Колхозное строительство. Дилогия (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Ещё новости привёз Ваня. Ну, Жак ведь это Иван? Или нет? Тьфу! Это Джон – Иван. А Жак – это Яков. Так вот, новости Яшка привёз просто прекрасные. С какой стороны на них не смотри. Суппле успел скататься в Нью‑Йорк в головной офис корпорации Си‑Би‑Эс и прокрутил там во многих кабинетах русские песенки. Глазки у воротил загорелись, почувствовали наживу. И решили господа тиснуть сразу в двести тысяч экземпляров, сначала синглы, а чуть погодя и миньон. Понятно для начала всё это разрекламировав. Сейчас рекламная компания в Штатах уже запущена и объявлено, что продажа синглов начнётся 1 июня. Дела.

В Париже продажи начнутся в этот же день. Как, впрочем, и в Лондоне. Тут тиражи всего по сто тысяч, но Жак уверен, допечатывать придётся, и не раз. Тоже самое думают и воротилы из Нью‑Йорка.

Поругали они бедного Жака за огромные деньги, что придётся заплатить русским, но потом на новеньких японских калькуляторах "Касио" (Casio 001) посчитали свою прибыль, повздыхали дружно, и махнули рукой. Дерзай, мол, Яшка.

Жак Суппле, конечно же, никаких денег не привёз. Приехал похвастать пластинками и за номером счёта. Фурцева губы поджала.

– Только "Внешторгбанк".

– Разницы нет, – улыбнулся продюсер.

– Есть разница. Мы всяким западным банкам не доверяем. Обманут, или разорятся того паче! Внешторгбанк.

– Екатерина Алексеевна, договор заключён со мной и я ничего не имею против "Внешторгбанка". Более того у меня там и счёт открыт. Вот номер, – Пётр протянул визитку Фурцевой и Суппле со своими данными, в том числе и номером счётов в Сбербанке и Внешторгбанке. Подготовился. Напечатали в типографии "Зари Урала". Не ультрамарин с золотом, но потянет.

– И сколько же вы переведёте денег? – изобразила из себя строгую учительницу Фурцева (Математичку). Даже очки надела.

– Ваш, неумеренный аппетит привёл к парадоксальной вещи. Недавно новый музыкальный менеджер Аллен Клейн сумел перезаключить контракт The Beatles с EMI. Он добился для группы рекордно высоких роялти – 69 центов с альбома. У вас получается больше семидесяти. При этом все знают The Beatles и никто даже не слышал о "Крыльях Родины". Сначала в Нью‑Йорке на меня смотрели, как на сумасшедшего. Потом слушали песни. Потом стучали по клавишам калькуляторов. Потом не верили в полученные цифры и снова стучали по клавишам. Потом выгнали меня. Я уже было собрался улетать в Париж, когда снова вызвали к новому президенту Columbia Records Клайву Дэвису. Он решил рискнуть и поставить на русских. С условием, что новый сингл из двух песен будет выходить раз в два месяца и через полгода песен наберётся на полноценный альбом. Очень хочется надеяться, господин Тишков, что качество ваших следующих песен будет соответствовать этому уровню. Иначе мне конец, ну, и вам как музыканту на Западе. Теперь же получается вот что, как только приеду в Париж, то переведу на указанный счёт аванс в миллион долларов США, – как прилежный ученик ответил продюсер.

– Да, нет. – Пётр точно знал, что сейчас Де Голль разоряет Штаты своими долларовыми самолётами и пароходами. Привозит фантики, а вывозит золото. – Так не пойдёт. Золото по курсу доллара 1,1 за грамм. Итого – 909 килограмм золота. Бреттон‑Вудской системе со дня на день придёт конец. И доллар резко девальвируют. Этот и все дальнейшие расчёты в золоте по курсу. Слитки по 400 тройских унций или по 12,5 килограмма получаем 73 слитка. Вот они и должны появиться во "Внешторгбанке".

– Это невозможно. В США запрещено владение золотом частным лицом, – а французик‑то перепугался, как, впрочем, и Екатерина Великая.

– Жаль. Тогда франки. По официальному курсу.

– Это другое дело.

Дальше уже договаривались о закупке миньона на русском министерством внешней торговли. Пётру, если честно, было не интересно. И даже противно. Наши неумело торговались и в результате сошлись пока на двухстах тысячах экземпляров. Крохоборы несчастные, ведь ясно же, что будут продавать во всяких "Берёзках" втридорога и легко отобьют затраты. Тогда зачем? Зачем позориться? Не надо спасать эту страну.

В окончании этих постыдных торгов Пётр вручил Яше плёнку с двумя новыми испанскими песнями. "Убили негра" и "Ла Вамба".

– Уверен, в Испании и, особенно, в Мексике произведут фурор. Приятно с вами иметь дело.

Фурцева опять кричала.

– Какое золото, Тишков, ты совсем спятил. Тонну золота ему подавай, а ну как этот лягушатник заартачился бы и разорвал контракт.

– Ваше Величество, в Штатах десятки звукозаписывающих компаний, в Англии чуть меньше, но тоже хватает. Уйдёт этот, найдём другого. Вы даже не представляете, насколько наши песни лучше их дворовых. Сейчас генерал Де Голль возит в Америку доллары огромными кораблями и самолётами и меняет доллары на золото. Американцы не хотели этого делать, так он даже из НАТО вышел, и все их базы из Франции выгоняет. Скоро США не сможет поддерживать Бреттон‑Вудскую систему и доллар рухнет. Обесценится. Зачем нам фантики. Золото же при этом резко подорожает. Мы, если бы пробили мои условия, могли бы почти в два раза увеличить сумму сделки.

– Правда? – вот что можно сказать? Как такие люди становятся членами Политбюро и руководят на протяжении нескольких лет Москвой? Как? Кроме наивности и детской непосредственности, один только Маркс в голове.

И ведь самое интересное, что когда к власти придут всякие Гайдары с Явлинскими, доктора экономических наук, то всё станет в сто раз хуже. Почему? Неужели это судьба такая у России? Но ведь вот Александр III и Сталин смогли вперёд эту неповоротливую каракатицу катнуть. Правда, оба гайки завинтили почти до срывания резьбы. А сейчас чего делать? Идёт уже второй год реформа Либермана. Переводятся предприятия на хозрасчёт. Но всё делается медленно и не уверенно. Не поверили в эту сказку директора заводов, а потому и не будет бума, будет лишь небольшое ускорение. Потом эту пятилетку назовут – "золотой". А следом "Застой". Стихи.

Глава 59

Не тот друг, кто мёдом мажет, а тот, кто правду в глаза скажет.

После Фурцевой Штелле решил пообщаться с пчеловодами. Профессор Аветисян Гурген Арташесович на кафедре отсутствовал. Сотрудники на вопрос, а "Где?", только плечиками пожимали. Не предупредил‑с. Глянув на часы, Пётр решил прокатиться до редакции. Может там? И почти застал. Поехал профессор домой на обед, но обещал вернуться. Снова глянул на часы. А что, обед и его бренному телу не помешает, тем более после двух стрессовых общений. То Пельше брови хмурит, то Суппле руки выкручивает. По два хита ему на английском каждые два месяца выдавай. А что на гастроли останется? Ведь со дня на день и второй продюсер объявится. К гастролям совершенно не готовы. Всего две песни на языке Шекспира и Анжелы Девис.

Ближайший ресторан демонстрировал вывеску "мест нет". Экстраполировав ситуацию, Штелле с первого раза догадался, что на следующем будет очень похожая вывеска и на следующем и…. И чего делать? Кушать то хочется. Где проклинаемое попаданцами будущее с сотнями ресторанов и кафешек? Нету, в смысле, кафешек нет. Хотя вон одно. "Пингвин". Мороженное? Вместо обеда? Креативненько.

Кроме мороженного давали пироженки и сладкие булочки. Ещё кофе, в стаканах. И чай, тоже в стаканах. А мороженное не в розетках, а в небольших мисках. А ведь через тринадцать лет будет коммунизм. Хрущёв даже в Конституцию записал, а Брежнев ещё не вымарал. Надеется?

Пришлось набить пузо сладостями, чтобы мозги лучше работали и это пузо не вовремя не заурчало. Кофе был тоже сладким. Не пожалели. Аж приторный. Одним словом – расстройство. И мороженное не вкусное. Врут афторы попаданческих романов. Подплывшие шарики, засыпанные шоколадной крошкой и такие же с абрикосовым вареньем. Но всё такое сладкое, что кроме вкуса сахара ничего и не ощущаешь. Это видно ответные дары Кубы стараются использовать по максимуму. Чего ещё с них взять. Сахар и сигары, но те появятся чуть позже. И скорее всего, будут очень низкого качества. Спрашивается, почему не выступить дилером. Скупать весь табак и все сигареты с сигарами и сигариллами и торговать в тех же Штатах. В Европе.