Между Мирами - Андрей Валерьевич Степанов
– Правда что ли? – встрепенулась Элен, дернулась и тут же ухватилась за ногу. Я заметил, что Полина ей все вправила. – Не может быть.
– Может, – глухо отозвался я.
– Так вот кто она. Та девушка, про которую ты говорил! – воскликнула певичка. – Что ж, я даже не буду тебя ревновать, – тут же добавила она своим любимым тоном.
– Максим полагает, что принцесса в беде. И, к тому же, его обманули.
– Человек, который пришел сегодня, – прервал я немца, – утверждал, что те деньги были платой мне. Но еще он сказал, что все дело в звонках в секретариат.
– Не очень удачное решение было сразу же звонить туда с этой квартиры, – поморщился немец. – Ты в ней всего второй день и тут же раскрыл свое жилье.
– А ведь они же могли еще и к профессору зайти! – ахнул я и дернулся с дивана, но Дитер с Элен удержали меня.
– Куда?! – воскликнул ростовщик. – В твоем состоянии тебе надо лежать и не шевелиться! Сейчас мы все рядом и можем за тобой присмотреть, но у меня дела, да и у Элен, наверняка, тоже есть важные занятия, правда же?
– Да, конечно. Но только вот он мне кое-что обещал, – девушка прищурилась, хитро посматривая в мою сторону.
– Прежде он займется моим делом, если вы не против, либхен. И раз уж ты, друг мой, – немец закончил ворковать с певичкой, – пока не в состоянии ходить, я сообщу тебе, что нанял для работы Алана Быкова. Фамилию свою полностью оправдывает. Он уже сказал мне, что сегодня следил за одной особой, которая, как он уверен, имеет отношение к похищению денег с корабля графа. Как только он ее найдет, мы разберемся со всем остальным.
Я покивал головой, соглашаясь со сказанным. К моему огромному сожалению, план включал как раз-таки ростовщика. Но сейчас он вряд ли мог быть мне полезен, потому что сыщик ему уже наверняка сообщил достаточно. И тут я с двадцатью невесть откуда взявшимися миллионами. Поэтому надо было срочно перевести тему.
– Обязательно разберемся! – поддакнул я. – А куда дели тело?
– Клавдий увез его на ферму поблизости. Свиньям все равно, что есть.
– Фу, – скривила личико Элен. – Как это гадко.
– Никто и ничто не сможет доказать, что этот злодей посещал данную квартиру, – уверенно ответил Дитер. – Кроме, разве что, следов на теле Максима.
Затем немец вытащил из кармана кастет, которым орудовал коротышка, и показал мне. На первый взгляд – ничего особенного. Те же стальные выступы, что и на любом другом подобном предмете. Но стоило ему сделать движение пальцем, как отскочили в сторону те самые шипы.
– У многих моих знакомых дела в полнейшем беспорядке именно из-за страха перед Третьим отделением. Полицию можно купить. Можно нанять адвокатов, – задумчиво продолжил ростовщик. – Но в Третьем нет нормальных людей. Почти нет, – поправил он сам себя. И в последнее время уж очень вызывающе они себя ведут. А ведь у тебя могло бы быть на них влияние, друг мой.
– Как это? – удивился я. – Ведь Третье отделение разве не отвечает за безопасность императорской фамилии?
– Отвечает, разумеется. Исполняет прихоти одних, подчиняется, но, как мне кажется, не всегда и не во всем одному только императору. Я прояснил тебе расклад сил? – улыбнулся немец.
– Нет, – сказал я, не раздумывая. Ситуация и правда не стала проще.
– Это все потому что ты потерял много крови. Карл, впусти гостя, – обратился он к помощнику, когда в дверь постучали уже в десятый раз за вечер. – Сегодня у тебя много посетителей, но это ко мне.
Карл вернулся с самым неприметным на свете человеком. Самые обычные темные волосы средней длины, нос, не широкий и не узкий, губы не пухлые и не тонкие. Ровный, но широкий подбородок на самом обычном лице и внимательные серые глаза.
– Знакомьтесь, Максим, Элен – это Алан Быков. Наш, точнее, мой сыщик в деле похищения денег с «Кутейца», – с гордостью и даже немного пафосно представил нас ростовщик.
Я не сводил глаз с вошедшего. Мысленно я представил его прилизанные волосы, накинутый поверх светлой жилетки легкий пиджак. Алан же смотрел на девушку. Обычно так смотрят, когда раздевают глазами, но я был уверен, что сейчас этот сыщик примеряет на нее шляпку.
Венцом этой немой сцены стало то, что он взял со спинки остатки жилетки, ту часть, что не была выпачкана кровью, выразительно посмотрел на меня, затем на фон Кляйстера.
– Я думаю, мне есть, что вам сказать, Дитер, – ровным баритоном произнес Быков.
Глава 21. Перераспределение
– У меня завтра выступление, поэтому, я думаю, вы меня простите… – начала Элен, резко встав с дивана.
– Нет уж, вас я никуда не отпущу! – сыщик попытался перекрыть ей дорогу.
– Что происходит, объясни же! – потребовал немец.
– Никто не вправе меня задерживать! – крикнула девушка и шагнула вперед, словно намереваясь пройти сквозь сыщика. – Я пошла отсюда!
– Мадемуазель! – растерянно воскликнул немец обиженно, когда девушка оттолкнула Алана в сторону совершенно беспардонно.
– Я сейчас все объясню, – воскликнул он, обращаясь к немцу. – Все дело в том, что…
– Я не смогу тебе помочь, если ты сейчас уйдешь! – крикнул я на всю силу легких, надеясь, что от такого усердия сознание я не потеряю. В квартире повисла тишина, а трое мужчин уставились на меня. – Если ты выйдешь за дверь, то упустишь последний шанс!
– О чем ты? – удивился немец. – Впрочем, кажется, я начинаю…
– Какой к черту шанс? – грива черных волос показалась в комнате. – Нет у меня больше шансов! Понял? Ни одного!
– Я… – снова попытался начать объясняться сыщик.
– Элен, сядь! – потребовал я, понимая, что девушка может все испортить. И сыщик может испортить тоже, поэтому мне надо было начать рассказ раньше. – Мне тоже нужно кое-что рассказать до того, как ваш Шерлок выдаст свою версию. Это вы были в отеле? – спросил я у Быкова.
– В отеле? Нет, я…
– Отлично, тогда я бы хотел…
– Вот уж нет! – вспылил сыщик. – Я не за этим шел сюда, чтобы мне затыкали рот!
Я не выдержал и встал с дивана, упираясь, однако, голенью в подушки:
– Это, мать твою, моя квартира! И мне все равно, кто ты такой, но в моем доме я решаю, что делать и кому и когда молчать!
Мы сверлили друг друга глазами пару секунд, благо мы оказались с ним почти одного роста. Немец несколько раз ударил в ладоши.
– Чудесная сцена. Формально, это квартира Ежи, конечно же, – миролюбиво продолжил он, – однако Максим прав, и что бы ты не хотел сказать мне, Алан, законы гостеприимства, особенно среди своих, нарушать не стоит.
Сыщик закипал, как
