Хамелеон 3 - Константин Николаевич Буланов
— Меня это, несомненно, радует, — не стал идти на обострение назревающего конфликта танкист, постаравшись как можно более радушно улыбнуться своему собеседнику. Все равно первый шаг с его стороны был сделан. Прикормка «закинута в водоем». А времени для последующего постепенного склонения переводчика в свои подельники еще имелось вдосталь. — Но, право слово, я предпочитаю рассматривать все возможные варианты развития тех или иных событий, отчего и обидел вас ненароком. За что прошу у вас прощения. Тем более, что деньги эти, хоть и немалые для большей части простых французов, для меня действительно являются мелочью. Отчего рисковать из-за них своей головой, не имею ни малейшего желания.
— Неужто вы самый настоящий скрытый советский миллионер? — кивнув в знак принятия высказанных подобным образом извинений, уточнил с лукавой улыбкой Юрасовский. Он еще не приступил к чтению «Золотого телёнка», но уже был в курсе общей канвы данного произведения, естественно, со слов нынешнего собеседника. Потому и сделал подобное шуточное предположение.
— Скажете тоже, миллионер, — хмыкнул в ответ на такое предположение Александр. — Нет, миллионами не ворочаю и даже проживаю в Москве во всего лишь однокомнатных апартаментах. Но долларов четыреста по нынешнему курсу в месяц имею. Это да.
— В Советском Союзе кинооператорам платят настолько большие зарплаты? — даже несколько опешил от подобной информации Константин Алексеевич, ведь для большей части европейцев привычной зарплатой являлись примерно 50 долларов в месяц, естественно, выплачиваемых в национальной валюте. И то только у тех, кто трудился в областях связанных с химией, машиностроением и металлургией, тогда как у всех прочих оплата труда была куда меньше. Впрочем, при этом он не упускал из внимания тот момент, что приставили его уж точно к не самому рядовому гражданину СССР. Но напрямую поинтересоваться, сколько платят разведчикам, никак не мог по вполне понятным причинам.
— Нет. Врать не буду. Зарплаты советских рабочих и служащих в среднем такие же, как у французов, немцев или же поляков, если пересчитывать по официальному курсу на доллары. К примеру, моя официальная зарплата долларов в семьдесят выйдет, — не стал ничего приукрашивать краском, впрочем, не указывая на тот факт, что являлся красным командиром старшего звена. — Но я в свое время весьма удачно оформил ряд лицензий на некоторые изобретенные мною механизмы, которые оказались очень востребованы советской промышленностью. И с тех лицензий мне ежемесячно приходят солидные отчисления. Потому меня можно считать исключением из правил в плане личных доходов. В общем, не богач, но вполне себе состоятельный мужчина.
— Так вы инженер? — вполне искренне удивился Юрасовский, совершенно не ожидая услышать от собеседника нечто подобное. Да и вообще, видеть перед собой действительно состоятельного советского гражданина, было для него сродни чуду. Всё же порой он почитывал различные эмигрантские газетные издания, в которых, если не через строчку, то через страницу, утверждалось, что в СССР можно быть только бедным или же очень бедным, ибо сама суть Советского Союза состояла в борьбе с богатыми и зажиточными. А тут на тебе! Именно что зажиточный «красный»! Было чему изумляться.
— По образованию — да, — тут же подтвердил сей факт Геркан, разумно умолчав, что перед словом «инженер», следовало добавить «военный». — Официально же тружусь на Московской студии кинохроники. Недавно вот, еще до первой поездки в воюющую Испанию, был кинохроникером при автопробеге по пустыне Каракум. 1200 километров по пескам! Вот уж где было жарко! — Во время прошлого турне в Европу, он успел расспросить своих сопровождающих об этом их путешествии и потому сейчас мог смело выдавать себя за них, поскольку имел определенные представления о реалиях того мероприятия. — Потому смело могу утверждать, что тот же Мадрид по сравнению с Хивой — просто райское местечко! Если бы его еще не бомбили, конечно.
— Надо же! — в очередной раз несказанно удивился Константин Алексеевич, впрочем, не до конца поверив сказанному. — И как же вас тогда э-э-э, — замялся он, подбирая наиболее корректные слова, — в нынешнюю ситуацию занесло?
— Именно потому и занесло, что инженер по образованию. И когда служил в Красной Армии, занимался обслуживанием боевой техники, так что определенное разумение имею. Ну и, конечно, оказался в нужное время в нужном месте. Вот и привлекли, так сказать, в качестве отвлекающего маневра, — пожал плечами Александр, заодно начав выстраивать свою линию защиты на случай, ежели его собеседник являлся засланным казачком. Что французы, что немцы, что Русский общевоинский союз[1], то и дело подсылали в стан республиканцев своих шпионов под личиной добровольцев, отчего с людьми из эмигрантской среды следовало быть максимально осторожным. Не избегать их. Вовсе нет. Ибо иных настолько же удобных помощников банально не имелось. Но следовало быть с ними предельно осторожным и, естественно, врать напропалую.
— В каком смысле, отвлекающего маневра? — в который раз за этот разговор опешил Юрасовский. Больно уж неоднозначная информация раз за разом обрушивалась не его голову.
— В самом что ни на есть прямом, — в свою очередь скорчил в ответ Геркан полную недоумения физиономию — мол, неужели сам не догадался. — Или вы полагаете, что нам двоим — обычному кинооператору и, уж простите, пока еще белоэмигранту, доверили бы что-то действительно важное и стоящее? Ха-ха три раза! Конечно же нам определили роль какой-то подсадной утки! — говоря словно о чем-то само собой разумеющимся, фыркнул Александр. — Которой, впрочем, ничего не грозит. Во всяком случае, как меня уверяли, ни в чём таком участвовать нам не придется. Просто своей возней мы будем отвлекать на себя часть внимания французов, пока те, кто надо, будет делать то, что необходимо. Чтобы вы знали, таких групп, как наша, во Францию отправят или же уже отправили где-то с десяток, — откровенно врал краском, самозабвенно развешивая лапшу на ушах своего слушателя. Врал на всякий пожарный случай, поскольку покуда совершенно не был уверен в спутнике. Как и для Крыгина ранее, для этого персонажа требовалось создать свою персональную систему из кнута и пряника, прежде чем начать привлекать его к действительно нужным и важным для танкиста делам. И если пряник в виде денег начал потихоньку продвигаться в руки пока еще ничего не понимающей «жертвы», то вот кнуту только предстояло появиться на свет в относительно скором времени.
