Мэри Джентл - Том II: Отряд
— Тебе ничего не грозит, — сказала Аш и повторила для Виоланты и Аделизы: — Вам ничего не грозит.
Девочка непонимающе уставилась на нее. Аделиза, успокоившись, подхватила крыску и принялась ласкать.
— Ну, я говорю — ничего не грозит, понятно, если не считать войны. — Аш ехидно ухмыльнулась.
— Если не считать войны, — эхом отозвалась Фарис. Она улыбалась. — Кончилось. Господи. Я только еще не поняла, почему ты носишь мое лицо?
— Мне оно больше идет!
Фарис рассмеялась и как будто удивилась собственному смеху.
Холодный отчетливый хор голосов в сознании Аш произнес:
— ЛИЦО — НИЧТО, ПОРОДА — ВСЕ.
Аш автоматически выругалась и застыла. К горлу подкатила судорожная тошнота, покачнувшись, она выговорила:
— Нет.
— ТАЙНА ВЫВЕДЕНИЯ НУЖНОЙ ПОРОДЫ — ЭТО ВСЕ.
— Нет! — голос сорвался на жалобный визг.
— НЕКОТОРЫЕ ОБЛАДАЮТ НУЖНЫМИ КАЧЕСТВАМИ, ДРУГИЕ — НЕТ.
— Годфри!
Ничего.
В опустевшем сознании звучат лишь голоса Диких Машин, подобно рокотанию дальнего грома — сперва приглушенно, теперь явственно:
— …НЕКОТОРЫЕ ЛИШЕНЫ ИХ, А НЕКОТОРЫЕ НАДЕЛЕНЫ В БОЛЬШЕЙ СТЕПЕНИ.
«Он не сделал этого? Нет. Нет, я же почувствовала. Я чувствовала, как умирает машина. Значит, он уничтожил не все?..
Аш поняла, что Фарис трясет ее за руку, с тревогой вглядываясь в лицо.
— Что ты говоришь? — повторяла визиготка. — С кем?
В голове Аш звучали голоса Диких Машин:
— ФАРИС НЕ ГОДИЛАСЬ…
— …ОНА НЕ МОГЛА ОБХОДИТЬСЯ БЕЗ MACHINA REI MILITARIS…
— …НО ТЫ…
— О, ТЫ…
— МЫ ПОНЯЛИ, ЕДВА ТЫ ПРИБЛИЗИЛАСЬ К НАМ…
— ПРИЗВАННАЯ В ЮЖНУЮ ПУСТНЮ, К САМЫМ НАШИМ ТЕЛАМ!
— УСТАНОВЛЕНА ПРЯМАЯ СВЯЗЬ…
— …С ТОБОЙ НАМ НЕ НУЖНА MACHINA REI MILITARIS…
— …ТОЛЬКО СМЕРТЬ ТОЙ, ЧТО НЕСЕТ В СЕБЕ КРОВЬ ГЕРЦОГОВ!
Аш вскрикнула:
— Ты слышишь?
— Кого? — не поняла Фарис.
— Машины. Гребаные и траханые машины! Разве ты не слышишь?..
— …НАС. МЫ, СЛЫШАВШИЕ, КАК ТЫ ГОВОРИЛА С ГОЛЕМОМ-КОМПЬЮТЕРОМ, ПРОЕЗЖАЯ МЕЖ НАС ПО ПУСТЫНЕ…
ГОВОРИВШАЯ С НАМИ…
— …ТОГДА МЫ НЕ НУЖДАЛИСЬ В ТЕБЕ.
— У НАС БЫЛО ДРУГОЕ ДИТЯ.
— НО МЫ ЗНАЛИ, ЧТО ЕСЛИ ОНО НЕ СПРАВИТСЯ, МЫ СМОЖЕМ ДОТЯНУТЬСЯ ДО ТЕБЯ.
— …ГОВОРИТЬ С ТОБОЙ…
— ПОДЧИНИТЬ ТЕБЯ, КАК ПОДЧИНИЛИ ТУ…
— КАК ТОЛЬКО НАШЕ ВОЙСКО УНИЧТОЖИТ ГЕРЦОГИНЮ ФЛОРУ, НАСТАНЕТ ВРЕМЯ ПОСЛЕДНЕГО ЭТАПА.
Бледная, оглушенная, Аш начала вслух повторять слова, грохотавшие в ее мозгу.
— Тогда мы сумеем изменить реальность, стереть из нее существование человеческого рода, вернуться туда, где он не существовал, на десять тысяч лет назад. Будет так, словно всегда существовала лишь сознание машин, в прошлом, как и в будущем…
Фарис перебила:
— О чем ты говоришь?!
Стоя на коленях на вытертых одеялах, в холодной комнате, в последний усталый час тяжкой ночи, Аш всматривалась в лицо женщины, стоявшей на коленях совсем рядом с ней. То же лицо, глаза, тело. Но не тот же разум.
Аш отвела взгляд.
— Ты их не слышишь.
— ЕЙ НУЖЕН БЫЛ ГОЛЕМ-КОМПЬЮТЕР. ТВОЯ СЕСТРА БОЛЬШЕ НЕ СЛЫШИТ НАШИХ ГОЛОСОВ.
Аш сухими губами выговорила:
— Но я — слышу.
— Что ты говоришь? — твердила Фарис. В ее голосе звучала надрывная нота, она будто не желала, отказывалась понимать. Вот она отстранилась от Аш, села на пятки.
Аш затрясло. Зимний холод проникает в самые кости. Виоланта смотрела на нее. Аделиза, видно, встревоженная интонациями голоса дочери, осторожно тронула Аш за локоть.
Она не обернулась.
— Я все еще слышу Дикие Машины. Без каменного голема, — сказала она. И тут ее ударило. — Годфри! Значит, все было впустую. Он умер напрасно. И это я ему велела.
— ТВОЕ РОЖДЕНИЕ — УДАЧА…
— …СЛУЧАЙНОСТЬ, КАПРИЗ ФОРТУНЫ…
— ТЫ НИ НА ЧТО НЕ СПОСОБНА, КРОМЕ ЭТОГО. НО ЭТОГО ДОВОЛЬНО.
Многоголосый нечеловеческий хор шептал в ее мозгу;
— АШ, УСПЕХ ЭКСПЕРИМЕНТА — ТЫ, А НЕ ТВОЯ СЕСТРА.
Отдельные листки, найденные вложенными между частями 15 и 16 книги «Аш: Утраченная история Бургундии». (Рэтклиф, 2001), Библиотека Британского Музея.
Сообщение: # 423 (Анне Лонгман)
Тема: Аш.
Дата: 20.12.00 17:44
От: Нгрант@
Формат-адрес отсутствует, прочие детали зашифрованы нечитаемым личным кодом.
Анна,
Пятьдесят семь часов без перерыва. Спал дважды, один раз — два часа, другой — три. Думал, сумею разобраться с последней частью (хотя бы в черновом английском подстрочнике) за один присест. Тогда будет ясно, что мы имеем. Вышлю вам все, как только закончу.
Господи, бедная Аш.
Меня разбудил собственный крик: DELENDO EST CARTHAGO! Карфаген должен быть разрушен.
Я думал, проснулся от холода — ночи здесь морозные, а отопление слабовато — но нет, это я во сне выкрикивал слова, которые не идут из головы.
Я все думаю про метафору, которую употребил Воган Дэвис; насчет того, что человечество в прошлом встряхнули и рассыпали, как кусочки головоломки, а потом сложили наново, в другом порядке. У нас Флорис вкладывает «delenda est carthago» в уста римского сенатора; мы теперь читаем у Плиния, что Катон «cum clamaret omni senatu Khartaginem delendum» (возглашал на каждом /собрании/ сената / что/ Карфаген /должен/ быть разрушен), но кому принадлежала эта фраза прежде?
Вот кому, Аш. Которая больше не существует, разве только в той истории, которую, по-моему, пора называть «первой историей». Первой историей, переписанной, как файл, в который внесены новые данные — нашей «второй» истории.
Хотя фрагменты данных сохранились и в НАШЕЙ истории, в нашем прошлом. Они стирались у меня на глазах, превращаясь в легенду, в миф, в выдумку писателей.
Хотя я и сейчас слышу ее голос.
Должно быть, от недосыпа. Мне даже сны снятся на латыни. И не удивительно. Я и ем и сплю и дышу с манускриптом Сибл Хедингем. Убежден — это и есть наша «предыстория».
Ко мне явились с очередным допросом Тами Иношиши с Джимом Хаулетом. Не думаю, что им от меня много толку. По-видимому, их вполне устраивает теория, согласно которой некогда могли существовать генетические мутанты, способные преобразовывать наиболее вероятные состояния вселенной в сравнительно менее вероятные, короче, «творить чудеса». Неньютоновское преобразование реальности. Им легко дается теоретическое представление, что подобное преобразование в какой-то момент могло оказаться весьма массивным, и стереть из реальности само существование подобных мутаций.
Тами, в частности, неустанно вколачивает мне в голову (воистину, она неутомимый оратор), что свидетельства одновременно и исчезают (манускрипт Анжелотти), и появляются (Карфаген).
Я пытался изложить ей свою теорию: что стерты оказались и Дикие Машины, и Бургундия. По крайней мере, только эта теория может объяснить тот очевидный факт, что человечество еще существует и не уступило место силиконовому интеллекту и что в нашей истории нет места визиготской империи. Арабская культура и культура Черной Африки, вероятно, сыграли роль заплат, наложенных на возникшую в реальности после изменения дыру.
Мы привыкли, что история играет в нашей жизни не большую роль, чем обычное влияние прошлого на настоящее. Историю можно истолковывать и воспринимать по-разному, но история сама по себе неизменна. Но ЭТА история все еше влияет на нас. Настоящее изменяется вместе с историей. И я не понимаю, в чем дело.
Изменения В САМОМ ДЕЛЕ происходят. Это тревожит и Тами. Батискафы работают на глубине тысячи метров, расчищают осадочные спои компрессорными насосами. И открывается Карфаген. Сейчас. Снова.
Тамико указывает, что очередная путаница возникла в связи с последней частью моего перевода, где ясно говорится, что каменный голем уничтожен. Между тем мы его обнаружили. Неповрежденным! В Карфагене!
Что это: ошибка в документе, подрывающая доверие ко всем свидетельствам Сибл Хедингем? Где одна ошибка, там может быть еще бог весть сколько!
Так ошибка в манускрипте? Или это вообще другой голем — возможно, король-калиф Гелимер успел наладить строительство? И Дом Леофрика успел создать следующего, а может и не одного? Или я чего-то не понял в этой адски невразумительной средневековой латыни? Или в последней части манускрипта, до которой я еще не добрался, кроется объяснение?
Я несколько часов посплю, и снова за перевод.
Пирс.
Сообщение: # 234 (Пирсу Рэтклифу)
Тема: Аш.
Дата: 20.12.00 23:22
От: Лонгман@
Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены.
Пирс,
Пришлите мне, сколько успели. Я просмотрю на рождественских праздниках.
Я сегодня снова собираюсь к Вильяму Дэвису.
Он позвонил и рассказал, что читал брату вспух отрывки из манускрипта Сибл Хедингем. Говорит, он после войны серьезно занимался психологией травмы: заинтересовался, изучая послеоперационный шок.
