевшие кубанцы прицельно расстреливают отступающих.
– Зачистить траншею.
Нужно немедленно организовать атаку второй линии обороны. Достаю свой цейс и начинаю осматривать вражеские траншеи. Отходят. Черт, они отходят.
– Где комбат? – спрашиваю я у попавшегося мне пластуна.
– Не знаю, где-то там.
– Веди к нему, живо.
Через пять минут нахожу его в первой траншее.
– Надо атаковать, – заявил я ему. – Турки отходят.
– Вижу, но без артиллерии?
– Артиллерия подтянется, надо атаковать. Мои впереди, ваши прикрывают.
– Давай. Приготовиться к атаке!
– Приготовиться к атаке! – разнеслось по цепи.
– Саперы, вперед! – заорал я.
– Стрелкам огонь! – прокричал комбат.
Глава 9
Через двадцать минут мы вовсю хозяйничали во второй траншее. Нашим трофеем стала пушка. Хотя какой это трофей – взорвали ее при отступлении вместе со снарядами. Рыжая гора была взята, и дорога на Ловчу оказалась открыта.
Нет, как к Скобелеву ни относись, но как тактик он – один из лучших в армии. Не теряя времени, он бросил на Ловчу два батальона Великолуцкого и батальон Шуйского полков. Введенные в чистый прорыв, они с ходу взяли оба моста через Осму, и неполный табор, оборонявший Ловчу, был быстро уничтожен. Колонна под командованием Скобелева вышла ко второй линии обороны, практически не имея потерь. Но, обнаружив редут, батальоны остановились, ожидая помощь от артиллерии. Нас, отряд полковника Боголюбова, оставили на Рыжей горе, где я мог хорошо видеть бой правой колонны. В лоб на неподавленную оборону. И самое главное – наши солдаты не стреляли. Ну не считать же шесть-семь выстрелов на ствол стрельбой? И шли они под убийственным огнем турок.
– Артиллерия… – жутко матерясь, кричали офицеры.
– Сейчас, потерпите маленько, братцы, – хрипели пушкари и помогавшие им стрелки, устанавливая орудия.
– На пределе дальности стрелять будем, – говорили все командиры батарей.
– Ничего, пусть хоть несколько попаданий. Они наших бьют, как на охоте уток, на выбор, – отвечал Михайлов.
Когда заговорили наши пушки, огонь турок резко снизился. Проломили оборону, вот только телами выстелили дорогу к траншеям. Турки не стали пробовать отбить захваченные траншеи, а просто начали отход ко второй линии обороны, но Казанский полк сумел нанести большие потери отходящему противнику. Проходящие мимо колонны были обстреляны и расстроены, однако полностью уничтожить отступающих не удалось.
К полудню части обеих колон вышли к Заречному редуту.
– Где командир отряда? – спросил посыльный.
– Идемте со мной, – ответил тому оказавшийся рядом Михайлов.
