Александр Богатырёв - Марсианин
— Случаем ни в каких спецназах не служили? Эдак в офицерских должностях?
Владимир молча лукаво развёл руками. Дед, наблюдавший за всей этой пантомимой только крякнул.
— Понятно. Всё-таки офицер. Весьма приятно! — он кивнул Владимиру и на минуту отвлёкся на размешивание сахара в своей чашке,
— Однако же какая компания тут собралась за столом — не преминул заметить следователь, — СМЕРШ, военная разведка, милиция и спецназ.
Заметив лёгкое удивление на лице Владимира капитан поспешил пояснить.
— Если дед Матвей ещё не похвастался тут — он у нас в чинах в запас-то уходил. Проныра ещё тот. Только Анфиса Николавна ему фору тут даст. Так что если что — на него можно положиться.
Владимир переглянулся многозначительно с дедом. Тот подмигнул и добавил.
— Достойный потомок достойного деда однака! — и кивнул на Владимира.
— А ты откуда его знаешь? — решил было прицепиться капитан, но дед ответил уклончиво.
— Дык я ж с его дедом в Великую Отечественную воевал! Под его началом. Вот и знаю…
— А! — удивлённо протянул капитан и поспешил сменить тему. Ему было очень интересна личность Владимира, поэтому они, переключился на него и напомнил о былой драке.
— Мне особенно понравилось как вы всех балбесов города запрягли. И ведь пострадавших среди ваших, насколько знаю практически не было.
Владимир посмотрел на следователя и решил, что дурака валять, отрицая то, что знают очень многие, не стоит. У того тоже есть свои глаза и уши среди шпаны. И не только шпаны.
— Были. Но немного и несерьёзно раненные, — коротко пояснил Владимир.
— Мне вот что интересно: как ты с Анфисой Николаевной познакомился?
— Да был случай, — начал Владимир, а бабка хихикнула, — шёл я как-то по Юбилейному. В районе гаражей. А там какие-то уроды как раз на Анфису Николавну напали. Ограбить наверно хотели. Ну я там как раз двоих лбами в ближайший гараж воткнул, а когда обернулся, оказалось что с третьим она сама разобралась.
— Это как?!!
— Зря, что ль я в СМЕРШе воевала?! — с деланным возмущением ответила бабка, — надо знать куда ударить. Слегка.
— Тогда понятно, — хмыкнул следователь.
— Кстати, Анфиса Николаевна, а почему именно мне сразу не рассказала про заложника?
— Дык ты и не спрашивал. А он, — бабка ткнула пальцем во Владимира, — спрашивал.
— Та всё равно ж, — продолжила она махнув рукой, — приехал ведь. Я-то думала, что вы вообще из одной "конторы". Меж собой договоритесь.
Следователь покачал головой.
— Кстати, может тебя подвезти до города? — обратился он к Владимиру.
— Нет. Спасибо. Я тут ещё к своим знакомым зайду. А после на рейсовом убуду.
— Ну как знаешь! — следователь крепко пожал руку Владимиру и зашагал по направлению к служебной машине.
— А! И ещё… Если возникнут какие-то идеи ещё и "Дикого" уделать… вы только свистните! — сказал он напоследок повернувшись, хитро улыбнулся и подмигнул.
"Ну да! Это или "подстава" или совсем авантюра запредельная. К тому же: "Убивший дракона, сам становится драконом", — вспомнил Владимир смотря в спину уходящему следователю, — если ещё и серьёзную мафию здесь "зачистить" то неизбежно сам ею станешь. Хорошо бы так и остаться "перпендикулярной" силой в этом городке. Так что бодаться с реальной мафией, а не с приезжими шавками это уже слишком… Хотя… Не зарекайся. Может и придётся… А как придётся — тогда и решать будем!".
Мирослав
Фойе политеха было широким и светлым, как всегда делалось в советские времена. Бетонный узорчатый пол с мраморной крошкой, здоровенный мраморный герб СССР на одной стене и красивое мозаичное панно с советской же символикой на другой.
К сожалению, и здесь были слишком хорошо видны гадостные следы торгашеского капитала. Вместо большой афиши с указателями где какой факультет, висело нечто несуразное, огромное и пёстрое.
В этой пёстрой хламине входящий впервые, и видящий это убожество также впервые, с удивлением узнавал список офисов всяких ООО, ЗАО и прочей коммерческой дряни, что обосновалась в храме науки.
Ректора можно понять: сдавая в аренду помещения можно было получить хоть какие-то деньги для поддержания на плаву откровенно загибающегося от безденежья института.
Юра с Эльмирой попытались было самостоятельно найти указатель к нужному им факультету, но весьма быстро потерялись в кричащей рекламе юридического, экономического и совершенно им не нужного факультета менеджмента. Им этот агнлицизм был совершенно не знаком и непонятен, так как оба изначально учили в школе китайский.
Наконец, поняв, что зря теряет время, Юрий плюнул и двинул к стоящему возле одного из широких коридоров охраннику за справкой.
Только после этого они наконец двинулись в нужном направлении. Стоило только углубиться в коридор, как они тут же попадали в толчею снующих туда-сюда клерков и студентов.
Первые отличались от вторых тем, что были одеты по евромоде и носили с собой кейсы, папки, бумаги. Вторые же в большинстве своём одевались как попало, красились как попало и передвигались по коридорам с сумками, чемоданами и прочими вместилищами книг, конспектов и хлама самых разнообразных цветов и дизайна.
Но больше всего и Элю и Юрия поразила мода студентов.
Несколько раз они оба даже застывали на месте и долго провожали взглядом особо колоритный экземпляр.
У студентов встречались причёски и диких форм, и не менее диких расцветок. Встречался и не менее жуткий, с точки зрения нормального советского человека, макияж. Причём, что особо поразительно, дикие причёски и дикий макияж встречался не только у женской половины студентов, но и в среде парней.
Довольно часто встречались студенты в нарядах, которые с точки зрения Эли и Юрия иначе как рваниной и ветошью назвать было невозможно.
Особо заметно было то, что рванина эта носилась их обладателями как нечто жутко дорогое и престижное. Сочетание рванин с дорогой бижутерией заставляло думать, что это так и есть на самом деле, а не пустое позёрство.
Протолкавшись через эту толпу, миновав несколько лестниц и коридоров, они достигли тех мест, куда коммерция ещё не добралась. Это было видно по резкому обрыву "евроремонта" прямо посередине коридора. Пластиковая "еврооблицовка" стен заканчивалась и из-под её края были видны изразцы, мозаики ещё советских времён. Качество и красота облицовки советского времени составляла сильный контраст с безликой мертвечиной пластика.
По-видимому, "совковое наследство" закрыли пластиком, чтобы глаза не кололо.
Эля на это особо указала, молча ткнув пальцем в красивую мозаику и пластик её закрывающий прямо с середины. Юрий кивнул и брезгливым выражением лица проиллюстрировал своё отношение к моральным уродам, замазавшим красоту.
Также чувствовалось удаление от коммерческих факультетов. Если там была толчея, то здесь, в последнем оплоте Высокой Науки, по сравнению с юридически-менеджерской частью политеха было почти безлюдно.
Видно постоянно озирающаяся пара составляла слишком сильный контраст с постоянным студенческо-преподавательским контингентом этого крыла института. К ним подошёл человек лет сорока пяти, в очках, свитере и чёрных аккуратно отутюженных брюках. По всему было видно — кто-то из преподавателей.
— Кого-то ищете? Могу ли я чем-то помочь? — вежливо поинтересовался подошедший.
— Да, извините, — взяла инициативу в свои руки Эля, — мы ищем Мирослава Фёдоровича Беленького.
— А по какому делу если не секрет? — человек склонил голову на бок и слегка улыбнулся, — Наука? Коммерция? Личное?
— Наука, — рубанул прямолинейный Чернов, сурово взглянув ему в глаза.
— Не коммерция? — уточнил незнакомец.
— Не коммерция — твёрдо подтвердил Чернов.
— Мы действительно не коммерсанты, — мягко добавила Эля, стараясь сгладить впечатление от сурового Чернова.
Человек кивнул, в его глазах блеснуло любопытство.
— Ну, тогда пройдёмте, я вас провожу.
Оказалось, что они находятся буквально в двух шагах от кафедры.
— Прошу! — сказал провожающий открывая дверь и широким жестом приглашая внутрь.
Внутри помещение было маленьким. Загромождённым шкафами и столами. Единственный диван и тот был впритык втиснут между набитыми папками и книгами двумя шкафами. Возле дальнего стола с единственным на всю комнату компьютером, стоял пухлый человек в серой "тройке", с аккуратной причёской и цедил кипяток в чашку из видавшего виды кофейника.
— Сеня! Ты не поверишь! — воскликнул вошедший, — оказывается они не вымерли!
— Кто, динозавры?
— Нет, Сеня, Хуже! Люди, интересующиеся наукой.
— Мы ей не интересуемся, — буркнул Чернов, — мы ей занимаемся.
— Даже так?! — брови человека, названного вошедшим Сеней, полезли на лоб, а лицо приобрело откровенно скептическое выражение.
