Т-34: Т-34. Крепость на колесах. Время выбрало нас - Михаил Александрович Михеев
Не потребовалось даже бежать до конечной точки. Одиночный грузовик, бодро прыгающий по русским ухабам, оказался вполне к месту, и Ильвес, с невероятной скоростью установивший свой пулемет, влупил длинную, почти на всю ленту, очередь по кабине и кузову, стараясь единственно не задеть колеса и мотор. Риск – но все их предприятие было запредельным риском, и вероятность нарваться на отделение солдат ненамного его увеличивала, а вот колеса были нужны. Да и не так уж страшно отделение, если у тебя пулемет и хороший первый номер. Прогрохотал МГ, автомобиль обиженно скрипнул подвеской и, вильнув, остановился, не доехав с полметра до успевшей уже наполниться водой придорожной канавы. Из кузова щелкнул одиночный выстрел, в ответ курсант положил туда остаток ленты, и на дорогу совершенно неэстетично, как мешок с картошкой, вывалилось тело. Судя по отсутствию попыток отстреляться вторично, больше там живых врагов не наблюдалось.
Водителя убило сразу, и он даже не слишком заляпал кабину – крови вытекло немного. В кузове обнаружились какие-то ящики, разбираться с которыми было некогда, и трое солдат. Двоих убило сразу, третий, попытавшийся оказать сопротивление, валялся сейчас на дороге. Его тут же, чтобы не оставлять следов, закинули обратно, присоединили туда же водителя, с которого Хромов тут же содрал китель. В крови, конечно, однако, если не присматриваться, вполне прокатит. Равно как и поврежденные пулями стекла. На дворе война, камрады! Для обычного патруля, случись что, хватит и этого, а кого посерьезнее все равно придется валить. Селиверстов, не мудрствуя лукаво, проделал ту же процедуру еще с одним солдатом и уселся рядом. Остальные полезли в кузов. А что? Ну, трупы там лежат, так в тесноте, да не в обиде. Вонять они еще, тем более, не начали…
Цинично, конечно, вот только жить-то хочется, и даже пленная фроляйн не стала уклоняться от общественно полезной работы по перекладке тел, и в кузов полезла безо всяких колебаний. Сообразила, видать, наконец, что единственный шанс остаться в живых для нее – оказаться подальше от места событий. Потом Ильвес хлопнул ладонью по кабине, давая понять, что они готовы, и Сергей, успевший разобраться с управлением и завести движок, с хрустом воткнул передачу. Поехали!
«Козлило» на ухабах это чудо немецкой инженерной мысли безжалостно, не помогал даже груз в кузове. Теоретически он вроде бы должен гасить колебания, но на практике жесткости басурманских рессор хватало, чтобы вытрясти из пассажиров душу. В кабине было немного спокойнее, но все равно, до «Ганомага» и, тем более, танка по комфорту агрегат все равно не дотягивал. Что же творилось в кузове, Сергею и представить было страшно.
К счастью, ехали они не слишком долго – чересчур велика была вероятность нарваться. И без того движение становилось все оживленнее – немцы явно приходили в себя, но, не имея четкого руководства, вновь скатились в пошлейший бардак. Тем не менее масштаб впечатлял – в небе появились самолеты, а по дороге прогрохотали даже танки. Вот и шарил Хромов глазами вокруг, что, впрочем, при местных скоростях, не превышающих пошлый сороковник, проблем не составляло. Для местных – может быть, но для него, привыкшего к совсем другим автомобилям, точно нет, и сейчас это пригодилось.
Километров через пятнадцать нашелся подходящий отворот, идущий вдобавок в нужном направлении, в меру широкий и в меру заросший. Сергей тут же, не сомневаясь ни секунды, выкрутил руль, ныряя под спасительную сень леса, благо поблизости никого не заметил. И, еще минут двадцать попрыгав на колдобинах, в некоторых местах накрытых полусгнившими бревнами, а кое-где и вовсе заросших от редкого использования травой, машина встала намертво. Точнее, села на мосты, но это уже ничего не меняло. Вытащить ее не было ни возможности, ни смысла – дорога ухудшалась на глазах. Оставалось замаскировать грузовик и двигать на своих двоих. Тем более, судя по карте, не так и много им осталось.
Ушли они не слишком далеко, слишком уж быстро темнело, но теперь можно было надеяться, что от погони удалось оторваться. Хотя бы на некоторое время, а дальше уже маловажно. Миновали заболоченный участок, на краю которого, собственно, и застряла машина, выбрались на относительно сухое место. Здесь и заночевали, разведя костер в наскоро вырытой глубокой, узкой яме. Это для того, значит, чтобы с неба меньше было шансов разглядеть. Сушили напитавшиеся водой (и кто их только придумал!) кирзачи. Вскрыли несколько банок тушенки, которой, как выяснилось, были забиты ящики в кузове грузовика, разогрели и с аппетитом слопали. Усталость – лучшая приправа к пище, так что мясо исчезло влет. И, распределив дежурства, завалились спать, укрывшись плащ-палатками и не обращая внимания ни на прохладу, ни на вновь начавший накрапывать дождик. Впрочем, от последнего неплохо защищала крона могучей ели, под которой они и расположились.
Погоню они обнаружили утром, когда сворачивали импровизированный лагерь. Там, где осталась машина, грохнуло. Несильно, практически на пределе слышимости, однако же звук был явственно различим. А потом грохнуло вторично. Вот так, не зря вчера насторожили в брошенном грузовике растяжки. Зверь в машину вряд ли полезет, зато люди… Что же, любопытство наказуемо, а им сигнал: пора делать ноги.
Они вновь шли по дороге, но на этот раз недолго. Затем свернули, уходя краем болота, но это им не помогло. Очень скоро послышался собачий лай, через какое-то время стал громче… Немцы догоняли, а их гирей на ногах тормозила девчонка, не выдерживающая темпа. Сергей уже несколько раз ловил брошенные как бы невзначай вопросительные взгляды товарищей. Дескать, не пора ли пристрелить либо просто бросить да рвануть со всех ног. Умом Хромов понимал, что это, возможно, самое лучшее в подобной ситуации решение. Вот только неспортивно это как-то. Да и уж больно испуганно она выглядела. Все правильно, осознала наконец, что для нее куда ни кинь – всюду смерть, и шуровала, похоже, из последних сил. Ай, ладно, семь бед – один ответ.
– Томас…
– Тоомас.
– Да хоть Попандопулус. Садись с пулеметом вон на том бугорке. Между двух сосен, за выворотнем. Позиция – лучше не придумаешь. Мы – вон туда. Только не стреляй, пока я не начну, мало ли.
Курсант покладисто кивнул и, вновь закинув на загорбок пулемет, направился к указанному месту. От Сергея не укрылось, как его шатнуло – устал человек. Каким бы железным ни казался, а – устал. Хромов, подумав, указал Селиверстову на точку в паре десятков метров от Ильвеса:
– Прикроешь его.
Напарник даже
